несению караульной службы.
Обосновавшийся в крепком двухэтажном, полностью сохранившемся здании недалеко от пересечения «коридора» с улицей, ведущей к дому печати, взвод старшего лейтенанта Лихолетова закончил оборудование блокпоста уже к 17.00. Взводный выставил два сменных поста – один на первом этаже, в зоне ответственности которого находились развалины и сады юго-западного направления, и другой – на втором этаже, который отвечал за северо-восточное направление, вплоть до улиц. Ровно через час на посты вышли первые часовые. После зачистки обстановка в «зеленке» успокоилась. Те боевики, что пытались оказать сопротивление, были уничтожены; остальные либо попрятались, либо, бросив оружие, ушли в кварталы многоэтажек.
Казалось, предстоящая ночь должна была пройти без каких-либо сюрпризов. Но это только казалось. Банда из шести бывших гвардейцев Дудаева, прятавшаяся в глубоком подвале под завалами из бетонных плит, трое суток просидела в укрытии. А когда закончилась пища и вода, ее главарь принял решение уйти из «зеленки». У бандитов была при себе гражданская одежда, собранная в близлежащих развалинах еще до зачистки сектора десантниками Голубятникова. Боевики не решились уйти утром, хотя слышали и стрельбу, и взрывы, сопровождавшие действия бойцов рязанского батальона. 23 января старший «духов» понял, что это зачистка территории, но допустил ошибку, решив, что десантники ограничатся прочесыванием местности и вернутся обратно на позиции. Он рассчитывал, что тогда его люди, изображая из себя беженцев, оставят оружие в подвале, разделятся на выходе к улице и незаметно растворятся в городе. Но десантники прочесыванием улиц не ограничились и из сектора не ушли.
Блокпост старшего лейтенанта Лихолетова оказался в пятидесяти метрах от лежбища бандитов. И теперь боевикам для того, чтобы уйти из «зеленки», необходимо было проскользнуть мимо него. Задача, в принципе, выполнимая, тем более что второй пост десантники выставили в центре западной окраины сектора, и их разделяли заросли кустарника вперемежку с садами и развалинами построек. Выполнимая при условии, что удастся пройти мимо поста тихо, незаметно для часовых. А вот в том, что это получится, главарь банды сомневался. Он, как и его бандиты, уже имел горький опыт столкновений с подразделениями российского десанта. В частности, тогда, когда отряд, посланный на помощь защитникам департамента государственной безопасности, был в считанные минуты уничтожен танковыми пушками и автоматным огнем из занятого десантниками пятиэтажного дома. От того отряда и осталось всего шесть человек – вот этих самых...
Но и оставаться больше в подземелье сепаратисты не могли. Закончились продукты, а главное – вода. Без нее долго не протянешь. А поэтому хочешь не хочешь, тихо ли, с шумом ли, но надо уходить. И уходить этой же ночью, пока часовые еще не освоились, не пристреляли местность, не определили возможные направления прорыва. Сейчас федералы, рассуждал главарь, должны больше думать об обороне только что занятых позиций. Естественно, часовые будут вести наблюдение за подступами к объекту. Но именно за подступами. Завтра они уже освоятся – и кто знает, что у русских на уме; не пойдут ли они вновь прочесывать местность, просто подрывая те укрытия, которые не смогли проверить накануне. И тогда банде конец. А если не удастся незаметно проскочить мимо поста, то придется идти на прорыв. В банде имелись два гранатомета «Муха», пулемет РПК, автоматы с тройным боекомплектом, ручные гранаты, так что прорваться можно. Не всем, конечно, но можно. Главное – самому выйти из «зеленки», превратившейся в капкан. Так думал главарь банды, бывший командир отряда бывшей гвардии Дудаева, бывший офицер Советской Армии Доку Амиров по прозвищу Эмир. Осмотрев из укрытия блокпост седьмой роты, он спустился вниз, в подвал, и собрал уцелевших бандитов.
– Русские заняли сектор. Выставили блокпосты. Я смотрел, видел. Выходить отсюда опасно, оставаться – смерти подобно. Через трое суток мы сдохнем в этом подвале, – сказал главарь, по очереди вглядываясь в хмурые физиономии своих подельников.
– Что ты предлагаешь, Эмир? Прорываться через русские блокпосты? Это же верная смерть, – проговорил помощник Эмира, Аслан Галаев.
– Нет, Аслан, – пристально посмотрел на него главарь банды, – я предлагаю обмануть русских и пройти мимо поста по-тихому.
– По-тихому? – усмехнулся Вели Бадаев. – Мимо десантников, оборонявших привокзальную площадь и разгромивших ДГБ?
– Я же сказал: пройти мимо тихо и незаметно, обманув этих проклятых шакалов.
– У тебя есть план? – задал вопрос Галаев.
– Да! Мы переоденемся в гражданскую одежду, а форму и снаряжение оставим здесь. Осторожно выйдем на поверхность. Русские устроили блокпост метрах в пятидесяти от нашего подвала. Заляжем, осмотримся. Гяуров на блокпосту мало, человек десять. Значит, они смогут выставить не больше двух сменных наблюдателей. Один из них должен будет следить за западной и южной сторонами. За сектором, по которому я планирую уходить из ловушки, будет следить второй наблюдатель. Один... Справа от нас русские установили еще один блокпост, но тот находится за дорогой и до него метров семьдесят. К тому же со стороны этого поста нас прикрывают кусты, развалины заборов и деревья.
– Чтобы нас обнаружить, – подал голос четвертый боевик, – наблюдателя с ближнего поста хватит. У него наверняка «ночник», он нас увидит.
– Ты прав, Ваха, – неожиданно согласился Амиров. – Солдат с ближнего поста нас заметит, поэтому мы должны отвлечь его.
– Как отвлечь? Каким образом? – недоуменно взглянул на него Галаев.
Главарь банды кивком головы показал на самого молодого члена группы, понуро сидевшего в самом углу топчана, прижавшись к стенке. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – молодой боевик болен. И, действительно, Расул Атаев, восемнадцатилетний юноша, примкнувший к банде в последние дни обороны дома правительства, чувствовал себя неважно. Но не из-за того, что простудился или подхватил какую-то другую болезнь. Расул был наркоманом, и сейчас, когда кончились наркотики, его мучила ломка.
– А мы к русским Расульчика пошлем. Открыто, в форме, с оружием.
Атаев испуганно вздрогнул:
– Меня? К русским? Зачем? Я и к дому не подойду, как часовой меня расстреляет. Нет, не пойду. Лучше останусь подыхать здесь, в подвале.
– Мне не нравится твоя затея, Эмир, – пробурчал пятый боевик, Муса Кадаев. – Ты же действительно посылаешь Расула на верную гибель. Часовой разбираться не станет – увидит вооруженного человека и сразу откроет огонь на поражение. И потом, Доку, если дядя Расула, Аслан, узнает о том, что ты подставил его единственного племянника, как думаешь, долго ты проживешь? Да и мы тоже... Аслан нрава крутого, он не будет выяснять, что к чему. За племянника его головорезы нас на куски порвут.
– Верно, Аслан не простит нам гибели племянника, – спокойно согласился Доку. – Тогда, может, кто-то другой пойдет к блокпосту? Без отвлекающего маневра нам из сектора не выйти. Нет желающих? Что же, остается одно: сложить оружие и молиться, пока силы нас не покинут. А потом мучительно подыхать в этой дыре. Другого варианта просто не существует. Во фляжке осталось граммов сто воды. Разделите ее поровну. Больше воды не будет. Больше ничего не будет. Только мучительная смерть. Все, я закончил!
Главарь банды отвинтил крышку армейской фляги, сделал из нее глоток, передал помощнику. Потом завернулся в старое одеяло, лег в дальнем конце топчана и, вздохнув, отвернулся к стене.
Перспектива умереть в подвале боевиков не устраивала. Но и страх перед грозным Асланом не позволял использовать его племянника как подсадную утку. Еще неизвестно, что страшнее и мучительнее: смерть от голода и жажды в этом подвале или та же смерть, но под ножами головорезов Аслана. Бандиты в задумчивости сидели на топчане. Доку Амиров притворился спящим; на самом деле он ждал, что его подельники все же решатся на подставу Расула. Да, Аслан жесток, но где он? И жив ли вообще? А подвал здесь, вокруг, давит бетонными стенами и низким потолком, как прессом. И пустая фляга из-под воды тоже рядом...
Первым не выдержал Ваха Рубаев.
– Но надо же что-то делать? Эмир! Неужели нет других вариантов? Ты же бывший офицер, воевал. Придумай что-нибудь. Надо уходить отсюда, днем этого не сделаешь, а завтра русские могут на каждом углу, у каждого двора посты выставить.
– Если днем, – Амиров повернулся к товарищам, – русские не проведут более тщательную зачистку и не забросают все провалы, подвалы, ямы, колодцы гранатами, то завтрашней ночью они наверняка выставят
