успокоим.
– А не рискованно ли? У боевиков могут быть гранатометы.
– А мы, да Суров и Гуров с бойцами здесь для чего? Гранатометчику еще позицию занять надо, прицелиться...
– Он может из глубины здания ударить!
– Не успеет. Ты давай к бойцам. Поставь задачу открыть огонь по окнам при подходе БМД, а я вызову Стрельцова. Как подойдет боевая машина, огонь усилить.
Старший лейтенант Гротов пополз к патрульным, что рассредоточились вдоль кустов, за деревьями, в пяти метрах друг от друга. Голубятников отполз к дороге. От кювета поднял руку. Он видел БМД и сидевшего на броне боевой машины десанта старшего лейтенанта Стрельцова. Тот тоже заметил комбата, поднял руку в ответ. Голубятников повернулся и указал на дом. Стрельцов подал сигнал, что понял, где находится объект отработки. Спустился в люк, и БМД, взревев дизелем, пошла в сторону Голубятникова.
Десантникам восьмой роты понадобилась минута, чтобы выйти на позицию. Бойцы Гротова при подходе боевой машины, как было приказано, открыли огонь по окнам, не давая боевикам высунуться из проемов. БМД дошла до места, где залег Голубятников. Резко затормозив, повернулась на девяносто градусов и тут же произвела первый выстрел из пушки. За ним второй, третий... Прогремели две длинные пулеметные очереди. Комбат махнул рукой, и БМД, так же резко развернувшись, отошла на тридцать метров в сторону блокпоста Гурова. Отошла и встала, развернув башню стволом на дымящиеся, покрытые облаком пыли стены разрушенного дома. Голубятников, выдержав паузу, пока ветер отнес дым и пыль в сторону, поднялся и направился к искореженному выстрелами зданию. За ним двинулись Гротов, Жилин, Тугеев, с запада вышли Суров, Гуров и их бойцы.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что в руинах после обстрела БМД в живых не осталось никого. Но здание могло иметь подвал и проходы в подвалы соседних домов, поэтому Голубятников приказал патрулям зачистить всю территорию вокруг бывшего дома в радиусе пятидесяти метров, не считая дороги. Зачистить, забрасывая любые проломы, трещины и подвалы гранатами. Ночью комбат не отдал бы подобный приказ, так как с наступлением темноты в подземельях могли до сих пор укрываться мирные жители, но сейчас он знал точно: там никого не было. Днем местные искали родных, другое более подходящее для жизни пристанище, стояли в очередях за продуктами.
Зачистка территории заняла чуть более десяти минут, после чего офицеры подошли к комбату. Подтянулась и группа сопровождения, после нее подбежал лейтенант Стрельцов. Голубятников приказал Гурову вернуться на пост и продолжать службу в штатном режиме, а старшим лейтенантам Гротову и Сурову – возобновить патрулирование, учитывая полученный только что урок. Сам же комбат со Стрельцовым на БМД вернулся на свой командно-наблюдательный пункт, откуда связался со всеми начальниками блокпостов, приказав усилить наблюдение за «зеленкой». Стрельцову он отдал распоряжение после обеда силами мобильного патруля и всего резерва, привлекая пешие патрули, еще раз прочесать северо-западный сектор. Командир разведывательной роты капитан Телинский получил приказ вести постоянную разведку в наиболее опасных местах и, прежде всего, на окраинах «зеленки», откуда в сектор могли просочиться вооруженные группы противника. По сути, комбат отдал приказ закрыть «зеленку» с той лишь разницей, что для мирных жителей проход через сектор пока оставался открытым. Но только проход, а не шатание по «зеленке», по развалинам. Но этим эпизодом боевые действия даже в весьма ограниченном секторе не закончились. Не прошло и двух часов, как боевики вновь дали о себе знать.
В 15.10 наблюдатель блокпоста девятой роты, несший службу на втором этаже крепкого каменного здания, вызвал начальника поста лейтенанта Гурова. Зампотех роты поднялся к часовому.
– Ну, что у тебя?
– У целой БМП-2, по-моему, кто-то кружит, – доложил рядовой Дронин.
– Что значит «кружит»?
– Под днищем раньше коробка какая-то стояла, сейчас ее нет. И вроде как за кустами кто-то прополз. От дерева, что слева, – к брошенной БМП. Коробка точняк была, товарищ лейтенант. Я еще подумал, что в ней может быть... А сейчас она исчезла. Не ветром же ее из-под днища сдуло? И собак не видел, да и заметил бы, если б коробку собаки рвали. Надо проверить эту БМП, а, товарищ лейтенант? Внешне она не повреждена.
– Комбат что сказал? Техникой займутся эвакуаторы. Завтра.
– А если в машине «духи»? И они готовят по нам удар? А у БМП скорострельная пушка, она тут все сметет.
– Тем более высылать солдат к ней нельзя. И запрашивать резерв нет оснований – тем более что только была проведена повторная зачистка и режим перемещения населения через «зеленку» ужесточен. Но... Чтобы не допустить беды, как ты говоришь, смотри за этой БМП особенно внимательно. Чтобы обстрелять нас, если допустить подобный вариант, ее надо завести, сдать хотя бы на пару метров назад, развернуть башню... А это все время, которого вполне достаточно, чтобы расстрелять БМП из гранатомета. Так что следи за ней, и по смене передай, чтобы смотрели повнимательнее. Ясно?
– Так точно! Вот только ночью можем не успеть.
– Что не успеть, Жора?
– Расстрелять БМП. Гранатометчику труднее прицелиться в темноте, а если он в это время еще и отдыхать будет, то...
– Не волнуйся, Дронин. Я свяжусь с комбатом и добьюсь разрешения с наступлением сумерек поджечь БМП. От греха подальше.
– Это другое дело, товарищ лейтенант!
– Неси службу, солдат.
Лейтенант Гуров опустился на первый этаж, прилег в углу небольшой комнаты на спальник. Надо немного передохнуть. Ночь для офицера предстояла бессонной. В «зеленке» обстановка складывалась гораздо сложнее, чем можно было предположить. Да все, в принципе, на этой войне шло как-то неправильно, ненормально. Но реальность надо принимать такой, какая она есть.
Лейтенант задремал, но ненадолго. Буквально через пять минут его разбудил сержант:
– Товарищ лейтенант! «Духи»!
– Что? Где «духи»? – Гуров вскочил.
– Там, у БМП. Кто-то завел двигатель.
Зампотех девятой роты сделал руками несколько резких движений, приходя в себя.
– Погоди, погоди, сержант, ты имеешь в виду БМП, что стоит недалеко от поста?
– Так точно!
– Так какого черта ты ко мне рюхнулся? Где гранатометчик?
– У дверного проема.
– Почему не стреляет?
– Так и БМП пока против нас ничего не предпринимает. А вдруг это пехота за машиной пришла?
– Ты в своем уме? Какая пехота?! Если бы за машиной пришли наши, то я знал бы об этом! Быстро к окну!
Сержант метнулся к проему.
– Взвод! К бою! – подал команду Гуров.
Солдаты заняли круговую оборону.
– Ну, что БМП? – подошел к сержанту зампотех.
– Ничего, товарищ лейтенант, стоит, тарахтит.
– Это я по выхлопу вижу.
– Так что, гранатометчику жечь машину?
– Погоди...
Гуров не мог принять окончательного решения. Пока реальной угрозы от БМП не исходило. Да, кто-то завел ее двигатель. Но кто?
– Связь с комбатом мне! – повернулся он к связисту. – Я – Рыбак-2, в зоне ответственности блокпоста завелась БМП, о которой я ранее докладывал.
– Что значит «завелась»?
– Кто-то запустил двигатель.
