Полковник попросил:
– Уточните обстановку, майор! Что значит в два этапа?
Вьюжин объяснил, каким образом группа ликвидировала банду, в результате чего трое офицеров диверсионного подразделения остались за завалом в ущелье.
Гаврилов ответил:
– Понял! Короткий инструктаж пилотов, и через десять минут «вертушка» пойдет к вам. На всякий случай я отправлю с «Ми-8» пару машин огневой поддержки «Ми-24». Так что минут через сорок вертолеты будут в заданном районе. Позывной командира «Ми-8» – Борт-018. Он вызовет вас на подлете для согласования порядка эвакуации.
Командир диверсионной группы переключился на Лебеденко:
– Лебедь! Ты где?
Старший лейтенант ответил:
– Там, куда послали, на плато.
– Обстановку контролируешь?
– Контролирую.
– И что можешь доложить?
– На плоскогорье пока все чисто. Перевал также пуст.
– Тебе Гончара в помощь не послать?
– Не надо! Сам справлюсь, тем более делать особо ничего не нужно.
– Хорошо! Если что, сразу доклад мне!
Лебеденко спросил:
– Вопрос разреши, командир?
Вьюжин разрешил:
– Давай, Андрюша! Только один, а то знаю тебя, разведешь дискуссию, не остановишь.
– Один, один, не волнуйся, майор. А вопрос такой, долго мы еще тут отираться будем? Если духи в Актебе встревожились, то им понадобится не более двух часов выйти на плоскогорье. И силами немалыми. А взрывать вам на ровной местности нечего, да и нечем. И боекомплект у нас ограничен.
Майор ответил:
– Вопрос принял! Слушай ответ. Вертолет эвакуации прибудет минут через сорок максимум. Полчаса на подбор из ущелья Мамая, Бутко и Дуба. Затем остальная группа загрузится в «вертушку». И на базу! А если к этому времени сумеют выйти на перевал Кейботал моджахеды Саида, то с ними проведут беседу два «Ми- 24». Они прибудут с «Ми-8». Удовлетворен ответом?
– Вполне, майор! Дай бог, чтобы все прошло так, как вы расписали.
– Хорош базарить, Андрюша, смотри лучше за плоскогорьем.
– Есть, командир!
Вьюжин взглянул на часы. Прошло пять минут после сеанса с Гавриловым. Майор приказал спецназовцам пройти к месту обвала, посмотреть, не удалось ли после взрыва чудом спастись кому-нибудь из боевиков. Необходимости в этом не было, и без осмотра ясно, бандиты не могли выжить в результате обрушения на них десятков тонн горного камня. Отдал приказ для того, чтобы чем-то занять подчиненных и убить время до эвакуации.
Сам присел на земляной валун. Наконец, после длительного перерыва, с удовольствием закурил.
Рокот вертолетов Вьюжин услышал в 8.47.
Лебеденко доложил, что на плоскогорье по-прежнему все спокойно, подгруппа Вьюжина вернулась от обвала.
Станция Вьюжина выдала сигнал вызова:
– Я – Борт-018! Прошу ответить Стрелу!
Майор включил рацию:
– Стрела на связи!
– Я – Борт-018! Прошу обозначить себя!
– Каким образом? Я не вижу вас.
И тут же три вертолета прошли над ущельем.
Летчик спросил:
– А сейчас видите?
– Вижу! Наш ориентир – горный завал. Люди с той и с другой стороны.
«Ми-24» отошли в сторону, транспортный вертолет прошел над ущельем. Пилот доложил:
– Ваших людей зафиксировал. Порядок эвакуации?
– Первыми нужно вытащить ребят за обвалом. Сможете?
– Сможем! Лебедкой! Далее?
– Далее посадка на плоскогорье. На выходе из ущелья. Там примете на борт остальных – и на базу.
– Задача ясна! Выполняю! Предупредите своих офицеров за завалом, иду к ним.
– Они ждут вас!
– Вы же, майор, выводите остальных подчиненных на плоскогорье и там обозначьте место возможной посадки машины.
«Ми-8» пошел вдоль ущелья и завис над местом, где его ожидали капитан Мамаев, прапорщики Бутко и Дубов.
Вьюжин вывел группу на плоскогорье, где боевых друзей встретил Лебеденко, доложивший, что на пространстве до перевала Кейботал по-прежнему чисто. Но, как оказалось немного позже, только до перевала. А пока офицеры рассредоточились вокруг большой каменной плиты, блином лежащей правее прежней позиции Буракова. Лучшего места для посадки «Ми-8» найти было трудно. Да и не требовалось это. Все внимание спецназовцев было приковано к действиям экипажа многоцелевого вертолета, выполнявшего задачу по эвакуации Мамаева, Бутко и Дубова. По маневрам «вертушки» стало ясно, пилоты «Ми-8» столкнулись с проблемой спуска в ущелье до высоты, которая обеспечила бы подъем спецназовцев на борт с помощью лебедки. Винтокрылая машина то спускалась вниз, уходя из зоны видимости офицеров Вьюжина, то вновь поднималась над ущельем.
Майор, не выдержав, вызвал командира экипажа:
– Борт-018! Я – Стрела! Прошу ответить!
Тут же Вьюжин услышал в динамике станции:
– Я – Борт!
Командир группы спросил:
– Не можете спуститься?
Пилот ответил:
– Да, черт побери это ущелье! Расстояние между склонами достаточно для спуска, но, как только опускаю машину на двадцать метров, ее начинает сносить к скалам. Почему? Не могу понять! Ветра нет, тем более бокового, его и не может быть в ущелье. Управление в порядке, приборы работают исправно, но «вертушку» как магнитом тянет к северному склону.
Вьюжин предположил:
– Может, скалы и представляют собой естественный магнит?
– Не знаю! Но постороннего магнитного поля приборы не фиксируют. Очередная, мать ее, горная аномалия.
– Что думаешь делать?
– Буду пытаться вновь спуститься в ущелье, прижимаясь к южному склону.
Командир «Стрелы» спросил:
– А не проще моим людям за завалом пройти в глубь ущелья?
Но пилот сказал:
– Нет! Если только они пройдут километров десять. А до этого участка условия для эвакуации еще хуже. Тем более мы не сможем поднять твоих ребят с вершины завала. Остается пытаться вытащить их на борт с настоящих позиций. Не получится – сбросим снаряжение для самостоятельного подъема бойцов на хребет. Оно у нас есть.
– Понял тебя, Борт!
