— Ах, барышня?…
Хозяйка называла Наоми «барышней». Наоми была замужней женщиной, но хотела, чтобы все считали ее просто сожительницей или невестой. Если ее не называли «барышней», она сердилась.
— Барышня вернулась вечером. А после ужина опять изволила уйти вместе со всеми…
— Вместе со всеми?
— С этими… — хозяйка запнулась. — С этим молодым барином Кумагаем и еще с кем-то. Все изволили уйти вместе.
Мне показалось странным, что хозяйка не только знает имя Кумагая, но и называет его «молодым барином», но для расспросов не было времени.
— Вы говорите, вернулась вечером? Значит, днем она тоже была с ними?
— После обеда она одна изволила уйти купаться, а потом вернулась вместе с молодым барином Кумагаем…
— Вдвоем с Кумагай-куном?
— Да.
До этой минуты я был спокоен, но в выражении лица и в словах хозяйки сквозило какое-то замешательство, и это меня встревожило. Хотя мысль, что хозяйка прочтет мои мысли, была очень неприятна, я невольно заговорил еще более взволнованно:
— Как, значит, остальных не было, они были только вдвоем?
— Да, только вдвоем. Они сказали, что сегодня днем в отеле танцы, и ушли туда…
— А после?
— А вечером вернулись всей компанией.
— Ужинали дома?
— Да… Э-э… Очень веселились… — Заметив выражение моего лица, хозяйка смущенно улыбнулась.
— В котором часу они ушли?! После ужина?
— Пожалуй, было уже восемь часов, когда они изволили уйти…
— Значит, прошло уже два часа? — бессознательно вырвалось у меня. — Быть может, они в отеле? Вы ничего не слыхали, хозяйка?
— Точно не знаю, но, может быть, они на даче?…
В самом деле, я вспомнил, что в Огигаяцу находится дача дяди Сэки-сана.
— А-а, значит, они ушли на дачу?… Я пойду им навстречу. Вы знаете, хозяйка, где эта дача?
— Да тут, неподалеку, прямо на берегу Хасэ.
— Как в Хасэ?… Я слышал о даче в Огигаяцу… То есть я говорю о даче, принадлежащей родственнику Сэки-сана, приятеля Наоми. Не знаю, был он сегодня здесь или нет…
При этих словах лицо хозяйки на мгновение выразило испуг.
— Вы говорите о другой даче? — спросил я.
— Да… это…
— Чья дача на побережье Хасэ?
— Родственников Кумагай-сана…
— Кумагай-куна?…
Я побледнел.
— От вокзала, пройдя Хасэ, свернете налево и пойдете прямо по дороге мимо курортного отеля. Дорога упирается в морской берег, и тут при выходе, сразу же на углу увидите дачу Окубо, родственника Кумагай-сана, — говорила мне хозяйка, но я впервые слышал об этой даче. Ни Наоми, ни Кумагай до сих пор даже не заикались об этом.
— Наоми часто ходит на эту дачу?
— Да как сказать…
Я заметил, что хозяйка смутилась.
— Но сегодня она, конечно, пошла туда не в первый раз? — настаивал я. Дыхание у меня участилось, голос дрожал, и я не мог с собой совладать.
Не знаю, испугал ли хозяйку мой взволнованный вид, но она тоже побледнела.
— Не бойтесь, неприятностей вам не будет. Скажите только откровенно: а вчера? Вчера она тоже уходила?
— Вчера… тоже, кажется, изволила уйти…
— А позавчера?
— Да…
— Да… тоже ушла? — Да.
— А третьего дня?
— Да, и третьего дня…
— С тех пор, как я стал поздно приезжать, она каждый день ходит туда?
— Да… точно не помню, но…
— В котором часу приблизительно она возвращается?
— Большей частью… Э-э… Немного раньше одиннадцати…
Значит, с самого начала они вдвоем обманывали меня! Так вот почему Наоми захотела ехать в Камакуру! Целая буря поднялась у меня в душе. Со дна моей памяти мгновенно всплыли все до единого поступки и слова Наоми в последнее время. В одну секунду стала понятна вся механика ее лжи, какая и в голову не может прийти такому простодушному человеку, как я. Это был хитро спланированный и тщательно продуманный заговор, в котором участвовало несколько человек. У меня было такое чувство, будто я попал в западню, и меня внезапно столкнули в какую-то глубокую яму, и я в полной безысходности смотрю вверх, где стоят Наоми с Кумагаем и Хамадой и громко смеются.
— Хозяйка, сейчас я ухожу, но если они придут, прошу вас, пожалуйста, не говорите, что я был дома. У меня есть кое-какие соображения… — смущенно пробормотал я и выскочил на улицу.
Выйдя к курортному отелю, я медленно пошел по указанной мне дороге, прячась в тени. С обеих сторон тянулись большие дачи. Улица была тиха и безлюдна. К счастью, было темно. У какого-то фонаря под воротами я взглянул на часы. Было десять часов. Я хотел убедиться воочию, находится ли она на той даче наедине с Кумагаем или вместе со всей шумной ватагой. Нужно было застать их с поличным, раскрыть обман. И желая захватить их на месте преступления, я ускорял шаги.
Я сразу увидел дом, который искал. Я прошел несколько раз перед ним, изучая фасад. За роскошными каменными воротами зеленели деревья, между ними тянулась в глубину, к входным дверям, усыпанная гравием дорожка. «Дача Окубо» — значилось на дощечке у ворот. Эта старинная дощечка и поросшая мхом массивная каменная ограда были более уместны для старинной усадьбы, нежели для дачи. Я никак не ожидал, что родственник Кумагая — владелец такой богатой дачи.
Я вошел в сад и направился к дому, ступая осторожно, чтобы гравий не шуршал под ногами. Дом стоял в глубине участка, и с улицы было трудно его разглядеть. Когда же я подошел к нему вплотную, то, к своему удивлению, обнаружил, что и парадный, и черный ход, и все окна в первом и во втором этаже были наглухо закрыты и ни в одном окне не было света.
«Должно быть, комната Кумагая в тыльной стороне дома», — подумал я и крадучись обошел дом кругом. И действительно, во втором этаже в одной из комнат и на кухне был свет.
Мне достаточно было одного взгляда, чтобы догадаться, что это комната Кумагая. Мог ли я не узнать его мандолину, прислоненную к перилам веранды, и хорошо знакомую мне тосканскую шляпу, висевшую на гвозде? Двери были распахнуты настежь, но разговора не было слышно. Очевидно, в комнате никого не было.
Двери, ведущие в кухню, тоже были раскрыты, и там, судя по всему, тоже никого не было. При слабом свете, проникавшем из кухни, в нескольких шагах от черного хода я разглядел еще одни ворота или то, что осталось от них, точнее — два старых деревянных столба. За ними виднелась белая пена волн, разбивавшихся о берег Юйгахамы, и доносился соленый запах моря.
«Конечно, они пошли к морю!» — подумал я и почти тотчас же явственно услышал голос Наоми. Раньше я не слышал голосов, по-видимому, потому, что ветер относил их в сторону.
— Подождите минутку! В туфли набрался песок, я не могу идти. Пусть кто-нибудь высыплет песок…
