кроме пригласившего «охотницу», в ВИП-зоне еще целое стадо возможной «дичи». Один оказался не лучшим вариантом — переходишь к другому…
Но если уж повезло зацепить что-то стоящее, девчонки стараются, как могут. В женском туалете одна «пудрящая носик» русская подружка жалуется другой:
— Когда он наконец полез целоваться, мне еще сладкая жвачка на больной зуб попала… Та-а-ак больно! А прекратить-то не могу. Он же пьяный в сиську, надо чтоб зафиксировал в памяти, что мы целовались, чтоб завтра вспомнил. У него, конечно, яхты нет, но есть у какого-то его друга, вот бы напроситься! И ты видела, у него платиновая «VISA»! И слышала, он не в отеле, а в особняке Березовского где-то в Монако с друзьями отдыхает! Какой-то брат друга его друзей… Интересно, каким ветром его сюда, в Канны, надуло вообще? Он же говорит, что они в основном в Монте-Карло в «Джиммис» ходят…
Итак, мы с Катей на танцполе. А дальше-то что делать? На танцполе надо танцевать! Но сейчас-то я — не я, а охотница, к тому же неопытная. Значит, надо смотреть, как делают другие, и делать то же самое. В среде моделей искренность не в моде, и даже считается шиком не танцевать, а соблазнительно, еле-еле пошевеливая бедрами, всем своим длинноногим существом показывать: «Ах, как надоели эти клубы!» Поэтому мы покупаем за бешеные деньги два бокала самого дешевого шампанского и со скучающим видом, задрапированные загадочными улыбками, дефилируем по залу из конца в конец, иногда подергивая конечностями в такт музыке. Тоскливо до ужаса. Наконец я понимаю: баста! Конкуренток много, «ВИПов» мало и становится все меньше, и если один бокал шампанского пить еще хотя бы чуточку медленнее, то придется выплевывать. Чтобы нас заметил хоть кто-то в этой толпе, надо выделиться, но как?
— Может, потанцуем нормально? — осторожно предложила Катя, которой, конечно, было забавно поучаствовать в журналистском эксперименте, но надоело мерить танцпол унылыми шагами.
В конце концов, почему бы и нет? Ведь я изначально ориентировалась на нестандартность моей персоны для этой тусовки. Значит, и вести себя будем нестандартно! Мы с Катькой «зажгли». Через десять минут вокруг образовалось небольшое пространство, потому что мы танцевали, в отличие от девочек, вальяжно притопывающих высоченными каблуками на одном месте.
Как ни странно, но тактика оказалась верной. Минут через двадцать фанфарами за моей спиной по- английски прозвучало: «Вы не хотите присоединиться к нашей компании в ВИП-зоне?» Обернулась. Мне улыбался мальчик в пиджаке, несуразно надетом поверх футболки и с золотым кулоном в виде якоря на шее.
— Меня зовут Рик!
На вид мальчику было лет двадцать (так потом и оказалось), поэтому на олигарха он не походил. Но мало ли… «Наверное, чей-нибудь прилипала, — подумала я. — Ведь богатые люди редко ходят без „свиты“ халявщиков, призванных развлекать этих самых „ВИПов“. Значит, присмотримся к тем, кто его подослал…»
«Наша яхта только прибыла в порт.»
Я схватила Катьку за руку и, как муравей — дохлую гусеницу, поволокла ее вслед за прокладывающим нам дорогу пацаном. На запястье повис вожделенный браслетик из бумаги, три ступеньки вверх. Мы в ВИП- зоне. Густой запах анаши и сладких духов. Белые и коричневые кожаные диваны, низкие столики. Бесящаяся «золотая молодежь» и вальяжно развалившиеся «толстопузики». Почти все девушки вокруг либо вызывающе громко хохочут, либо с кем-то целуются. Иногда кажется — именно ради этого так сильно грохочет музыка, чтобы невозможно было разговаривать и все быстрее переходили к «делу»…
На нашем диване восседает сверкающий унитазной белизной зубов и брюк мужик лет сорока — Джон и еще какой-то серый субъект, который был пьян и почти незаметен весь вечер, поскольку то и дело отключался. На столе стояла ополовиненная двухлитровая бутылка «Русской водки» (напиток, как ни странно, до невозможности популярный в Ривьере, причем не только среди наших), тоник, орешки и пепельница с огрызками дымящихся сигар.
Знакомство начинается с «наша яхта только сегодня утром прибыла в порт из Лиссабона…», и я ощущаю шелковистые перья хвоста удачи в своем кулаке. Золотая гильотинка обрубает концы очередной порции закуриваемых сигар. Рик подзывает официанта и заказывает две бутылки самого дорогого шампанского. Такого дорогого, что еще добрых полчаса нам приходится чокаться тоником, а мальчик гордо поясняет, что «бутылку несут из запасников, потому что это шампанское тут не так часто заказывают, слишком дорогое!».
Танцуем прямо здесь, не выходя на общий танцпол. Я деликатно отбиваюсь от назойливых, мягко говоря, «ухаживаний» Рика и прячусь за гораздо более спокойного Джона. Лихорадочно соображаю, могло ли мне так повезти. Сразу и яхта, и владелец (я почему-то сразу записала Джона в миллионеры) спокойный, вменяемый, не липнет. Заигрывает, конечно, но очень умеренно, в рамках приличий. Правда, вот юнга (этим званием я мысленно наградила Рика) у них какой-то совсем пубертатно-активный. Или это сын какого-нибудь друга-миллионера? В любом случае, видимо, — любимец Джона, раз тот ему позволяет заказывать шампанское… Пока Катька отдувается в танцевальных объятьях мальчика, перекрикивая грохот музыки, допрашиваю своего «миллионера»:
— А у вас большая яхта?
— Да. Парусная.
— Ух, ты! А вы хозяин?
— Нет.
Так, маленький «облом», но не все потеряно…
— А кто вы?
— А ты вон у Рика спроси, — смеется Джон.
— Да ну его! Он пьян… А кто хозяин яхты, как его имя? — с самой обезоруживающей из всех улыбок.
— Прости, дорогая, не скажу. Это топ-секрет.
Ладно, с Джоном разберемся. Но почему «спроси у Рика»? Чем дальше, тем интереснее становилась личность этого малявки, который петушился и постоянно повторял, что «он — капитан яхты, а эти двое — помощники». Но это было больше похоже на высказывание детской мальчишеской мечты. Выглядел он как- то несуразно. Пиджак велик, под ним обычная футболка, может, и фирменная, но совершенно неказистая… При этом на руке его сверкала стильная печатка… На все мои вопросы Джон только улыбался: «Спроси у него самого».
Вот тут-то и пригодился пьяный субъект, оказавшийся впоследствии «помощником капитана». Напрягая все свое обаяние, я штурмовала его:
— Рик ведь не капитан?
— Джон, ик… капитан.
— А Рик?
Дядька сделал красноречивый знак глазами, мол — бери выше.
— Хозяин? — полностью обалдеваю я.
— Сын… хозяина.
— А кто хозяин-то?
— Ик… Топ-секрет.
Дрессированный, гад…
«Ну что ж, сын владельца яхты — это уже кое-что! — обдумывала я свою ситуацию. — А учитывая то, какими жадными глазами он смотрит на мою грудь (хоть чем-то я сильно в выгодную сторону отличаюсь от большинства окружающих плоских нимфеток), я, скорее всего, смогу получить приглашение на яхту. Там, держа Рика на приличном расстоянии, можно будет познакомиться с его папой… А дальше посмотрим, как будут развиваться события».
Обдумывая все это, я невольно скуксила такую физиономию, что Джон поинтересовался, все ли у меня в порядке. Интересно, все охотницы в момент триумфа чувствуют себя такими же омерзительными,
