— Хорошо, — кивнул отец. — И вот что, Золан: если ты услышишь от этого так называемого Избранного нечто, что нуждается в объяснении, говори свободно. Так какие же, — вопросил он, снова устремив взгляд на Удо, — это были приказы?
— Мне следовало позаботиться о том, чтобы Россард без труда захватили разбойники.
— Так же, как было с Фросмором?
— Да…
Стоило ему произнести это слово, и я вдруг напряглась. Воины натянули полог, защищавший нас от дождя, так, что один его край лежал на двух высоких камнях. Я сидела около одного из этих камней. Неожиданно я уловила пульсирующий ритм, который уже слышала раньше. Пробудилась древняя Сила! Золан вскочил и пригнулся, чтобы не задеть навес.
Быть может, Удо призвал кого-то на помощь, хотя мы ничего не слышали и не почувствовали никаких проявлений дара. Избранный явно никому не отправлял мысленного послания.
Золан, пригнувшись, быстро прошел мимо меня к каменному столпу и махнул мне рукой, призывая отодвинуться подальше.
Ухмылка Удо сменилась гримасой изумления. То, что Золан распознал источник надвигающейся Силы, явно стало для Избранного ударом.
При новой встрече с древней Силой человек из Потемок не стал выполнять никаких ритуалов, чтобы вызвать фраша или какое-то иное существо. Он лишь прикоснулся к камню кончиками пальцев и выстучал четкий ритм. На этот раз на камне появилась только голова фраша. Фраш осклабился, скривил пухлые губы. Смотреть на него было противно. Но если он и злился на Золана, сейчас он был способен разве что напугать ребенка.
Удо задергался и попытался лечь поудобнее, чтобы разглядеть подземного обитателя. А фраш, похоже, сразу заметил мнимого жреца и зашевелил губами, словно стал просить того о помощи.
Золан немного отошел в сторону, чтобы эти двое лучше видели друг друга. Послышался отчаянный вопль. Удо припал головой к земле и закрыл глаза.
Макушка жреца была гладко выбрита, по краям от нее торчали жидкие волосенки. Золан шагнул к Удо, схватил его за растрепанные пряди и поднял на ноги.
— Сарэй и Сал! — прокричал жрец приказ.
Фраш скривил губы и плюнул. К ногам Золана упало что-то, вовсе не похожее на слюну. Зашевелились суставчатые лапки, расправились крылышки. Но прежде чем насекомое успело взлететь, Золан растоптал его, снова уложил Удо на землю, при этом продолжая держать его за волосы.
Другой рукой Золан вычертил в воздухе знак. В ответ на это изо рта фраша вылетело еще одно насекомое, но и ему не суждено было долететь до цели. Но ведь Золан прошлой ночью зачаровал и пленил фраша, он должен был надежно управлять этим подземным жителем. Почему же чары так ослабли?
— Соз!
Удо уже не пытался освободиться. Он не мотал головой. Он ухмылялся.
Я услышала, как сидящая рядом со мной Дьюти бормочет слова охранного заклятия.
Взгляд Золана вдруг стал отстраненным, он отпустил Удо, и тот уткнулся лицом в землю. Человек из Потемок отвернулся от Избранного и обратил все свое внимание к камню. Подняв руку, как он делал прежде, чтобы заставить Удо умолкнуть, он ударил фраша — но к камню не прикоснулся.
— Сссссар… — прошипел Золан на манер одной из огромных рептилий Потемок.
Возможно, фраш был готов выплюнуть еще одно насекомое, но это у него не получилось. Он вытянул губы и причмокнул, а потом заговорил, словно бы плевался словами:
— Доберусь до тебя… доберусь… клянусь, я доберусь до тебя!
Проклятие было произнесено так ясно и четко, словно говорил человек. Фраш так выпучил глаза, что казалось, они вот-вот вывалятся из глазниц.
Золан вытянул руку и наставил на глаза фраша указательный палец — тот самый, который прошлой ночью проколол стилетом. Фраш попытался высвободиться — да с такой силой, что каменный столп закачался. Золан стоял неподвижно и молчал. Наконец фраш чуть заметно склонил голову и хрипло выдохнул. Судя по этому звуку, он прекратил борьбу. Золан немного успокоился и вернулся к Удо.
— Сар! — выкрикнул он то же самое слово, которое чуть раньше обратил к фрашу.
Удо, невзирая на путы, начал биться и извиваться на земле, пытаясь отползти подальше от Золана. Его лицо стало землисто-серым, в уголке рта запенилась слюна.
Золан снова произнес одно-единственное слово:
— Говори!
И Избранный заговорил.
Теперь разница стала очевидной. Тот Золан, которого мы знали в Потемках, исчез, и на его месте возник человек, наделенный Силой. Быть может, предводительница глиняного народа каким-то образом усилила его врожденный дар? Или, быть может, он укрепился так же, как укрепились мы: чем чаще он взывал к своему внутреннему могуществу, тем сильнее становился?
Бина взяла меня за руку, наши дары соединились. Мы стали искать соединения с Там, но наткнулись на оберег! Это настолько противоречило нашей тройственной природе, что мы не на шутку испугались. Камень-талисман в ее руке — не мог ли он окружить нашу сестру преградой? Но нет, мы, Тамара, Сабина и Друсилла из рода Скорпи, были едины, и никакая преграда не могла отделить нас друг от друга — никогда!
Несколько мгновений мы не предпринимали новых попыток мысленно соединиться с сестрой. Я задела рукой камень, внутри которого томился фраш, ощутила его ярость… И — все поняла! Вот чего оно хотело, это чудище, плененное внутри камня: оно желало разлучить нас. Возможно, оно явилось вовсе не по зову Удо, а стремилось к нам именно для того, чтобы разрушить наше единство.
Я дернула Бину за руку. На нас никто не смотрел. Внимание всех окружающих было приковано к Удо. Он рассказывал о многом, что нам следовало знать. Но случившееся в последние минуты для меня было намного важнее. Древняя магия… нас всегда предупреждали о том, чтобы мы не имели дела с Силой, приручить которую не способен ни один смертный. Люди слишком сильно отдалились от древнего народца, от природы связанного с землей, и потому слишком мало о нем знали.
Она не ответила мне, но повернула голову и посмотрела в мою сторону. Быть может, она действительно услышала мой отчаянный призыв о помощи, но никак этого не выказала.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Силла стояла, широко раскрыв глаза и часто дыша. Страх почти видимым облаком окутал ее. Она схватила меня за руку и сжала с такой силой, что я почувствовала, как впиваются мне в кожу краешки ее ногтей. Казалось, вся ее надежда на спасение — я.
Остальные настолько сосредоточились на допросе Удо, что на нас внимания не обращали. Силла заговорила сдавленным шепотом, и я расслышала ее только потому, что не отрывала от нее глаз.
— У меня… не получается посыл!
Я тут же собрала все свои внутренние силы и попыталась отправить сестре мысленное послание, но наткнулась на непроницаемый барьер. Мое сознание не могло встретиться с сознанием Силлы. Я встревожено обратилась к Там, но и здесь ответом мне было глухое безмолвие.
Мы, не раздумывая, отошли чуть в сторону от тех, кто собрался около лежавшего на земле жреца, но камень, внутри которого томился плененный фраш, был близко, на расстоянии вытянутой руки.
Голова страшилища все еще была склонена. Возможно, Золан полностью подчинил его своей воле, но я видела, что левый глаз, огромный и выпученный, повернулся в нашу сторону. Я не сомневалась: фраш знает, что с нами происходит.
Силла выпрямилась. Она по-прежнему крепко держала меня за руку. Она тоже смотрела на торчащую из камня голову фраша.
— Это он делает, — прошептала она.
Неспособность отправить посыл стала для нас чем-то вроде потери глаза, уха, руки — но это оказалось страшнее любой раны.
Ничего… Молчание… Чувство потери…
Не могло же совсем ничего не остаться от крепчайшей связи, дарованной нам при рождении! Но нет, вновь пустота.
Когда-то Дьюти казалась мне всезнающей, именно она старалась, чтобы мы всегда познавали и оттачивали свой дар.
Если бы было можно, я бы крикнула вслух.
Старушка ворожея стояла чуть поодаль. Похоже, допрос Избранного интересовал ее меньше остальных. Она устремила взгляд на торчащую из каменного столпа голову. Она непрерывно шевелила губами. Я не сомневалась: она всеми силами старается наложить заклятие на фраша.
Силла отпустила мою руку и решительно шагнула к камню. Фраш поднял голову и уставился на мою сестру. Его пухлые губы разъехались в ехидной ухмылке.
Силла меньше всех нас любила спорить. Ее лицо превратилось в застывшую маску. Она подняла правую руку, в пальцах которой сжимала рукоять кинжала. Клинок — для такого непростого дела? С колдовством не сражаются обычным оружием! И тут я вспомнила: у древней магии свои законы. Порой довольно прикосновения холодной стали. Я выхватила собственный стилет. Его клинок был не просто выкован одним из лучших отцовских кузнецов, но и отчасти наделен Силой.
Напрочь забыв о нашем пленнике-жреце и о тех, кто находился рядом с ним, я поравнялась с Силлой. Она встала перед головой фраша. Тот перестал скалиться. Я не могла узнать мою сестру. Она, не меняясь в лице, выше подняла кинжал.
— Сталь, холодная сталь, — произнесла она нараспев, словно вспомнила строчку из песни какого-то барда.
Если голова может вздрогнуть, не имея шеи и плеч, то именно это произошло с головой фраша.
— Глаза, чтобы видеть, — продолжала Силла бесстрастным голосом и ближе придвинула кинжал к камню. Голова фраша задергалась из стороны в сторону, но деваться ему было некуда.
И тут меня кто-то схватил за плечо и так грубо оттолкнул, что я чуть не упала, если бы Силла не поддержала меня. Золан схватил ее за руку в то самое мгновение, когда она была готова вонзить свой клинок в правый глаз фраша.
