аварийного питания, находившегося в том же «Марк VIII» — на тот случай, если в инопланетной еде не хватает витаминов или аминокислот.
Он уже снял бронекостюм, но до сих пор не знал, что именно в камере исполняет роль унитаза. Правда, некое подобие умывальника с постоянно текущей пресной водой позволило ему при помощи банной губки обтереть тело. Несмотря на то, что бронекостюм избавлял от пота, Гарроуэю отчаянно хотелось принять душ. Наблюдая рассвет человеческой цивилизации, сам он в данный момент ощущал себя не слишком цивилизованным человеком. Амфибиям душ не нужен — они и так все время находились в воде, — а вот Гарроуэя сильно смущало, что он явственно ощущает запашок собственного давно не мытого тела. Он продолжал справлять физиологические нужды при помощи специального устройства бронекостюма и надеялся, что узнает, как пользоваться соответствующим оборудованием инопланетян раньше, чем возникнет необходимость перезарядить наноконвертер.
И все же временное затруднение было пустяком. Он очень многому научился, просматривая видеозаписи, повествовавшие о том, как Номмо учили его далеких предков основам земледелия, скотоводства, началам медицины и наук. Его особенно заинтересовал тот факт, что земляне, которых он видел на экране, судя по всему, пережили какую-то ужасную катастрофу.
Что же ему показывали — старые документальные записи или превосходного качества новейшую компьютерную графику? Этого он сказать не мог и поэтому решил, что главное в другом — он получил возможность видеть четкие изображения Анов, колонизировавших Землю до прибытия туда Номмо.
Он видел, как приземляются космические корабли Анов, как из них выходят вооруженные до зубов пришельцы. Видел, как они безжалостно истребляют практически беззащитных людей эпохи каменного века, как берут их в плен и сотнями заталкивают в загоны. Видел, как люди-рабы строят для своих новых хозяев циклопических размеров зиккураты и гигантские стены. Видел, как жрецы приносят живых людей в жертву своим богам, чтобы добиться их благосклонности.
Перед его взглядом представали Аны, ставшие живыми богами — безволосые рептилии с золотистыми глазами, правившие рабами из дворцов-зиккуратов, наказывавшие мятежные поселения молниями, ударявшими в них с небесных высот, принимавшие жертвенных животных и людей в качестве пиши.
Зверства пришельцев вызывали омерзение.
Сколько же продолжалось рабство? Исходя из просмотренного, Гарроуэй не мог этого понять. Века — вне всякого сомнения… вполне возможно, что и целые тысячелетия. Капрал обратил внимание на то, что с ходом времени все больше и больше людей, особенно те из них, которые становились жрецами или вождями племен, стали брить головы и покрывать тела татуировками, очевидно, подражая своим богам.
Адаму, черноголовые люди, изо всех сил пытались быть похожими на своих безволосых владык-рептилий.
Вдоль водных магистралей стали расти города — в Месопотамии, в Азии, в обеих Америках. Под присмотром Анов насильственно создавалась строгая общественная иерархия: наверху властители и жрецы, ниже — воины, еще ниже- касты городских жителей. На самой нижней ступени социальной лестницы находились самые обездоленные — дикие, необузданные жители равнин, которым не нашлось места в городах. Божества, судя по всему, правили Землей, разделив ее на феоды, часто затевавшие друге другом войны или просто кровавые игры. На глазах Гарроуэя армии землян сходились в безжалостных схватках, за которыми равнодушно взирали с плавающих в небесной выси платформ их боги.
Затем на Землю прибыли Охотники Рассвета.
Гарроуэй предположил, что на экране появились изображения именно Охотников, которых он никогда не видел. Ему доводилось видеть лишь их космические корабли — огромные, неподвластные действию гравитации сооружения, — а также каменные громады размером с гору, которые бомбардировали беззащитную планету. Колонии Анов был и уничтожены, превращены в пыль в результате прямых попаданий или затоплены морскими волнами высотой в милю. Позднее корабли Охотников медленно вознеслись к земным небесам и при этом выжгли огнем и Анов, и людей, тщетно пытавшихся спасти свою жизнь.
В конечном итоге Охотники покинули Землю.
Прошло время. Оставшиеся в живых люди появились из-под обломков камней, вышли из лесов в самых разных местах планеты и попытались воссоздать цивилизацию, которой их лишили пришельцы.
Зачем им это было нужно? Выжившие во всепланетной катастрофе люди обрели свободу. Но зачем же возвращать эмблему собственного рабства?
Гарроуэй не мог понять сопровождавший видеокадры комментарий. О его содержании оставалось лишь догадываться. Для его далеких предков Аны были богами. Они сформировали из землян правящую верхушку, состоявшую из правителей и жрецов, которым не хотелось расставаться с былой властью над соплеменниками. Возможно, большая часть этих людей происходила не из числа бывших горожан, которым посчастливилось остаться в живых, а из среды тех дикарей, что обитали за пределами царств, основанных инопланетянами. Их, по всей видимости, манили блага цивилизации, но они не могли понять истинной жестокости чужеземных богов. В любом случае определенные аспекты владычества Анов сохранились или были воссозданы заново.
Пожалуй, величайшим проклятием Анов была созданная ими религия и монолитное государство.
Прошло еще какое-то время. Причем довольно долгое, подумал Гарроуэй, хотя по изображению было очень трудно определить конкретный срок. Выжившие после кошмарной катастрофы люди продолжали влачить жалкое существование в условиях эры неолита на берегах морей и рек, занимаясь земледелием и изготавливая простейшие орудия труда из камня, кости и дерева, а также примитивные гончарные изделия.
А затем на Землю прилетели Номмо.
Именно кадры их появления и видел Гарроуэй в начале, когда в восьмигранной комнате впервые зажегся видеоэкран — Номмо, выходящие из воды и обучающие землян основам цивилизации.
Спасители цивилизации? Получается, инопланетяне хотели, чтобы он поверил именно в это; именно это они пытались донести до его сознания. Скорее всего то, что он видел, было самой настоящей пропагандой. Но тогда не стоит удивляться желанию Номмо представить себя в самом выгодном свете.
Первый эпизод, в котором объяснялись азы арифметики, был не уроком арифметики, а уроком иностранного языка. Языка, который стал языком Древнего Шумера. В этом была определенная логика: наличие числительных указывало на существование счета.
Через два дня Гарроуэй знал уже порядочно шумерских слов. У него не было возможности связаться с центральной базой данных, но имплантат исправно помогал запоминать их.
Всего несколько часов назад он вступил в непосредственное общение с теми, кто взял его в плен.
— Гар-ро-уэй! — пророкотал из динамиков, установленных где-то под потолком, гортанный голос на корявом древнешумерском языке. — Важно помириться, твой народ и мой.
— Важно, — согласился капрал. — Твой народ, мой народ, говорить скоро.
— Твой народ, мой народ, говорить сейчас.
Гарроуэй задумался. Что имеет в виду незримый голос под словом «сейчас», предлагая мирные переговоры? Неужели переговоры уже начались? Этого Гарроуэй так и не понял, потому что его познания в грамматике шумерского языка были слишком скудны, и лингвистических тонкостей он пока не улавливал. Он уже собрался заново сформулировать вопрос, чтобы прояснить ситуацию, когда снова зазвучал все тот же невидимый голос.
— Гар-ро-уэй! Удивление.
— Простите? Я не понял, — проговорил по-английски капрал и торопливо добавил на шумерском. — Та-ам?
Неожиданно дверь камеры открылась, и на пороге появился майор Уорхерст.
— Сэр! — Гарроуэй поспешил встать на ноги. — В чем… Что случилось?
— Я до смерти устал, пытаясь вытащить тебя из этой клетки, Гарроуэй, — с усмешкой сказал Уорхерст. — По правде говоря, мне было достаточно и того, что в свое время случилось в Восточном Лос-Анджелесе. Похоже, ты засиделся тут, капрал.
— Так точно, сэр. — Гарроуэй посмотрел на мундир Уорхерста и увидел на его воротнике майорские знаки отличия. — Вы пришли без бронекостюма, сэр. Похоже, вам удалось договориться с Номмо о перемирии.
— Верно, капрал. За это нужно отчасти поблагодарить тебя. Видно, Номмо сделались более сговорчивыми после того, как ты согласился пойти с ними на контакт и убедил в том, что с нами стоит спокойно поговорить.
— Это больше походило на капитуляцию, сэр, — признался Гарроуэй и состроил недовольную гримасу. — Гордиться тут нечем, сэр.
— Мы сделали то, что должны были сделать. Сохранили жизнь нашим ребятам, это — самое главное.
Из-за двери донесся какой-то шум. В следующее мгновение в комнату ворвались морпехи — Кэт Винтон и Тим Вомицки.
— Ты жив, Гарроуэй! Молодчина!
Майор тактично сделал шаг в сторону, позволив Кэт заключить Гарроуэя в объятия.
— Мне понадобилось сопровождение, — едва ли не извиняющимся тоном объяснил Уорхерст. — Эти двое ни за что не разрешили бы мне одному отправиться к тебе, капрал.
— Рад видеть вас снова, ребята, — произнес Гарроуэй, высвободившись наконец из объятий Кэт.
— Послушай, — сказал Вомицки, хлопнув его по плечу, — ты разве забыл — морпехи своих в беде не бросают.
— Semper Fi.
— Хватит ребята, поболтаете потом, — вмешался в разговор Уорхерст. — Нам нужно срочно вернуться на «Дендеру».
— «Дендеру»? — переспросил Гарроуэй. — Что это?
— Наша новая база, — пояснил Вомицки. — Там намного лучше, чем на борту «Пекера»! Можно свободно дышать!
— На обратном пути мы тебе все о ней расскажем, — пообещал Уорхерст. — Захватишь свое оружие и двинем дальше.
«Дендера». Сначала Гарроуэй подумал, что это слово инопланетного происхождения, но ему разъяснили, что название предложил доктор Франц. Древние египтяне, считавшие звезду Сириус душой богини Исиды, в свое время построили множество храмов, сориентированных на гелиакический восход Сириуса, то есть тот день в году, когда Сириус появляется на небе одновременно с Солнцем. Наиболее выдающимся из этих храмов считался храм Исиды Гатор в Дендере, деревушке на западном берегу Нила, неподалеку от Луксора.
Морпехи одобрили такое предложение, когда кто-то заметил, что это название имеет самое непосредственное отношение к кровавым событиям 2138 года. Тогда группировка морской пехоты была направлена в Египет для защиты ряда исторических памятников от местных фундаменталистов. Уорхерст, в ту пору капитан, сражался со своим отрядом под Гизой. Другие отряды защищали археологические площадки на берегу Нила. Среди них была и Дендера. Много столетий назад там нашли древнюю карту звездного неба. Кроме того, имелось немало и других свидетельств посещения Дендеры гостями из космоса. Рота «Чарли», численный состав которой равнялся одной трети второй дивизии морской пехоты, два дня принимала участие в тяжелых боях с противником и сумела спасти храм от религиозных фанатиков, вознамерившихся взорвать его.
Так база получила название египетской деревушки.
«Дендера» располагалась в огромном открытом помещении. Снаружи в него был прорыт проход — на этот раз с разрешения местных жителей, — в котором соорудили стыковочный шлюз, где шаттлы выгрузили содержимое грузового корабля-робота «Альтаир». В считанные часы был возведен город, в котором разместились жилые дома, рассчитанные примерно на тысячу мужчин и женщин, ремонтные мастерские, склады, автопарки, помещения для отдыха и столовые.
Номмо продемонстрировали завораживающий аспект своей технологии, в буквальном смысле вырасти» здание штаба из самих Ворот. Этот фокус, как оказалось, был выполнен при помощи нанотехнологического устройства, впрыснутого в металл с целью изменения атомных связей внутри железоникелевой основы на квантовом уровне. Бесчисленное множество плавающих боевых машин, с которыми морпехи столкнулись два дня назад, соорудили из готовых систем вооружения и силовых установок. Это было сделано всего за несколько секунд, и единственным ограничением такого чуда техники являлось число внутренних компонентов.
Как оказалось, данное открытие чрезвычайно обрадовало людей из «Пан-Терры». Нанотехнологии применялись землянами уже около ста лет, однако процесс обеспечивал только смешивание сырья и выращивание конечного продукта в форме-изложнице. Технология Номмо отличалась высокой скоростью, чистотой и фантастической, сказочной мощью. При
