– Поехали!
И вслед за ним:
– Let's go!
Гиперпространственный корабль «Прорыв» с экипажем из двух человек на борту точно по расписанию отправился к Богу.
Глава 8
ПЕРЕХОД
Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро.
– Господин президент, на связи министр стратегических исследований господин Крутиков. – Секретарь наконец произнес мучительно ожидаемую фразу.
– Соединяйте.
– Господин президент, – по подчеркнуто спокойному выражению лица министра Орлов понял, что пока все проходит нормально, – «Прорыв» успешно стартовал пять минут назад. Сейчас он находится на лунной орбите.
– Что с китайским кораблем?
– Американцы его уничтожили.
«Еще одна жертва на алтарь Его Величества Прогресса».
– Время перехода в гиперпространство осталось прежним?
– Да, господин президент. В тринадцать часов «Прорыв» стартует с орбиты, а в четырнадцать тридцать будет осуществлен переход в гиперпространство.
– Следующий доклад от вас я жду сразу после старта «Прорыва» с орбиты.
– Разумеется, господин президент.
«Через несколько часов все решится, господин президент. Если с 'Прорывом' произойдет то же, что и с предыдущими гиперпространственными кораблями, если Хохлов ошибся, то можно сразу подавать в отставку. Невозвращение 'Прорыва' гарантирует победу Грушенко на президентских выборах. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы в таком случае не выдвинуть лозунг 'Бог против полетов к Нему'. И не надо быть опытным политиком, чтобы к этому лозунгу не прицепить другой: 'Богу не угодны люди, выступающие за вторую жизнь от машины'. А кто же будет голосовать против Бога, а фактически за вторую жизнь, для подавляющего большинства недостижимую? Грушенко бьет в десятку, играя на этом. Принцип толпы 'Будь, как все, и не высовывайся' никто и никогда не отменит. Даже Бог. И зачем Тебе это было надо, Господи? Поистине, пути Твои неисповедимы». Орлов встал из-за стола и подошел к окну.
С высоты четвертого этажа открывался великолепный вид. Даже пуленепробиваемые стекла не способны были удержать это буйное веселье и напор жизни и беспрепятственно пропускали его в кабинет.
Орлов неожиданно понял, что он не хочет уходить из этого кабинета, уступать его другому. И, как самый обычный смертный, стал приводить доводы в свою пользу, доказывающие собственную правоту.
«Идти на поводу толпы… Тоже мне, 'глас народа'. Глас народа Христа распял! Неужели тому же Грушенко непонятно, что технология второй жизни позволяет увеличивать, вопреки природе, процент энергичных, умных людей, которых ох как нам не хватает. Слишком незначительное получается число? А технический прогресс? Усовершенствуем, удешевим технологию. Нет, надо бороться!» Орлов отошел от окна и вновь сел за стол.
«А если 'Прорыв' не прилетит? Или прилетит слишком поздно? Что ж, тогда, наверное, придется уйти. Уйти… и ждать, когда вернется 'Прорыв'». И он дождется. В отличие от Грушенко, у него есть право на вторую жизнь! «Прорыв» должен вернуться на Землю!
– «Соколы», я «Орел». Осталась минута до старта.
– «Орел», я «Сокол-один». Мы поняли. Минута до старта.
Бортовой компьютер «Прорыва», бесстрастно отсчитав шестьдесят секунд, вновь запустил стартовый ускоритель. И вновь многие миллиарды молекул кислорода и водорода, слившись в единое целое, отдали свою энергию ненасытному ракетному двигателю. И тот вновь с удовольствием принял эту жертву, а затем, использовав, безжалостно отбросил от себя. Ровно минуту длилось это пиршество.
Оставляя за собой водяной пар, который в вакууме мгновенно превращался в кристаллики льда, «Прорыв» легко освободился от слабых объятий Луны и устремился в сторону орбиты Марса. Чтобы там, в тринадцати тысячах километров от Луны, запустив генератор гравитонов и образовав окно перехода, пройти через него и окунуться в неизведанное. Оказаться в гиперпространстве, постучаться в обитель Бога.
– Господин Хохлов?
