История и парадоксы отечественного танкостроения

1.49 раза.

Себестоимость деталей и узлов ходовой части Т-64 и ее себестоимость ее армейской эксплуатации была значительно меньше, чем у Т-72 и Т-80. По-видимому, это обстоятельство препятствовало продаже лицензий на его производство, включая технологии изготовления двигателя 5ТДФ, третьим странам. Танк Т-64 находился ТОЛЬКО на вооружении Советской Армии, был ее ударной силой в ГСВГ. В то же время Т-72 свободно экспортировался на мировом рынке вооружения, а его производство осваивали страны Варшавского договора и Индия.

Правильность данного шага подтверждено временем. Пакистанский опыт эксплуатации танков Т-84, в условиях Юго-Восточной Азии, показал высокие рабочие качества двигателя 6ТД-2, преемника 5ТДФ, производство которого осталось на Украине.

4. «Парадоксы отечественного танкостроения»

Принятие на вооружение Советской Армии танка Т-64 было вынужденным, ответным шагом Правительства СССР на появление в странах НАТО новых образцов бронетанковой техники: М-60 (США), «Челленджер» (Великобритания), АМХ-30 (Франция) и «Леопард» (ФРГ).

Сегодня трудно представить, как развивалась бы история Европы после чехословацких событий 1968 года. Безусловно, танк Т-64 сыграл в них свою сдерживающую роль второго плана (второй линии обороны и резерва)…

Революционная конструкция машины требовала изменения мышления, перестройки системы обучения в военных учебных заведениях и материально-технического снабжения армии, реорганизации промышленности, проведение широких научных исследований в смежных отраслях промышленности.

В Советском Союзе наступал период «Брежневского застоя» и ни руководство страны, ни ее армия, ни промышленность не были готовы к техническому прорыву в области машиностроения…

«Современные танки Т-64, еще не поступив в войска уже стояли поперек горла многим командирам взводного-батальонного звена – т.е. командирам основным боевых подразделений… Как мог пережить, например, командир взвода, награжденный орденом Красной Звезды ситуацию, когда, проснувшись утром он превращается из непререкаемого авторитета в безграмотного неуча, не умеющего ни стрелять, ни водить, ни обучать подчиненных…» [11].

Славиковский А.Г. (заместитель главного конструктора А. А. Морозова) [12]: «Против новой машины были настроены многие военные и особенно Начальник Танковых войск генерал-полковник П.П. Полубояров. Дело в том, что с принятием этого танка, который резко отличался от всех предыдущих танков, а не их улучшенной модификацией, на вооружение, этим военным необходимо было провести коренные изменения в организационно-штатной структуре танковых частей и соединений, провести значительные изменения уровня подготовки как постоянного, так и переменного состава танкистов. Необходимо было также решить множество других вопросов как технического, так и военного характера. Военным тяжело было расставаться со стереотипами мышления и хорошо отлаженной системой боевой подготовки, снабжения и комплектования частей, как личным составом, так и материальной частью».

Все это было только видимой вершиной «айсберга» под названием советское танкостроение. Понадобилось более 40 лет, чтобы увидеть его невидимую часть, тщательно скрываемую всеми правдами ни неправдами [13]…

К середине 50-х годов ХХ века в создании советских образцов бронетанковой техники принимали участие: Ленинград («северные», главный конструктор Ж.Я. Котин), Харьков («южные», главный конструктор А.А. Морозов) и «дети войны»: Челябинск (главный конструктор П.П. Исаков) и Нижний Тагил (главный конструктор Л.Н. Карцев).

Первые три участника прошли суровые испытания войной, на деле показали свои профессиональные качества и сохранили взаимоуважение друг к другу. Каждый из них смог найти свою нишу: Харьков – средние танки, Лениград – тяжелые, Челябинск – машины легкой весовой категории (БМП).

Директор УВЗ И.В. Окунев (Великий Иван), оставшись без главного конструктора А.А. Морозова, сделал ставку на молодого, напористого (бестактного), не имеющего практического конструкторского опыта и достаточного инженерного образования кадрового военного Л.Н. Карцева, полного амбиций и стремления стать на одну ступень с заслуженными «зубрами» А.А. Морозовым и Ж.Я Котиным.

Отсутствие такта и элементарного уважения к заслугам А.А. Морозова, одного из создателей Т-34 проявилось в его высказывании [14]: «В заключении я хочу поделиться своим мнением. Танк Т- 64 и Т-64А создан в Харькове одним талантливым (выделено авторами статьи) конструктором для своего возвеличивания и получения наград и почетных званий.»

Изучая мемуары Леонида Николаевича [15], поражаешься с какой легкостью он модернизировал планетарный ряд выбросив «лишний» сателлит, не понимая, что это приводит к уменьшению несущей способности конструкции, потере перспектив ее модернизации. «Ломать – не строить.», – гласит народная мудрость, здесь большого ума не надо.

Амбициозность нового главного конструктора УВЗ красной нитью проходит в его мемуарах: «В первые в мире…» это и танк с ГТД, и истребитель танков ИТ-1 – вот только пользы для страны и ее армии от этих разработок не было, только одни потери, которые спокойно списывали…

Создание в Харькове танка Т-64 и постановка его на производство, с перспективой его освоения на всех танковых заводах СССР перечеркивало разработки Нижнего Тагила, и здесь проявился уральский «местечковый патриотизм» – танк Т-72, который становится «самым совершенным, самым лучшим в мире, самым покупаемым танков ХХ века», а в действительности – самым поражаемым, самым отсталым в техническом оснащении и никому не нужным танком в мире.

Уральский «местечковый патриотизм» саботировал выполнение Постановление Правительства и СМ №802-266 от 15.08.1967 «Об оснащении Советской Армии новыми средними танками Т-64 и развии мощностей для его производства», вызвал застой в отечественном танкостроении, но это «были только цветочки», «ягодки» появились позднее, после назначения в 1976 году на должность первого секретаря Свердловского обкома партии Б.Н. Ельцина, развалившего Советский Союз…

4.1 «Система определяет порядок»

В социалистической системе производства всегда на первое место ставилась политическая составляющая, а технические и экономические факторы занимали второстепенные места.

В ее основе положен принцип «противовесов», разработанный и практически реализованный И.В. Сталиным. Каждый исполнитель имел противовес (конкурента), что делало его управляемым и осторожным. Среди двоих всегда можно найти виновного. Если это не удававалось, в случае необходимости, вступали в работу «родственно-семейные связи» (например М.И. Калинин и В.М. Молотов, чьи жены были репрессированы).

В.А. Малышев курировал танковую промышленность и фактически являлся лидером «южных».

Назначение в 1940 году молодого и амбициозного директора ленингадского танкового завода «Большевик» Д.Ф Устинова на должность наркома вооружения, сделавшего карьеру за один 1937 год от конструктора до директора (видимо, «плодотворная» была работа, которую увидели и по достоинству оценили в Москве), было в противовес В.А. Малышеву и автоматически делало его лидером «северных»…

Один из крупнейших харьковских заводов – ХЗТМ носит имя Малышева. Но в Харькове не найдете ни одного предприятия, ни одной улицы, названной в честь Д.Ф. Устинова…

Со смертью В.А. Малышева в 1957 году. Д.Ф. Устинов становился практически не контролируемым руководителем (сам себе режиссер: что хочу, то и делаю). Его жизненный опыт и положение позволяли преодолевать любые преграды.

В книге Ю.П. Костенко [16] приведен случай, когда сотрудник, стоящий на значительно низшей ступене служебной лестницы, позволил себе спорить с ним и за это был лишен допуска к закрытым работам. А как он