Министр экономики подошел к карте и указал на большой полуостров, лежащий восточнее хребта Дрикха и южнее Междугорья, где редкой цепью стояли башни Ронстрада.
– Сир, орки затаились. Торговцы-пустынники рассказывают, что в Шаймархане[40] проходит большой сбор этих их… вождей.
– И что? – удивился Ильдиар. – Ну, затаились и занимаются своими делами – пусть их, людям от этого только лучше…
– Милорд де Нот, мы ведь все прекрасно знаем, что значит, когда орки Со-Лейла долго не совершают набегов…
– Они готовят нашествие?
– Не знаю, милорд. Это только предположение. Но если граница окажется под угрозой…
– То под угрозой окажется и весь восток королевства, до самого Чернолесья, – закончил король. Нежить с юга, орки с востока. Если и в самом деле произойдет нашествие из Со-Лейла, то остается лишь молиться Хранну, чтобы Деккер не сговорился с ними. – Понятно. Что там еще?
Поднялся господин королевский казначей Уильям Харкей:
– Казна показывает дно, сир.
– Гм… так же, как и винный погреб, – добавил Шико.
– Что нам делать? Откуда брать золото? Чем платить войскам?
– Люди, я уверен, будут сражаться за свой дом, – сказал Ильдиар.
– Воины – это воины… А рынок, ученые, оружие и все остальное?
– На этот год хватит, сир. А вот со следующего лета…
– Ясно. Что мы имеем? Мы имеем разваливающуюся, обедневшую страну, которой грозит полное уничтожение и которая лишилась своего самого богатого и укрепленного города, а кроме того…
Тут в стрельчатое окно под самым потолком, предназначенное скорее для вентиляции, чем для освещения, влетел белый голубь. К лапке был привязан свиток. Инстрельд отвязал его, развернул. Лицо короля омрачилось еще больше:
– Это послание от сотника Бохуна, старшего сына графа Уэстинского. Сотник командует обозом, что отступает из павшего города к Гортену.
– Сотник командует? Что за…
Король протянул свиток Ильдиару, тот бросил на него один лишь взгляд.
– Нет, – прохрипел Первый Рыцарь Ронстрада. – Ко всем бедам еще и это…
– Что там, Ильдиар? – Шико уже потерял терпение.
– Эвианн Миттернейл мертв.
– Как? – воскликнул Шико. – Тиан, ты же говорил, что он был в обозе!
Старый маг ничего не успел сказать, вместо него ответил Ильдиар:
– Так и было. Капитан Бохун пишет, что безумие и горе овладели Великим магистром и он бросился с обрыва в пенные воды Илдера.
Все замолчали, отдавая дань уважения погибшему лорду и полководцу. Ильдиар встал, сжал кулак, поднес его к пламенеющему огоньку на груди:
– Светлый путь тебе в Чертоги Карнуса, брат.
Затем сел на свое место. Ни у кого просто не было слов. Даже Шико мрачно теребил свой колпак: может, полководцем Эвианн показал себя и не идеальным, но другом и просто человеком он был хорошим. И у него остался сын, совсем еще юноша – ныне круглый сирота.
– Ильдиар, что будет с Лютером Миттернейлом? – негромко спросил король у своего военного министра. – Корона может взять его под свою опеку.
– Я думаю, что орден Златоокого Льва о нем позаботится, сир. Возможно, он даже станет магистром, как и его отец, когда придет его время.
– Подождите, а где был все это время герцог Бурт Гранен?! – вспомнил вдруг сэр Ганейнт.
Бурт Гранен, герцог Элагонский, должен был сам вести войска и командовать обороной города, но незадолго до осады лорд бесследно исчез вместе со своей семьей. Тиан несколько раз посылал гонцов в родовой замок Граненов Вестмор, стоящий в нескольких милях севернее города, но никакого ответа не последовало. Гонцы говорили, что им даже не открыли ворота.
– Веселенькая история, братец, – ответил Шико. – Наш горячо любимый герцог в Истаре…
– Что он, Бансрот его подери, делает в Истаре, когда он должен был быть в Элагоне?! – На короля было страшно смотреть.
– Сир, герцог Элагонский еще до осады города поехал с визитом в Истар, но там его охватила какая-то хворь, и он остался в Городе Без Лета, – сказал первосвященник Хранна, отец Мариус.
– Ничего, разберемся…
Раздался негромкий стук в дубовые двери зала.
Король кивнул, и гвардеец-телохранитель открыл дверь. В нее ввалился запыхавшийся страж.
– Мое почтение, Ваше величество! – прокашлявшись, выдохнул солдат. – Там… там… эта… она…
– Говори спокойно, воин. Я вижу, что ты бежал сюда от самой внешней решетки. Может, даст кто- нибудь воды воину?
– Никак нет, Ваше величество! – Солдат успокоился. Посыпались привычные короткие фразы: – То есть не нужно. Я с докладом. Там к вам прибыли господин сотник Логнир Арвест с двадцать первой восточной заставы.
Принц Кларенс едва не вскочил с кресла от удивления. Не может быть! Губы беззвучно что-то зашептали, но тут же остановились, едва их хозяин почувствовал на себе чей-то подозрительный взгляд. Он поднял глаза – на него смотрел этот глупый святоша – отец Мариус, первосвященник, будь он неладен. Королевский кузен криво ему усмехнулся – в ответ на то беспокойство, что отразилось на лице священнослужителя.
– Двадцать первой? – нахмурился граф де Нот. – Погоди-ка, но ведь она…
– Так точно, ваша светлость, она уничтожена, так же как и двадцатая и двадцать вторая. Поэтому я и подумал, что это странно.
– Ильдиар, кто там у нас был сотником на двадцать первой заставе?
– Сир, в том-то и дело, что капитан Арвест, – ответил военный министр, знавший имена и звания всех командиров застав, гарнизонов и многочисленных полков Ронстрада.
– Он один?
– Никак нет, ваше величество. С ним женщина, только…
– Что только?
– Она не… человек… – запнувшись, ответил страж.
– Что?! – в один голос спросили все присутствующие лорды.
– Господин сотник сказали, что она… эльф.
Король вскочил с кресла. Эльф в его королевстве?!!
– Немедленно пропустить!..
Их было трое. Воин, молоденькая девушка и низкорослый – странное дело! – слуга-гоблин стояли под изумленными взглядами собравшихся. Странно, но по ним совершенно не было видно, что они проделали долгий путь: на плечах сотника лежал бархатный синий плащ с золоченой лилией, вышитой на левом плече, – это было парадное одеяние старших офицеров королевства, на голове у него была высокая шляпа с узкими, загнутыми к тулье полями и длинными фазаньими перьями, из-под которой выбивались блестящие пряди волос, борода являла собой аккуратность и достойное случаю благородство.
Эльфийка была облачена в темно-вишневое платье, многочисленными складками сходящее к полу. Изумительная ткань, шелковая и блестящая, создавала настолько глубокие переливы и оттенки, что было такое ощущение, будто великолепное одеяние гостьи сшито вовсе не из бархата, а течет и перетекает темным выдержанным вином. Ее длинные золотистые, цвета весеннего полуденного солнца волосы перехватывал золотой обруч с вкрапленным многогранным рубином на высоком лбу. Бледное лицо эльфийки было настолько прекрасным, что казалось, будто оно светится чистотой. Можно было подумать, что ей не присущи никакие пороки.
Длинный шлейф платья эльфийской госпожи, неумело скомкав, держал в тонких руках карлик- слуга.
