Смутное время

Капитан Арвест достал меч, отсалютовал королю, склонившись в низком поклоне и прочертив клинком дугу перед собой, после чего вложил его обратно в ножны. Девушка продолжала гордо глядеть на правителя людей, не спеша оказывать ему какие-либо знаки почтения.

– Позвольте мне, сир, – попросил Архимаг у короля.

Тот кивнул, все так же не в силах отвести взгляд от эльфийки.

– Прежде всего: прошу вас, садитесь, о дева леса. – Тиан уступил свое место.

Гостья испуганно взглянула на своего спутника. Тот успокаивающе посмотрел на нее и поклонился:

– Ваше величество, позвольте мне рассказать, зачем мы пришли.

– Позволяю.

– Ваше величество, как вы, конечно, знаете, я был сотником двадцать первой восточной заставы. Около полутора месяцев назад через нашу пограничную сеть проходил таласский картографический караван, имевший цель изучить Конкрский лес. Бумаги были в порядке, и мы пропустили господ ученых в Чернолесье. Из них не вернулся никто, кроме всадника, у которого, как он утверждал, было срочное дело к вам, Ваше величество. Этим всадником был командир охраны экспедиции, наемник. Через неделю на нас напали эльфийские воины. Моя застава и еще две соседние были полностью уничтожены. Из них уцелело только два десятка людей, в числе которых и я. Нас пленили, вели через Хоэр и Конкр, пока, наконец, мы не дошли до изумительного города лесного народа. Меня привели к их… э-э…

– Аэссэ-Экайнтэ, – сказала гостья, чья дивная речь походила на журчание ручья. Все просто онемели, завороженные голосом эльфийки. Все, кроме Шико. – Эс-Кайнту, или, по-вашему, «Главе Домов».

– Да, Эс-Кайнту, и он потребовал назад свою чашу, которую похитили люди из эльфийского храма.

Шико корчил эльфийке всяческие рожи, показывал язык и вообще кривлялся, как только мог. Судя по всему, он был не сильно высокого мнения о сказочном народе.

– Он сказал, что эта чаша является одной из самых ценных святынь народа эльфов, – продолжал Логнир. – Эс-Кайнт потребовал ее обратно, в общем… Альтиэль…

Девушка сняла с шеи красивый амулет: зеленый кристалл, перевитый золотой лозой, и протянула его Логниру. Тот передал его Тиану. В тот миг, когда пальцы старого мага коснулись эльфийского амулета, вещица вздрогнула, и посреди кабинета возник серый полупрозрачный образ высокого воина с длинными белоснежными волосами, облаченного в золотые латы и серебристый плащ; в ножнах его покоился меч с удивительной гардой в форме полумесяца.

Гордый взгляд пробежался по всем присутствующим и остановился, безошибочно определив главного в этом зале.

– Человек, у тебя есть вещь, принадлежащая моему народу! – грозно сказал эльф. – И ты мне ее вернешь!

Вот ты какой, сын Аэрлана. Удивление, скользнувшее по моему лицу, было настоящим. Эльф походил на своего павшего, не без моей помощи, отца как две капли воды.

Король не отвечал; все словно приросли к креслам. Шико начал медленно неслышно красться к образу эльфа; рука скользнула под плащ. Граф де Нот поднялся и уже поднес руку к эфесу. Как он смеет так обращаться к его королю?…

– Не стоит, человече, все равно ты ничего мне не сделаешь! – усмехнулся полупрозрачный гость Ильдиару. – И можешь убрать своего убийцу – магическому образу невозможно причинить вред! Король! Что ты скажешь мне?!

Инстрельд V легонько покачал головой, тем самым заставляя своего Великого магистра успокоиться, и Ильдиар нехотя, с лязгом, вложил уже вынутый меч в ножны. Шико отпрянул, скорчив зверскую рожу.

– Послушайте, Эс-Кайнт, верно? Во-первых, если вы хотите продолжать разговор с Нами, вам придется изменить тон, – грозно глядя на сумрачного гостя, сказал король строгим церемониальным тоном. – Мы соизволили терпеть это только потому, что вы с Нами одного положения: вы правите своим народом, Мы – своим. Во-вторых, Его королевское величество ничего не знает ни о какой чаше, но сделает, если мы придем к соглашению, все от Него зависящее. Если вы все подробно расскажете Нам и Нашему совету, Мы соизволим вынести решение, что делать дальше. Это вас устраивает? И последнее, это никакой не убийца, а всего лишь Наш придворный шут.

Король закончил. Ильдиар гордо набычился: что, съел, эльф?

– Шут, да? Ладно. Прости меня, человече. Возможно, я был несколько груб.

Шико тихо прорычал:

– Возможно?

Эльфийский Лорд покосился на него.

– Вы тоже должны меня понять: мой народ требует от меня действий. Главы Домов в ярости.

Король Инстрельд улыбнулся краями губ. Все же он не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне. И был доволен собой, что ему удалось поставить эльфа на место.

– Рад, что Мы с вами нашли общий язык, хоть и принадлежим к разным народам. Эс-Кайнт, давайте с самого начала. Нас интересует, что случилось в точности в вашем храме весной. Подробностей Мы так и не дождались, и Нас это несказанно удивляет. – Последнее слово было сказано резче, чем все остальные.

Король покосился на главу таласского Университета, толстяка Саахира, который и посылал картографическую экспедицию в Конкр. Маг сжался под суровым взглядом короля, ища поддержки у Тиана.

– Я Витал Эстарион, сын Аэрлана, из Дома Лунного Света, – представился эльф. – И я расскажу вам всю правду. Слушай же, король…

Лорд рассказал о неприятной истории, омрачившей жизнь многих людей и эльфов. Поведал о Храме, о богине времени Тиене, о проявлении мести эльфов – уничтоженных заставах.

Инстрельд V внимательно слушал. Наконец, эльф закончил рассказ.

– Мы ничего не слышали ни про Чашу Тиены, ни про всадника, который должен был Нам ее доставить.

– Сир, позволите? – в который уж раз спросил Тиан.

Если старый мерзавец догадался о моем участии, можно о Чаше забыть, можно вообще обо всем забыть! Ну, что же, тогда останется лишь вырезать всех присутствующих и скрыться в вездесущий Хаос, как это уже, к сожалению, не раз случалось за века моей жизни.

– Тиан, ты что-нибудь знаешь об этом? – Король нахмурился. Он не любил оставаться в неведении о событиях, которые происходят у него в королевстве.

– Да, сир. Я думаю, что смогу вам кое-что рассказать. Как и говорилось, примерно с месяц назад в Элагон прискакал воин. Он привез какой-то магический кубок и отправился в Талас. Меня тогда не было в городе, и Чашу принял Хитар Ливень, маг Первого Кольца. Он не смог должным образом все оценить и, когда я приехал, всего лишь передал мне, что в Магической Палате Элагона лежит новый артефакт огромной волшебной силы. И действительно: мы измерили уровни отката – артефакт был воплощением первозданной мощи, по сравнению с которой наша стихийная магия – что деревянные мечи против боевых. Но использовать мы ее не могли и оставили в Магической Палате, в разделе непознанных артефактов.

Старый волшебник-интриган несколько изменил правде, умолчав о наемнике Роуне, покупке Чаши, демонских засадах на себя по дороге и, конечно же, о своем прямом участии во всей этой авантюре.

– Как она выглядела, Тиан? – спросил король.

– Простая чаша белого дерева, обитая тремя стальными обручами.

Да! Да! Это именно Альманарива! Ну, дайте же мне ее! Все тени мира, внемлите! Еще немного, совсем чуть-чуть…

Услышав это описание, Альтиэль с Виталом переглянулись; Эс-Кайнт сжал кулаки. Не могло быть сомнений. Король вопросительно посмотрел на него, тот кивнул – узнал свою чашу.

– А потом началась война, – продолжал Архимаг. – Пр?клятые вышли из Умбрельштада и захватили Элагон.

– Чаша осталась там? – Витал вдруг понял, что ему больше никогда не придется увидеть Чашу Тиены, если она попала в лапы некромантов.

– Нет, – успокоил его волшебник, – перед тем как покинуть обреченный Элагон, я взял самые важные