– Я? – усмехнулся голос. – Их жалкие попытки защитить короля меня не остановят. Очень скоро я подам тебе это блюдо горячим.
Человек исчез. Деккер так и не повернул головы.
– Иначе я сам приготовлю тебя холодным, – сказал в пустоту некромант, – и приправлю червями.
Ничто не заставило бы его отвести войска так далеко, если бы не пришла весть о том, что большая армия Империи Волка подходит к пустошам драконов, за которыми начинаются его, Деккера, земли.
Империя! Подумать только – Империя, о которой все забыли и сбросили со счетов! Но не Темная Империя Некромантов – черная держава, ценой крови и смерти державшая весь север под коваными сапогами легионов. Новое государство, поднявшееся из пепла, подобно легендарному фениксу…
И теперь у Деккера появился новый враг, а что это именно враг, он не сомневался… и он не допустит, чтобы Империя и Ронстрад как-нибудь объединились и стали союзниками…
И вот именно для этого Проклятые легионы шагают и шагают на юг – навстречу легионам живых…
– Пошевеливайся, сброд! – рычал Ваштаргх. Бывший некогда обычным атаманом племени, ныне глава всего рода, да к тому же и Боевой Вожак Орды, он командовал очень важным строительством.
Эта война многое принесла ему. Некогда он даже не имел права голоса в родном клане – ныне к его словам прислушивается сам Грышган, отметивший его за доблесть, ярость в бою и расчетливый ум (за который его презирали многие недалекие соплеменники). Теперь орки слушались его, орки боялись его, вождя Ваштаргха с татуированным тигром на злобном лике. И ему это нравилось. Мудрые предрекали ему великие свершения, и сам Верховный Вождь возложил на него ответственнейшее из заданий.
Сейчас он стоял в предгорной долине. Здесь, на хребте Дрикха, было непривычно холодно для лета. Падал мокрый снег, мороз стоял такой, что можно было хоть к духам отправляться. Но работы должны были вестись именно сейчас, именно в бансротов снегопад, именно в такую лютую горную стужу.
Ваштаргх стоял перед высокой обледенелой скалой и наблюдал за вверенным ему делом. И он достойно следил, чтобы все выполнялось строго по плану Верховного Вождя, ведь вскоре Великий Грышган сам прибудет проверить. Да, битву под восточной твердыней орки, можно сказать, проиграли. Но война только началась, и сынам Х’анана удалось совершить то, что еще совсем недавно казалось просто невозможным: разгромить юго-восточную оборонную сеть людей. Теперь вход в земли белокожих свободен, осталось лишь дождаться удобного момента, созвать орду и, конечно же, подготовить то, что планировал Грышган.
Лабиринты уже прорыты. Не очень просторные, зато длинные и ветвистые, они соединяли три большие пещеры, в которых ныне расположились местные орки. Теперь нужно было пробить смотровые и стрелковые бреши…
Скала. Казалось бы, мертвая, неживая скала: ледяной камень и белый снег. Камень-монолит – неразрушимый и крепкий, как само время. Но вот раздался глухой стук. Скала близ верхнего уступа пошла трещинами, вывалился первый камешек, за ним – второй. Через несколько мгновений образовался пролом, другой, эти два соединились в один большой.
Ваштаргх усмехнулся: все, как и задумано, идет в срок – пробили верхнюю брешь, которая… которая, судя по рисункам Верховного Вождя, будет укреплена кольями – туда будут направлены лучники.
– Пошевеливайтесь! До заката брешь должна быть, как я вверх и как я в стороны!
Одни орки бросились под гору, помогать тем, кто был уже внутри, другие волокли в темень входа припасы снеди, дрова, колья, заготовленные для строительства.
Ваштаргх смотрел на большую скалу, которая была продолжением другой скалы. Видел, как полторы тысячи орков, которыми он руководит, строят непробиваемый бастион на костях земли. Бастион, до которого жалким крепостям людишек, как от гоблина до тролля. Бастионы, в глубинах которых сокрыта огромная тайна, известная лишь ему самому, Верховному Вождю и Старшему шаману Аррн’урру.
Верховный Вождь был вне себя от ярости. Он крушил все, что попадалось под руку. Его секира без жалости обрывала жизни всем, кто только осмеливался громко выдохнуть поблизости. Орки разбегались кто куда, страшась его гнева. Что ж, они правильно его боялись.
Укрепленный кольями лагерь походил на клетку с разъяренным тигром, а Грышган был сейчас именно этим зверем. Он бросался из одного угла в другой, не находя себе места.
– Где она?! – ревел орк. – Ищите ее и не смейте показывать своих мерзких рыл, пока не найдете!
Он бросился в свой шатер – самый богатый и огромный. Все здесь напоминало о ней. Каждая вещь дышала ею. Вот, в центре, большой очаг – здесь она варила похлебку… Рядом с очагом – теплые медвежьи шкуры. Грышган с болью вспоминал, как они лежали, закутавшись в них, спасаясь от холода степных ночей, вот ее любимый лук – ищейки принесли его из оставленного остроухими демонами городка белокожих. Лук нашли, ее – нет! И след простыл! Хотя нет, след как раз и был… два десятка самых искусных ищеек- следопытов брошены на поиски. Если не найдут ее, он сам, лично, перероет весь Ронстрад. Уж в этом никто не мог сомневаться!
– Молю тебя духом леса… – шептал Верховный Лорд Конкра, преклонив колени.
Очень большое, раза в три выше и толще обычных, невероятно древнее дерево, перед которым он стоял, было дубом. Белая кора, широкие и полупрозрачные, словно сотканные из утреннего тумана, листья. Его прекрасные ветви, походящие на изящные руки мраморных скульптур, были единственными такими во всем лесу, эльфы нашли его еще в те далекие дни, когда заселяли Конкр…
Белый Дуб.
– Молю тебя духом леса, помоги мне… – Витал Эстарион закрыл глаза. Он бы мог сейчас поклясться, что, не поднимая век, видит, как кора дерева слой за слоем исчезает, обнажая его сущность, его темные глубины.
За спиной Эс-Кайнта стоял лорд Мертингер. Великий воин застыл, будто превратился в каменную статую, синие глаза холодно смотрели на коленопреклоненного Верховного Лорда.
– Молю, явись… – уже теряя всякую надежду, мрачно прошептал Витал.
И опять без ответа – все так же легкий ветер колышет листья, ветви подрагивают, а лесные звуки кажутся далеким потусторонним шумом – биение сердца заглушает все.
Эс-Кайнт встал, бросил последний взгляд на белую кору Дуба. Не говоря больше ни слова, он пошел к тропе, которая петляла между деревьями, к большой реке. Его спутник направился за ним, не пытаясь хоть как-то успокоить Верховного Лорда – он понимал, что такую боль не облегчат никакие слова. Он понимал, потому что также испытывал эту боль.
– Куда же вы?! – раздался вдруг за спинами лордов высокий мелодичный голос.
Эльфы моментально обернулись – их глазам предстала невероятной красоты женщина, сидевшая меж ветвей Белого Дуба. Ее кожа необычайного нежно-белого цвета была деревянной! И в этом не было ничего удивительного, ведь она родилась и жила в самом Белом Дубе. Длинные зеленые волосы окутывали ее стройное тело, подобно плащу, такие же глубокие изумрудные глаза смотрели на двух оторопевших эльфов.
– Или вы больше не хотите меня ни о чем спросить? – насмешливо произнесла дриада.
Эльф с Черным мечом вопросительно взглянул на Эс-Кайнта. Тот же не мог оторвать взгляд от древесной красавицы.
– Подойдите, вы, оба. И ты, Аэссэ-Экайнтэ Витал Эстарион, Верховный Правитель, и ты, лорд Дома Недремлющего Дракона Мертингер, Первый Меч Конкра.
Оба лорда молча подчинились. Дриада вскинула руки, вокруг них взмыли в воздух опавшие листья и лепестки цветов.
– Что ты хотел от меня, Витал Эстарион, я знаю. Мысли твои и боль твоя мне известны. Ты пришел просить спасти дочь твою, Звон Леса.
Витал Лунный Свет склонил голову в знак согласия, Мертингер отвел взгляд.
– Ты хочешь исцелить ее от ран, полученных в бою близ восточной твердыни людей?
