Все окна, двери, проемы, тайные ходы и лазейки оказались под наблюдением людей Ричарда Анекто, а он сам в это время мельтешил от одной колонны к другой. Постороннему наблюдателю его действия могли бы показаться совершенно странными, лишенными всякого рационального объяснения, но он прекрасно знал, что делает.
Возле первой колонны он стоял лишь несколько мгновений, поглаживая отбеленную гладкую поверхность камня, после чего вдруг вытащил странной формы нож, похожий на заостренный стальной кол, и всадил его со всей силы в столб. От удара не пошло даже трещины, и клинок не сломался, вместо этого погрузившись в плоть колонны по рукоятку. Ричард Анекто проделал то же самое со всеми восемью колоннами, каждый раз извлекая из-под плаща кинжал с необычным колообразным клинком.
Когда все восемь ключей были всунуты в своеобразные замочные скважины, предводитель осаждающих подкрался ко второму окну от левого угла дома и повернул руку стоящей там статуи кистью вниз. В этот же миг в широкой колонне напротив беззвучно отворилась небольшая дверца, в которую мог бы протиснуться среднего телосложения человек, что тот и не преминул сделать. Внутри колонна оказалась полой и похожей на трубу с металлическими скобами ступеней.
Ричард Анекто пролез в тайный ход, за ним неслышно прокрались трое его людей: Грегориан Риз, Илдиз Тагур и Кеннет Делатель Вдов.
– Помните, – сказал предводитель своим убийцам, – Рейне выпил сонное зелье и ни за что не проснется, но этот Дом... Он хуже сотни лучников, готовых пришпилить вас к стене.
Колонна окончилась низким темным горизонтальным лазом, который привел их в кухонное помещение, по ночному времени пустующее. Как и во всем доме, здесь было тихо и свет не горел. Повара и поварята, слуги и пажи вот уже несколько часов как оставили кухню, и она казалась абсолютно необитаемой. В своей корзинке, стоявшей на полу у стены, громко мяукнул большой черный кот. Илдиз бросился к нему и одним ударом кинжала оборвал жизнь несчастного животного.
– Зачем? – исказив лицо от гнева, прошипел Риз.
– Все верно, – мрачно сказал Ричард. – Здесь даже на животных нельзя полагаться, даже с бессловесными тварями нужно держать ухо востро.
Он достал из-под плаща некий предмет, который многих заставил бы вывернуть себе желудок наизнанку только одним своим видом. Это была скрюченная и застывшая рука мертвого человека: кисть и обрубок предплечья в несколько дюймов. Кожа была высушена и имела зеленоватый гнилостный оттенок, в изломанных пальцах торчала длинная черная свеча. Этой вещью младший брат Анекто очень гордился: достать знаменитую «Руку Славы» было крайне нелегко. Подлинная колдовская вещь, а не какая-то подделка, она обладала множеством полезных свойств: могла заставить человека застыть на месте без движения при одном лишь прикосновении или лишить кого-нибудь дара речи, помогала обнаруживать потайные ходы и спрятанные вещи, направляя на них указательный палец. Отдельного упоминания стоила так называемая свеча мертвеца: никто не мог увидеть ее света, кроме тебя и тех, кому ты это позволишь. Для всех же остальных царивший в доме мрак должен был остаться все таким же непроглядным и пугающим.
Ричард Анекто зажег свечу и направился к кухонной двери. Непрошеные гости вошли в гостиную. Бледный свет «свечи мертвеца» вырвал из тьмы очертания большого потухшего камина, украшенного золоченой лепниной.
– А что, каминная решетка... – начал было возбужденным шепотом Кеннет.
– Из серебра, – так же тихо ответил Ричард, – но мы пришли не за этим. Вот эта ваза!
Они подошли к высокой трехногой стойке, на которой возвышалась большая восточная ваза с узким горлышком и внушительной ручкой.
– Анхарский фарфор жалко... – печально вздохнул Илдиз.
– Так, теперь пора разделиться. Тагур, ты пойдешь в коридор второго этажа, там располагаются гостевые, оружейная комната, библиотека и прочие помещения. Там должны быть, если я не забыл привычки брата, все «Девятеро Вольных». Справишься?
Илдиз хищно усмехнулся:
– Давно руки чешутся. После того, что подручные Ночного Короля сделали с моим трактиром, я готов вот этими зубами, – старик оскалился, демонстрируя кривые желтые клыки, – им лично глотки перегрызть.
– Короткие мечи, звездочки, метательные кинжалы, самострелы, засапожники. Могут быть выдвижные лезвия, учти это, Тагур.
– Да знаю, знаю, – проворчал старик. – Достаточно понаблюдал за ними ранее. И не таких уделывал. – Он направился к проходу наверх. – Да чтоб тебя...
Илдиз Тагур застыл у основания лестницы, шепотом кляня на чем свет стоит этот дом. Остальные подошли ближе. Действительно было чему удивиться: все ступеньки оказались повернуты таким образом, что наверх вел гладкий, как заснеженный горный склон, и такой же скользкий подъем, по которому забраться никак не представлялось возможным.
– Это все защита дома, – прошептал себе под нос Ричард Анекто. – Сейчас...
Он повернул в сторону золотую завитушку, украшающую резной поручень, в это же мгновение каждая ступенька с легким скрипом перевернулась и превратила скользкий косой скат в нормальную, во всех пониманиях, лестницу.
– Вперед, – приказал Ричард, и Илдиз, крадучись, начал подниматься.
Когда он исчез где-то на втором этаже, бывший королевский шут Ронстрада повернулся к Кеннету и Ризу:
– Третий этаж, где спальня Рейне, – ваш. С тамошними ловушками вы справитесь. Охраны быть не должно – все на втором этаже, но кто его знает...
– Понятно, – кивнул Риз и направился вместе с Делателем Вдов по лестнице вслед за ушедшим Тагуром.
Под ногами стелился толстый красный ковер, на стенах висели картины в дорогих рамах – Ночной Король привык к роскоши и не понимал, почему должен в чем-то себе отказывать, если всегда можно получить все то, чего душа пожелает. А душа у него была алчная и всегда требовала все больше и больше...
Они прошли мимо площадки второго этажа, Илдиз направился туда – ему было о чем потолковать с людьми Рейне Анекто. Исчезнув в коридоре, он затворил за собой дверь. Товарищи поднялись выше. Кеннет Делатель Вдов скрылся за дверью, ведущей на третий этаж. Грегориан же застыл, вжавшись в стену между двумя этажами: вторым и третьим, приготовившись в случае чего дать подельнику знак...
Тем временем Ричард оглядывал гостиную в поисках всех тех предметов, которые ему были нужны для выполнения плана. Шкатулка с большими ограненными драгоценными камнями, ранее стоявшая на самом видном месте на столике, переместилась на каминную полку – Анекто-младший специально расположил ее так, чтобы одним углом она не касалась поверхности. Далее – подвинуть бледную статуэтку Аргиума, покровителя нищих и воров. Так, где кочерга? Ага, вот она. Теперь ее...
Закончив свои манипуляции с камином, Шико сдвинул немного в сторону подставку с чужеземной вазой.
Теперь – окно. В стене гостиной было пробито три окна, и Ричард направился к дальнему – из него достаточно хорошо проглядывался камин...
В коридоре третьего этажа было темно, но свет ему и не был нужен. Когда-то давно, в детстве, Кеннета заперли в темном подвале, которого он боялся больше всего на свете. Просидев там пять дней, он поборол свой страх и при этом научился видеть в кромешном мраке. С тех пор темнота и подвалы, можно сказать, даже стали для него предпочтительнее многого другого.
В коридор выходило лишь две двери: одна вела к лестнице, откуда, собственно, и появился сам Делатель Вдов, а вторая находилась в дальнем конце и совершенно точно была закрыта. На стенах прохода висели старинные гобелены со сценами охоты, сражений и поединков, но разглядывать подробнее Кеннет не собирался. По сторонам стояли статуи, судя по всему, привезенные издалека. На вид – слоновая кость и дорогой южный мрамор, но сегодня и они его не интересовали. У него было дело.
