роскошной клетке. Куда как приятнее пройтись по осеннему лесу, вы не находите?
Танкред скривился – он отнюдь не разделял мнения своего спутника о пеших прогулках. Ветви деревьев, протягивавшие к его лицу свои корявые лапы; поваленные и поросшие осклизлым мхом стволы; выглядывавшие из пестрого лиственного ковра вездесущие корни – ничего более неприятного, чем ежеминутно цепляться подолом бархатной мантии за коряги и сучья, сейчас он не мог себе даже представить. Очередная ветка немилосердно хлестнула барона по щеке, чудом не попав в глаз. Огненный Змей вскрикнул и вполголоса выругался, уязвленно отметив снисходительно-насмешливую улыбку на эльфийском лице. Отчего-то всем остроухим, куда ни плюнь, доставляет немалое удовольствие ставить его в неудобное положение. Видимо, такова сущность их прогнивших от лживого благородства и приторной учтивости душ.
– Хорошо, я с удовольствием составлю вам компанию. – Танкред чуть слышно прошептал слова простого заклятия, и тут же окантовка его мантии чуть приподнялась над землей.
С этого момента алая ткань, словно наделенная собственной волей, стала избегать не нужных ей стычек с коварными сучьями. Идти стало заметно легче. Если бы еще не эта сырость под ногами, проникающая даже сквозь плотную кожу остроносых туфель…
– Я продолжаю следить за действиями Остроклюва в соответствии с нашим с вами договором, господин барон, – произнес эльф, после чего сделал паузу, предоставляя Огненному Змею возможность задать все интересующие его вопросы.
– Нападения на лесников и охотников – его рук дело? – спросил Танкред, вспомнив последний доклад своего главного ловчего, старого Турка.
– Думаю, да. Пока что это отдельные вылазки с целью скрыть от вас местоположение лагеря.
– Целесообразно ли продолжать эти пустые траты моих людей?
– Чем дольше он будет уверен в своей неуязвимости, тем лучше. В противном случае саэгран скорее всего перейдет к тактике террора, тогда окрестности леса Утгарта могут и вовсе обезлюдеть, – предупредил господин Жаворонок. – Хочу вам напомнить, что Остроклюв пришел сюда надолго. Этот его лагерь – вовсе не временная стоянка, скорее операционная база будущей армии вторжения, и аппетиты Черного Лебедя с каждым днем будут расти.
– Чего он добивается этим? Должен же у него быть некий план действий…
– Изначально лорд Найллё хотел войны между Конкром и Ронстрадом, глава Дома задумывал эту вылазку как грандиозную провокацию, но с Хоэром вот уже несколько дней нет никакого сообщения, причем с недавних пор я склонен подозревать в причинах такого состояния дел самого саэграна. О планах Остроклюва мне почти ничего не известно, я могу только догадываться, что они несколько разнятся с намерениями лорда.
– Мы можем сыграть на противоречиях Неллике и его лорда? – поинтересовался Змей.
– Очень сложно, – ответил эльф. – Я уверен, что их планы хоть и могут отличаться в деталях, но ни один из этих двоих не станет вам другом, лорд Танкред. Пытаться передать весть в Хоэр или Конкр сейчас будет означать выдать себя – Остроклюв и так полон ненужных подозрений. – Господин Жаворонок остановился, что-то разглядывая у себя под ногами. – Он несколько раз за эти дни пытался спровоцировать меня. Он точно знает, что кто-то из ближайшего окружения его предал.
– Но разве вы не обезопасили себя, как говорили мне в прошлый раз? – искренне удивился Танкред. – Я полагал, что та голова, присланная мне в подарок, высказалась весьма красноречиво…
– Он ошибся, и он знает это, – эльф резко повернулся и посмотрел прямо в глаза собеседнику. – Он больше не желает выставлять себя дураком. Этот эльф еще опаснее, чем вы думаете, лорд Танкред. Ал Неллике – из тех, кто всегда завершает начатое, он не щадит никого: ни врагов, ни друзей. Остроклюв не отягощен излишними проявлениями благородства и без колебаний ударит в спину или добьет упавшего. Но в первую очередь он расправляется с теми, кто плетет заговоры против него самого. Я рискую больше, чем вы, но, можете мне поверить, вашу судьбу он уже для себя решил.
– В таком случае как так случилось, что вы ведете свою игру против него? – даже не думая реагировать на угрозы, прищурился Змей.
– Не будем вдаваться в мои причины, – эльф отвел взгляд и вновь зашагал вперед по едва заметной тропе меж корней высоких кленов. – Вам достаточно знать, что провал его планов в моих интересах.
– А его смерть?
– Она желательна, но это не основное. Если бы смерть одного саэграна могла все решить, мой покровитель избрал бы этот путь. Необходимо избавить эти земли от самого присутствия гостей из Хоэра. Насколько я понимаю, в этом ваши цели совпадают с моими.
– Вы полностью правы, господин Жаворонок, – поддержал Танкред, – и позвольте поблагодарить вас за откровенность, я очень ценю это. Чтобы победить наших врагов, мы должны полностью доверять друг другу.
– Оставьте свои комплименты для дамских ушей, барон, – нахмурился эльф. – Помните, я просил вас об одной услуге?
– Конечно, – кивнул Змей. – Вы принесли образец?
– Да. Вот он.
Господин Жаворонок раскрыл ладонь и протянул вещь Танкреду. Барон осторожно взял ее и с неподдельным интересом принялся разглядывать. Это был голубоватый кристалл правильной формы размером не больше мизинца, на гранях которого искрами переливался солнечный свет. При всей своей кажущейся прозрачности это было отнюдь не стекло – поднеся кристалл к глазу, Огненный Змей ничего не смог разглядеть сквозь него, как будто по мере приближения внутри таинственной драгоценности вырастал непроглядный мрак.
– Так вот что используют ваши ведьмы для своего колдовства, – проговорил Змей. – Занятная вещица…
– Не пытайтесь исследовать его колдовские свойства, барон, – усмехнулся эльф. – Все-таки это не настоящий кристалл, а очень хорошая копия. К несчастью, у меня всего один такой.
– А сколько нужно? – Танкред тут же утратил интерес к поддельному артефакту. К его разочарованию примешивалось и раздражение: бансротовы эльфы опять провели его – он-то рассчитывал на настоящий кристалл!
– Полагаю, в ларце у Неллике их может быть не менее трех сотен. Лучше сделать четыреста, чтобы с запасом.
– И тогда вы сможете подменить их… – Танкред даже потер руки от удовольствия, – тем самым лишив своего господина всей мощи магии времени. Это звучит весьма многообещающе. Но… Куда вы денете настоящие кристаллы? Я мог бы заплатить вам за каждый…
– Не пытайтесь делать мне подобных предложений, лорд Танкред, – холодно остановил его эльф. – Для вас неважно, куда они уйдут. Достаточно того, что в нужный момент у Остроклюва их не будет.
– Конечно-конечно… – Танкред поспешил сделать вид, что на все согласен. – Четыреста безделушек, говорите? Я вам их предоставлю.
Черный берег. В лесу Утгарта
Смотреть в глаза зверю может не каждый. Конечно, если этот зверь не ваша домашняя кошка, уличная собака или пугливая мышь, на пару секунд выглянувшая из-под скрипящей половицы. Если это настоящий зверь, именно Зверь с большой буквы, не признающий правил и не чтящий никаких законов, то без страха смотреть на его оскаленную пасть может лишь равный. Или безумец, что часто одно и то же. А чтобы беседовать с медведем, находясь на расстоянии удара его когтей, нужно быть умалишенным в крайней степени. Кажущаяся неповоротливость этого хищника не должна вас обманывать – при всей своей огромной массе он невероятно проворен, а в рывке – быстр и неостановим. Не стоит уповать на оружие и доспехи – какими бы прочными ни были ваши латы, они не спасут от медвежьих объятий. Ни один клинок не позволит вам нанести зверю рану, достаточную для того, чтобы убить его на месте. Даже будучи смертельно раненным (сраженный идеальным ударом в голову, сердце или позвоночник), медведь все равно
