Мирно правящий страной Наш великий государь! Ты, что озаряешь высь, Солнца лучезарный сын! Во дворце своем теперь На извечных небесах Ты, что был здесь божеством, Ныне богом там царишь! И об этом обо всем Даже страшно говорить… День проходит, День за днем, Ночь идет, За ночью — ночь, Распростершись ниц, лежим И горюем о тебе… Но не выплакать печаль! 205
Каэси-ута
Великий государь, Ты богом был меж нами, И потому среди небесных облаков, Под многочисленными их слоями От наших взоров скрылся ты… 206
Еще одна танка
В Садзанами, в Сига, на поверхность вод Рябь морская Постоянно набегает… И, наверно, постоянно думал ты, Что все вечно в этом бренном мире… 207-212
Плачи Какиномото Хитомаро, сложенные в печали и слезах после кончины жены
207
Гуси по небу летят На пути в Кару — То возлюбленной село, Край родной ее. Как мечтал я, Как желал На нее взглянуть! Только знал: Идти нельзя, Много глаз людских. Часто приходить нельзя: Люди будут знать! Лучше встретиться потом, В майский день. В майский день Зеленый плющ Ложем будет нам! Думал я, В надежде был, Как большому кораблю, Доверял я ей! Ото всех таил любовь, Будто в бездне Среди скал Жемчуг дорогой… Но, как меркнет в небесах Солнце на закате дня, Как скрывается луна Между облаков, Будто водоросль морей, Надломилась вдруг она, Будто клена Алый лист, Отцвела навек! С веткой яшмовой гонец; Мне принес об этом весть… Словно ясеневый лук, Прогудев, спустил стрелу… Что я мог ему сказать? Что я сделать мог? Голосам людей внимать Был не в силах я, А любовь моя росла… Чем утешиться я мог? Я пошел тогда в Кару На базар в ее село, Где любимая моя Мне встречалась В ранний час… Там стоял и слушал я, Но и голоса ее, Что звучал, как пенье птиц, Возле кленов Унэби,
