Пруд глухой в Миминаси. Моя милая дева, Когда ты пришла, чтоб на дне его скрыться, Пусть бы высохли воды его в то мгновенье. 3789
Дитя Кадзура — Плющ среди гор распростертых. Если б только тогда ты обмолвилась словом О том, что ты ныне уходишь навеки, Я б, наверно, немедля вернулся обратно! 3790
Дитя Кадзура — Плющ среди гор распростертых. Как и я нынче, Так же и ты приходила И искала в пруду себе место поглубже., В древности жил один старик. Его прозвали старик Такэтори — “Старик, собирающий бамбук”.
Однажды, в последний месяц весны, он взобрался на холм, и когда взглянул вдаль, то вдруг увидел девять юных девушек, варивших на костре еду. Они были красоты необыкновенной, облик их напоминал прекрасные цветы, и он не встречал им равных.
Девушки, смеясь, окликнули его и сказали: “Дедушка, иди к нам, раздуй огонь под котлом”. И вот старичок, приговаривая:
“Ладно, ладно”,— потихоньку добрался до них и сел у костра.
Немного спустя девушки, еле сдерживая улыбки, наперебой стали спрашивать друг друга: “Кто позвал этого старичка?” И тогда старик Такэтори, смутившись, стал просить у них прощения: “Уж очень неожиданно встретился я с прекрасными феями, растерялся и осмелился дерзнуть. Теперь вижу свою вину и хочу попытаться искупить ее песней”.
Вот эта и две сопутствующие ей песни, сложенные им:
3791
Ах, когда на свет родился, Был младенцем нежным я, Согревала мать родная На груди своей меня. Подвязав к спине, с любовью Бережно несла меня. А когда я начал ползать, Мать, вскормившая меня, Безрукавку на подкладке Надевала на меня. А когда я стал подростком И спускались у меня Волосы уже до шеи, Стали наряжать меня Сразу в платье с рукавами, Сразу в пестрые шелка. А когда таким был юным И прекрасным, как и вы, Черных раковин чернее Были волосы мои. Я расчесывал их гребнем, И спускались у меня До плечей густые пряди, То я вверх их поднимал, То, как юноши в те годы, Распускал их по плечам. И лиловое, в узорах, Платье дивное носил, Ах, с отливом темно-красным, Мной любимым, я носил. Платье, крашенное хаги, Теми хаги, что растут В Суминоэ, В поле дальнем, В поле Тоодзатону. Надевал тогда, бывало, Шнур корейский из парчи, Много дивных, ярких платьев Со шнурами я носил. На одно такое платье Я другое надевал, Как носили, наряжаясь, В те былые времена. Платья разные из ткани, Что простые девы ткали, Смачивая долго пряжу Конопляную в чанах, Платья шелка дорогого, Те, что способом особым Из домов богатых девы Ткали только для меня. И носил еще я платья Из ручного полотна, Что на солнышке белили Девы только для меня. И двухцветные, в узорах, Надевал носки в те дни, Подарила мне их дева Из семейства Инаки. Та, что ото всех скрывалась,
