Иногда он представлял, как его убивает преступник, сбивает проходящий кеб или в очередном приступе ярости душит Толстопуз. Но утонуть в тропических водах и быть съеденным рыбами — такое в его планы не входило.
— Ладно, слезайте с ваших пробок, — скомандовал пеликан.
Оба горностая плюхнулись в воду. В следующее мгновение Врун почувствовал, как они с Сибил взмывают ввысь в клюве пеликана. Находиться в мешке пеликаньего клюва было не очень приятно: темно и сыро. О подобных приключениях хочется забыть сразу же, как они заканчиваются.
И оно закончилось. Пеликан выплюнул их на песок и вразвалку поплелся прочь. Проворный и грациозный в воздухе, на земле он оказался довольно неуклюжим. Чтобы взлететь, ему пришлось разбежаться. Когда он взмыл в воздух, Врун окликнул его:
— Эй, прежде всего, спасибо! А вы не могли бы отнести нас на материк? Разумеется, за щедрое вознаграждение.
— Мне до материка не долететь, — отказался пеликан. — Мы живем неподалеку, на скалистом острове, вместе с черепахами и ящерицами. Но у нас вам не понравится. Пустынно, голо, уныло. В море полно рыбы, но нет ни деревьев, ни даже кустиков. Так что лучше оставайтесь здесь. Тут есть кокосовые пальмы и другая растительность!
С этими словами он повернул на юг и в конце концов исчез из виду.
Горностаи лежали на горячем песке и сушили мех. Наконец, седой от соли, Врун принялся собирать ветки и сучья, выброшенные на берег.
— Что вы делаете? — спросила Сибил.
— Надо разжечь костер на тот случай, если мимо пройдет какое-нибудь судно.
— А как вы собираетесь его разжечь?
Врун посмотрел на себя. Его сюртук изорвался в клочья. Он оглядел Сибил. Она тоже была в лохмотьях, словно обитательница работного дома в Туманном. Если прежде у них в карманах что-то и было, то это что-то исчезло вместе с карманами.
Врун пристально вгляделся в глаза принцессы:
— Сибил… Э… А у вас случайно какой-нибудь глаз не стеклянный?
— Разумеется нет! — с негодованием огрызнулась Сибил.
— Жаль, — удрученно произнес он. — А то мы могли бы воспользоваться им как линзой и разжечь костер. — Он снова пристально вгляделся в нее. — Вы могли бы вынуть его, а потом снова вставить. Я отвернусь!
— У… меня… нет… стеклянного… глаза, — многозначительно произнесла она.
Врун вздохнул:
— Ну что ж, может быть, нам удастся найти кремни или что-нибудь в этом роде. Ударить их друг о друга и высечь искру. А тем временем не могли бы вы залезть на пальму и сбросить несколько кокосов?
— Вы хотите, чтобы я лазила по деревьям, как какая-нибудь безмозглая обезьяна?
— Послушайте, мадам, мы здесь одни! — уперев лапы в бока, твердым голосом ответил он. — Нам обоим нужно есть, иначе мы умрем от голода. Вчера вы были принцессой. Сегодня вы — просто потерпевшая кораблекрушение. Это большая разница! Для одной все делают другие, другая все делает для себя сама! Понятно? Давайте-ка шевелите своим пушистым…
Сибил высокомерно поднялась:
— Не грубите!
— Я называю вещи своими именами, только и всего. А я позабочусь о корнях и остальном.
Она встала и, сложив лапки на груди, подумала, что из всех болванов, с которыми она могла оказаться на необитаемом острове, ей повезло очутиться здесь именно с ним, неуклюжим шефом полиции, который не умеет ничего, кроме как дуть в серебряный свисток и защелкивать налапники на запястьях у незаконно арестованных ласок.
— О каких корнях и остальном вы говорите? — насмешливо приподняв бровь, осведомилась она, уверенная, что сейчас уличит его в полном невежестве.
— Ну, в этих краях, уверен, мы сможем найти аронник, дикий картофель и манго, — принюхиваясь к ветру, ответил Врун. — Что касается деревьев, то, если нам повезет, мы найдем хлебное дерево или бананы. А может быть, и то и другое! Вероятно, здесь растут также панданус и батат. Нужно только поискать. Не думаю, что мы умрем от голода, даже дав обещание не есть яиц — обещание, которое я, кстати, намерен сдержать, несмотря на то что здесь, вероятно, водятся буревестники, фрегаты и олуши. Может быть, даже и тропические птицы. Те, кстати, очень красивы.
Сибил с удивлением взглянула на этого простофилю-полицейского:
— Откуда вы все это знаете?
Он шаркнул лапой:
— Ну вы ведь тоже это знаете!
— Нет, я не знаю. Я просто потрясена.
— Все очень просто. Там, в Туманном, по вечерам я сижу дома и читаю. Я знаю, как сделать панданусную муку и испечь из нее хлеб, и мог бы это сделать, будь у меня огонь. Мог бы испечь вам банановый пирог, какого вы никогда не пробовали. А приготовить печеные бататы — и того проще. Я никогда не пробовал строить земляную печь, но, надеюсь, сумею. Во всяком случае знаю, как это делается.
Сибил была поражена. Вот это да! Только подумать, всю жизнь она считала его занудным и недалеким служакой!
— А вы могли бы… соорудить нам жилище?
— Да запросто! — ответил Врун.
До наступления ночи он собрал все, что предполагал, в том числе и дикий миндаль. Из листьев пандануса Врун соорудил навес, который пообещал в течение следующих дней превратить в настоящую хижину. Острым краем скорлупы улитки он вырезал две длинные палки, раздвоенные на конце, которыми можно было ловить рыбу в лагуне. Их питание будут разнообразить моллюски. Моллюски были его коньком! Еще в своей мрачной городской квартире при тусклом свете лампы он прочел о них все, что только мог, и знал, каких можно есть, а каких следует опасаться. Да и правильно приготовленные анемоны, голотурии и водоросли тоже могут быть очень вкусными.
Поскольку остров был гористый, Врун предположил, что с питьевой водой у них тоже не будет проблем.
— Врун, вы — чудо! — похвалила его Сибил. — Жаль, что у меня нет стеклянного глаза, чтобы разжечь костер!
— В этом уже нет необходимости, — протягивая ей найденный под деревом минерал, ответил Врун. — Это вулканическое стекло, обсидиан. Завтра мы поймаем им солнечный луч и разожжем костер!
— О, вы мой герой!
— Ну что вы! Совсем недавно вы утверждали, что не пожелали бы иметь со мной ничего общего, даже если бы я остался последним горностаем на свете! Вы именно так и заявили!
— Тогда я была глупой принцессой, а теперь — другое дело. Интересно, не будет ли безответственным с нашей стороны создать на необитаемом острове семью? Мы могли бы основать колонию. Свое собственное племя. Построить деревянные дома, посадить виноградники, расставить столики для пикников! Как думаете, дорогой Однолюб?
У Сибил разгорелись глаза.
Врун затрепетал от радости.
— Не вижу никаких препятствий! Почему бы нет?
Вдруг Сибил вскочила и указала на море.
— Корабль! — закричала она. — Я вижу корабль!
Радость Вруна улетучилась так же быстро, как возникла «Почему мне всегда так не везет?» — подумал он. Не успел он завоевать сердце прекрасной дамы, как судьба сразу же мстит ему! Только что у него была невеста, а теперь он снова обманут! Снова в отвратительную квартиру, снова тусклая лампа и бессонные одинокие ночи! Почему? За что?
