выросший живот.
– Не хочу быть обузой, – сказала она мягким голосом и с ангельской улыбкой. – Но мне ужасно хочется чего-нибудь… – Она пробежалась глазами по тарелкам. – Чего-нибудь шоколадного. Тут такого, похоже, нет.
– Ты не обуза, – ответил Вит. Как и все мужчины, которым редко доводилось общаться с будущими матерями, он очень старался смотреть ей в лицо, или' за ее плечо, или куда-нибудь еще, только не на заметный бугорок у нее под платьем. – Если тебе хочется выпечки миссис Гейдж, ты ее получишь. Алекс и я съездим в город…
– Ох, но я точно не знаю, чего именно мне захочется, и я бы прогулялась немного по лавкам с подругами перед всей этой… – она обессиленно взмахнула рукой в воздухе, – суетой праздника. Но если мы тебе в тягость, то пойдем пешком.
–
– Да, конечно. – Она стала подниматься с кресла с достоинством и грацией женщины на смертном одре. – Тут и трех миль нет, а я не инвалид, ты ведь знаешь.
Через секунду Вит был уже в комнате и аккуратно усаживал ее в кресло. Мирабелле с трудом удалось сдержать смех. «Ох, Софи, ну и хитрюга», – подумала она. Может, женская слабость и заставит такого мужчину, как Вит, проявить немного заботы, но он точно сдастся перед тихим мужеством.
– Присядь, Софи, пожалуйста. Ради всего святого, тебе не придется идти пешком. Мы с Алексом отвезем тебя в город.
– Если ты уверен…
– Конечно. Конечно, я уверен. Ты получишь все сладости, какие пожелаешь.
– Похоже, карета почти готова, леди, – сказал Вит, когда их экипаж, а также лошадей для него и Алекса подали к парадному входу. – Нам лишь осталось запрячь чертовку в первую упряжку.
Мирабелла презрительно улыбнулась и залезла в карету вслед за Кейт, которая только что переоделась.
– Будь спокоен, глупец, окажись у меня сейчас лошадь, то я первым делом пнула бы тебя в…
– Мы готовы ехать! – бойко вмешалась Софи, которая уже забралась внутрь, и села рядом с Мирабеллой, оставив место для Кейт и Иви.
– …в голову! – крикнула ему вслед Мирабелла, потом повернулась к Софи, нахмурив брови. – А ты о чем подумала?
– Э… о чем-то другом. О чем-то… – Софи показала на нижнюю часть тела.
Понимание отразилось на лице Мирабеллы, а вместе с ним и довольная ухмылка.
– О, очень хорошо. – Она высунула голову из окна, чтобы выкрикнуть новую угрозу, но Вита уже не было. – Проклятье!
Во всем Бентоне был только один магазин готового платья, но так как им руководила мадам Дювалль, одного оказалось более чем достаточно. Десять лет назад мадам Дювалль была модисткой в Лондоне и имела некое влияние, но «вышла из моды», частично из-за капризности светского общества, частично из-за того, что не захотела потакать молодым дурочкам в ущерб своей работе, что, по словам леди Тарстон, являлось только очком в ее пользу.
Она вскоре переехала в Бентон по просьбе леди Тарстон и энергично продолжила свое дело, обслуживая Коулов, их частых гостей и местную знать.
Мадам Дювалль, которая родилась, выросла и обучалась мастерству в Париже, не забывала подчеркивать свое французское происхождение. И все девушки сходились на том, что творения мадам Дювалль были искусством.
Ее магазин, как и все остальные, находился в центре города. Юная девушка с приветливой улыбкой открыла им дверь, а потом удалилась, чтобы незаметно сообщить мадам Дювалль о визите ее самых важных клиентов. Прежде чем Мирабелла смогла взглянуть на новые ткани, очень высокая и слегка полноватая дама выплыла из дверей, в которых только что исчезла девушка. Она резко остановилась, громко вздохнула и прижала руки к сердцу.
– Mes cheries![1]
Молодые женщины уже давно привыкли к подобным театральным выходам, но поскольку те были не только эффектными, но и искренними, оставалось только улыбнуться в ответ.
– Mes belles[2] до чего вы хороши, – ворковала мадам Дювалль. – И зачем я так корплю над вашими нарядами, не знаю. Заверни вас в простыню, и она покажется шедевром нитки и иголки. Но я необычайно рада видеть вас всех… кроме тебя, – обратилась она к Мирабелле, фыркнув и подмигнув. – Ты слишком упрямая.
Мирабелла засмеялась и, не сумев устоять, наклонилась, чтобы поцеловать ее в щеку.
– Вам удалось убедить меня выбрать не коричневое, а лиловое платье, – напомнила она.
– Да, но я хотела, чтобы оно было цвета слоновой кости. И
– На этой неделе я уже второй раз к вам захожу и не уйду отсюда без покупки. Это что-то да значит.
– Oui[3], это много значит. – Она с надеждой улыбнулась Мирабелле. – Цвета слоновой кости на этот раз?
– Боюсь, нечто не столь роскошное. Нам нужно белье.
– Ах! – Мадам Дювалль оглянулась на новых покупательниц. – Вы знаете, куда идти. Осмотритесь, пока я обслужу этих леди, хорошо?
В отличие от рулонов ткани и готовых платьев, предметы более интимного характера были выставлены в отдельной комнате без окон.
– Ты хоть знаешь, чего тебе хочется? – спросила Кейт Иви, когда женщины стали рассматривать товар.
– Нет, для меня это остается загадкой.
Мирабелла отложила эскиз с нарядами и увидела, как Иви показывает на… что-то на манекене. Светло- голубой атлас слишком простого кроя, чтобы быть платьем, плотно облегал манекен.
– Ну, ради бога, – засмеялась Мирабелла, – зачем нужна такая вещь?
– Понятия не имеем, – ответили Кейт и Иви.
– Чтобы выглядеть аппетитно, – сказала Софи. Все трое разом повернулись в ее сторону. Она пожала плечами, на щеках появился легкий румянец. – Наверное, надо быть замужней, чтобы оценить такую красоту.
– Или стремиться купить что-нибудь красивое и ненужное, – добавила Иви и посмотрела на Мирабеллу.
– Это абсурд, Иви, – хмыкнула Мирабелла. – Мы даже не знаем, что это.
– Похоже, Софи знает.
– Не совсем, – призналась Софи. – Я просто нахожу ее милой. Возможно, это сорочка.
– Слишком длинная, – возразила Мирабелла. – Почти по щиколотку. И ткань не та.
Сорочки шили из прочной материи, выдерживавшей надругательство многократных стирок. Ткань перед ней, казалось, могла растаять от сильного дождя. Она протянула руку и провела по ней пальцем. И тотчас влюбилась.
– Бог мой! – вздохнула она. – Вы когда-нибудь дотрагивались до чего-либо столь же мягкого?
– А, ты, как я вижу, нашла мой маленький эксперимент. Услышав голос мадам Дювалль, Мирабелла виновато отдернула руку.
– Извините, я не должна была…
– Хм. Если бы я не хотела, чтобы ею восторгались, я бы ее здесь не оставила. Как тебе?
– Она божественна, – прошептала Мирабелла и поймала на себе удивленные взгляды четырех пар глаз. – Нет, в самом деле, – оправдывалась она. – На ощупь… как вода. Что это?
– Сорочка.
– Но…
– Но очень непрактичная, да. Многие состоятельные дамы мне так и сказали, – раздраженно вздохнула
