Я вывезу старый диван и пожитки,но как предать свой вид из окна?Чую, что я обручен с ним по жизни.Вечность, как тоска, зелена.С телом О. К., но шепнуть «О Боже!»может лишь то, что зовут душой.Даже когда в небесах только «Боинг».Зелень бессмертна, а я седой.Перевод Виктора Куллэ Новый мир, 2010, № 8
Блюз
Восемнадцать лет я провел в Манхэттене.Хозяин хороший был человек.Теперь ненавижу я гада этого.Зелены деньги, а тают как снег.Похоже, пора переехать за реку.Годы несносны, пока идут.Нью-Джерси манит меня серным заревом.Зелены деньги, а не растут.Заберу свой диван и другую мебель.Но что мне делать с видом в окне?Я будто женат на нем в самом деле.Зелены деньги на черном дне.Тело-то знает, куда оно катится.Молишься именно что душой,Пусть даже сверху — одна Люфтганза.Зелены деньги, а я седой.Перевод Наталии Беленькой-Гринберг
Блюз
Восемнадцать лет был мой адрес — Манхэттен,и вдруг — привет — подскочила цена.Хозяин жулик, маман его к хеттам!Эх, доллар зелен, да кровь красна.Придется перебираться в Нью-Джерси:с этого берега — прямо на тот.Там серный дым и какие-то черти.Эх, доллар зелен — жаль, не растет!Возьму свой диван, посередке примятый,но как я оставлю вид из окна?Мы с ним уже почти что женаты.Эх, доллар зелен — тоска черна.Тело, в общем, не ропщет, маршрут освоен.Лишь душа с мольбою глядит туда,где Бог пролетает, а может, «Боинг».Эх, доллар зелен, башка седа.Перевод Марины Бородицкой
Tornfallet
Tornfallet
There is a meadow in Swedenwhere I lie smitten,eyes stained with clouds’white ins and outs.And about that meadowroams my widowplaiting a clover