превращает его в сложившегося богатыря только после того, как он выступил на защиту национальной независимости. Вначале богатырские доспехи оказались Давиду не по мерке. Пояс обвил его стан сорок раз, меч-молния стучал по земле, головной убор сползал на глаза. Чтобы одеть этот убор на себя, Давиду пришлось подложить сорок пудов ваты. Когда же Давид выступил против Мысрамэлика, он напился из молочного ключа, на который ему указал его боевой конь. Волшебная вода преобразила Давида:
(Пер. В. Брюсова.)
Так народная символика изображает, как национальное воодушевление и патриотическое сопротивление завоевателю удесятеряют силы народа.
Очень характерно отношение народа к женщине, проявляющееся в былине. Женщина на Востоке была более порабощена, чем в европейских странах. В «Давиде Сасунском» женщина выступает как уважаемый и деятельный человек. Давид не захотел жениться по сватовству на Чымышкик-султан, хотя она была богатырша и хороша собой. Он женился по любви на Хандут-хатун. Хандут-хатун выходит за Давида не насильно, не по правилам обычая, а по своему свободному выбору. Женщина в народном представлении умеет владеть оружием, — Хандут-хатун принимает участие в сражениях. Зато свободная любовь независимой женщины рисуется как навеки верная и нерушимая. Хандут-хатун не пожелала пережить Давида:
(Пер. М. Лозинского.)
Есть еще одна замечательная черта в «Давиде Сасунском», на которую следует обратить внимание. В эпосе, родившемся в борьбе за независимость, нет националистической ненависти. Армянский народ, перенесший столько страданий от иностранных нашествии, не видел врагов в крестьянах, пастухах, ремесленниках-арабах и других пришельцев-завоевателей. Они понимали, что людей труда согнали в военное ополчение насильно. Давид, опустошительной бурей сея смерть, обрушился на стан врагов:
(Пер. В. Брюсова.)
Давид отказывается от борьбы с ополчением врага, согнанным силой, а решает спор единоборством с Мысрамэликом. Победив хищного врага своего народа, Давид обращается к войску арабов со следующими превосходными словами: «Я не хочу чужого добра, я не стремлюсь завоевать чужие земли, вернитесь в свои края и займитесь честным трудом».
Давид хотя и был сыном царя, прошел школу подлинно народной жизни. Он жил гонимым пасынком у своего врага, он был пастухом.
В «Давиде Сасунском» много особенностей, вообще характерных для былинного эпоса. Персонификация событий народной жизни и черт характера целого народа, при младенческом уровне его мировоззрения, с естественной необходимостью приводит к гиперболическому выражению физических и психологических свойств богатыря. В этих гиперболических преувеличениях выразилось представление о силе и мощи народа. Они объясняются уровнем сознания народа и легко сочетаются с общим реалистическим характером языка. Язык его прост, ясен, точен, действие не затемнено, эпопея пронизана сознанием подлинности и исторической важности развертывающихся в ней событий.
Давид Сасунский