узнала об отношении господ столицы к волшебным забавам, так и оставила этот шар у меня. В подарок кому-то везла, бедняжка.
— Просто оставила тебе такое чудо? — у Кителии глаза на лоб полезли.
— Нет-нет, конечно нет. Я заплатил ей, написал пару имен для знакомства — все, как полагается. Это я так называю — «оставила», ведь я много не смогу дать. Но и продаю потом другому человеку по дешевке. Хотя не каждому. Нравится мне, когда вещи находят своих хозяев. Тем более такие особенные вещи, коих у нас чураются, — он на мгновение нахмурился. — Но это ничего, поколения меняются, как листва на деревьях. Пронесут наши дети через года любовь к секретам волшебной Связи — кое-что у меня схоронится и до их века. Коли сам буду жив.
Хозяин продолжал рассказы о путниках из дальних краев и показывал необычные предметы из несчетного числа, что скопил за пять лет работы лавки. Срастающаяся веревка, фартук из живых лиан для работы, лечащие раны ножи, жидкий огонь, летопись, с которой можно стереть чернила, — чего только у него ни было. За каждой вещью стояла своя история, которую Селогор бережно переносил в большую сводную книгу, когда узнавал ее от прежних обладателей.
Кителиа, разумеется, без памяти увлеклась повествованием. Но заслушался даже Сетар, а он на службе повидал много чего, и удивить его было нелегко. До полудня оставалось не больше часа, когда он опомнился. От неожиданности — просто, чтоб чего-то сказать, — он задал торговцу вопрос, который уже раздумал огласить, ведь не любил лезть в чужие дела:
— Мне вот что интересно: я заметил, с твоих одежд содраны нашивки, но на правой кисти осталось изображение снежной звезды — знака Средних гор. Это древний северный род, и сейчас он имеет в Скалитии большое влияние. Как же ты оказался здесь, со своей лавкой чудес? Ни свиты, ни богатств, разве что погодка получше.
— Думаешь, не изгой ли я часом? — усмехнулся Селогор. — Нет-нет, я сам покинул родину. Это длинная история, но вижу, ты спешишь, да и я всего уж не упомню.
— Хоть коротко скажи, нам же интересно, — в нетерпении произнесла Кителиа.
— Коротко? Я бы сказал, что нашел свой покой… или он меня нашел. В общем, мы встретились.
Гости в недоумении взглянули на продавца, и он прибавил:
— Как любой знатный муж я многого хотел по молодости, строил большие планы на будущее. Знаете, при дворе столько всего происходит, и вокруг полно людей, голодных до славы, охочих до денег. Но однажды мне как в голову молния ударила: это просто не по мне.
— Выходит, ты отказался от титула? — удивленно спросил Сетар, и торговец кивнул. — Странно… Ты мог достичь больших целей, но они тебя не привлекают. Похоже на еще одну необычную историю. Хотя такому необычному человеку она весьма подходит.
— Вот видишь: необычная история жизни — уже достижение, — Селогор рассмеялся. — Конечно, в ней нет никакой большой цели. Но, наверное, она мне больше не нужна, чтобы жить.
Перед уходом посетителей он предложил каждому «подходящую вещицу» всего за серебряный. Кителии достался флакон с водой очищения, которая якобы проясняла затуманенный ложными или гиблыми чувствами разум. Сетар получил мешочек с Настоящей Пылью, способной «открыть некоторые секреты», спрятанные от глаз человека. Он заплатил без раздумий: пустышки лавочника на разъезде не стоили и монеты, но после такого приема грешно будет мнить себя обманутыми покупателями. Да и Кителиа очень обрадовалась.
— Не знаю, как они должны действовать, — говорил Селогор. — Подобные вещества мне в жизни больше не попадались. Понятно лишь, что расходовать их нужно с умом. Но все же я доверю их вам. В опасной дороге немного волшебства в помощь не помешает, — он снова улыбнулся и распрощался с гостями.
В полдень встретились с проводниками, смуглыми выходцами из прибрежного горного народа морийцев. Их племя не жаловали в Третии — они слыли торгашами, склонными к разбою. Сетар подумал, что Врио не зря согласился на четыре золотых — таких помощников он мог бы получить и без его услуг. Однако проводники на первый взгляд произвели впечатление умелых и бывалых путешественников и без дела языком не болтали.
Ланво был ведуном — носителем древних знаний и языков, говорящим с лесом и камнем. Как многие морийцы, он был невысокого роста, и его длинная шерстяная накидка свисала с плеч до самого пола. Его спокойное и непроницаемое сухое лицо почти не меняло немного хмурого выражения, словно было вытесано из камня. Он даже по делу сказал мало, а вот следопыт Черо оказался более разговорчивым. С виду он и бойцом был более искушенным. На его поясе висел короткий зазубренный меч против пары охотничьих кинжалов собрата, а одет он был в легкую кожаную броню. Крепкое поджарое тело покрывали шрамы, один из которых пересекал приплюснутый нос.
Сетар остался доволен новыми спутниками, чего не скажешь о них самих. Морийцы будто лишь сейчас узнали, что им придется вести двух отчаянных глупцов через Волчьи перевалы. Как он и опасался, проводники дали понять, что без сопровождения никуда не пойдут. И к вечеру стало ясно, что это требование трудно выполнить: до сих пор никто не выразил желания составить Сетару компанию в таком рискованном путешествии.
Сидя на кровати в Бараньем доме и размышляя над своим положением, он грыз яблоко и рассеянно смотрел на дверь, как вдруг она настежь распахнулась. В дом решительной поступью вошла женщина. Сетар чуть не подавился, когда узнал в ней свою вчерашнюю противницу в таверне. А это было непросто: стройная фигура с безупречной осанкой, дорогое алое платье и малиновые ленты в уложенных волосах, румяна на щеках и притягательный взгляд из-под длинных ресниц — она выглядела, скорее, как член свиты Первого военачальника, а не простой солдат, который не прочь устроить пьяную драку в выходной день.
— Чем обязан? — промолвил Сетар.
— Ты опрометчиво ведешь себя, сын Дружины, — властным голосом начала она, сложив руки за спиной. — Неучтивое отношение к старшим по званию карается большим взысканием. Но я не думаю, что золото теперь тебе поможет.
Сетар знал, что строгие наказания за военные проступки действуют и в отставке, ведь принесенная во время службы клятва Ответа за Оружие была вечной. Суровая гостья продолжала прожигать его взглядом, но затем… уголки ее губ медленно поползли вверх, и она расхохоталась:
— О, святые духи, и вот так каждый раз! — сквозь смех говорила она. — Никудышный из меня актер, но вы бы видели свои лица!
Сетар понял, что стал жертвой розыгрыша, и сменил удивление на гнев:
— С этим не играют, дорогуша! Ладно я, но у прошедшего военный суд человека так и сердце схватить может!
— Не кипятись уж, тебе чай не сто лет, — шутница махнула рукой. — Ах, это платье — так и хочется изобразить в нем госпожу, — она присела в поклоне. — Но к делу, ведь я здесь не ради веселья. Говорят, ты ищешь наемников для преодоления гор. Старик Селогор из лавки поручился за тебя, поэтому Ярнея, — она снова поклонилась, — и пятеро ее друзей готовы помочь. Есть лишь одна сложность: мы о тебе ничего не знаем. Ты выдаешь себя за третийского воина, но представляешься западным именем.
— Имя — это уже кое-что. А знать меня здесь и не должны, я свое давно отслужил. Но не беспокойся, я о вас тоже ничего не знаю, и мы в равном положении.
Дева аж закусила губу от неудовлетворенного любопытства.
— Так и быть, — сдалась она. — Воины Ярости принимают дерзкий вызов одинокого дружинника. Но мы возьмемся за работу на наших условиях: наш маршрут, наш план перехода, никакого приказного подчинения — все решаем вместе и на равных. Принимай, и, выступив на рассвете, через полмесяца мы выйдем к южной развилке.
— Ты наверняка хочешь идти Вершинным переходом. У меня нет времени. Мы идем Волчьими перевалами, — твердо сказал Сетар и заметил беспокойство на ее лице. — Надеюсь, не струсишь?
— Больше риск — больше плата, только и всего, — дева сложила руки на груди, насупила брови и теперь куда больше походила на себя вчерашнюю. — Треть платы вперед — по одному золотому на каждого. Что скажешь?
Сетар поразмыслил и ответил:
— Последнее условие с моей стороны: оденешь в поход это платье — оно тебе очень идет.
Дева вновь обнаружила свою игривую улыбку, подмигнула и молча ушла. А он упал на кровать и облегченно вздохнул: затея, только что казавшаяся гиблой, теперь получила столь удачное развитие. Счастливый же случай привел Кителию к старому торговцу. Селогор не ценил денег, но надо будет найти способ его отблагодарить.
Он закрыл глаза и в полудреме представил, как на восходе солнца четверо верховых путешественников под восторженные оклики зевак покидают постоялый двор и сквозь предгорный лес направляются к первому перевалу в сопровождении шести всадников из Бури. Да, эти воины были не промах, тряпок туда не берут. Плечистые и рослые, в бурых плащах и легких стальных латах, сверкающих в рассветных лучах, они ровным строем поедут на мощных лошадях из Дикой долины, чьи малиновые попоны будут издали возвещать недругам: с нами лучше не связываться. «И средь них прекрасная воительница, — думал Сетар, засыпая. — Хотел бы я посмотреть на нее в деле».
Он проспал весь вечер и ночь и ранним утром поспешил к стойлу уже готовым. Он застал наемников за сборами и… вчерашний полусон-полувидение определенно обманул его ожидания. Они оказались отнюдь не Ярыми Всадниками, а кучкой солдат разного рода войск Ярости. Причем Сетару доставало опыта определить: они тоже окончили службу.
Воины бросили короткий взгляд на наемщика и продолжили приготовления. Ярнея даже не
