является кулаком, а кто нет. Поэтому там играли и внутренние отношения между крестьянами, сведение счётов, родственные отношения, приязнь или неприязнь и т.д.
Пропаганда (в не ругательном смысле слова) современного Российского государства гласит, что И.В. Сталин оторвал и вывез с мест проживания кулаков и часть середняков. А куда вывез-то? Об этом ведь ничего не говорится конкретно потому, что это не выгодно для тех, кто очерняет деятельность И.В. Сталина.
Автор детство и юность провел в Западной Сибири, в небольшом посёлке лесозаготовителей в среднем течении р. Оби. Я прекрасно знаю, что вокруг этого посёлка было отстроено, по крайней мере, 5 кулацких колхозов, в том числе два из Украины. А сколько же их было организовано по всей Сибири? А на Урале и Казахстане? Сотни, а может и тысячи. Исследование данного вопроса ещё ждёт историков. А ведь никто из ныне оболваненных пропагандой ещё со времён Советской Власти, не задумался о том, кто же кормил армию и народ во время войны, когда основные сельскохозяйственные районы страны оказались оккупированными или находились в районах боевых действий? Ведь большого голода в стране во время войны и не было. А всё потому, что в этот период государство и армию в большой степени кормили колхозы образованные высланными кулаками и середняками. Это они непосильным трудом в ужасных условиях корчевали тайгу Сибири и распахивали земли Казахстана, Урала и Алтая. При этом самые активные противники коллективизации или были расстреляны или решением районных троек попали в исправительно-трудовые лагеря. Это примерно 10% от общего числа раскулаченных. В деревнях же Центральной Европейской части СССР по окончанию процесса раскулачивания остались в основном не самые лучшие представители крестьянства, а неумелые, ленивые, безответственные и безынициативные крестьяне, которых только и можно было заставить трудиться в коллективных хозяйствах под жёстким административным контролем. Отношение правительства с крестьянством были репрессивными по необходимости и поэтому репрессии по отношению к своим гражданам, при массовых её проявлениях для мнения обывателей обработанной средствами массовой информацией, имели оправдания.
С окончанием коллективизации в государстве установилась единая система социалистических общественных отношений. Хотя надо сказать, что из-за приоритетов в вопросах связанных с индустриализации она была деформирована прессингом административно-командного способа руководства. И всё-таки в глазах большинства населения включая и тружеников сельского хозяйства, она значилась как основа нового социального и культурного миропорядка и что самое главное без форм эксплуатации и социального неравенства.
Государство ожидало от граждан и требовало от них беспрекословного подчинения его требованиям в выполнении намеченных планов. В свою очередь оно гарантировало своим гражданам социальную защищённость в таких вопросах как безработица, обязанность и возможность трудиться, получать обязательный государственный пакет социально-культурных благ, а также приобретение благ в соответствии с результатами труда, заслугами перед государством и обществом и индивидуальным общественным положением.
С высоты современности можно сделать определённый вывод о том, что коллективизация 30-40 годов не подняла сельское хозяйство выше, чем были показатели 20-х годов. Она тем более не вела к зажиточной жизни и всё потому, что из деревни изымались огромные материальные и людские ресурсы, как на нужды индустриализации, так и в дальнейшем на нужды Великой Отечественной Войны. Но, не смотря на общие и строгие ограничения народного потребления, даже в самые трудные годы в государстве поддерживался порядок, при котором пользование медицинскими учреждениями и учебными заведениями не зависело от доходов и гораздо меньше зависело от социально-профессионального положения граждан, как это происходит сейчас.
Кроме действенного, насколько это было возможно на тот период, медицинского обслуживания к концу 30-х годов практически всё подрастающее поколение стало ходить в школу. В деревне это происходило благодаря жёсткому регулированию сельской жизни во всех её аспектах, при которых исчезла обычная практика тяжёлого детского труда в единоличных хозяйствах. Чтобы быть объективным в освещении вопросов образования необходимо отметить, что хотя школа и охватывала фактически всех подростков, но только это было пока ещё начальное образование. 90 % населения в 1939 году и даже 64% в 1959 году имели образование не выше начального. Если учесть что до революции население в основном было безграмотно, то это был прогресс. При всём при этом, например, в 5 – 10 классах в 1940 году училось 13 миллионов подростков, а в техникумах и институтах 1,8 млн.
По-видимому, такое положение с обучением в определённой степени удовлетворяло государство, а исторический опыт перенасыщения социально экономического пространства молодежью с высшим образованием был совсем рядом в прошлом. К тому же не только в России, где данная проблема привела к революции, но и, например, в Китае в начале XX века, и в Турции с ее младотурками которое создали это современное государство, да и в современном Тунисе та же ситуация. Поэтому в Советском союзе молодых людей с высшим и среднем образованием было ограниченное, но достаточное для государства количество. Для чего в настоящее время плодят такое большое количество молодежи с высшим образованием, которое некуда пристроить по их специальностям? Скорее всего, это или элементарная политическая безграмотность или уверенность в незыблемости своего государственного уложения.
В течение примерно 10 лет десятки миллионов человек перешли от труда на основе частной собственности к труду в полностью государственном хозяйстве, на новых заводах и фабриках, совхозах и колхозах, в культурных и научных учреждениях. Выросло убеждение народных масс в том, что общество всех своих членов обязано обеспечить работой, образованием, медицинской помощью и насколько возможно материальными благами. Народ стал уверенным в том, что производство может принадлежать только государству и его органам и что любого местного руководителя при необходимости могут наказать или заменить.
В СССР полным ходом шла грандиознейшая по своим масштабам культурная революция, хотя социальные улучшения касались лишь здравоохранения, образования и активного распространения городского быта. Конечно, всё это было не так однозначно хорошо. В общественной жизни любой страны категорически не бывает постоянного подъёма, поэтому злопыхатели и критиканы СССР могут накопать достаточно негативного в данном секторе жизни государства. Культурная революция продолжила социальную, в которой была уничтожена почти средневековая (без преувеличения) сословная система.
В связи с тем, что все средства тратились на индустриализацию, материальное положение народных масс было довольно тяжёлое. Это закономерно потому, что из потребления была изъята большая доля национального дохода и направлена, как запланировано, в накопление, что было обязательным фактором стратегии развития, который действовал с конца 20-х начала 30 годов. В связи с этим возникла инфляция, которая подорвала устойчивость рубля ранее укреплённого НЭП. Она произвела разрыв между денежной массой и её товарным обеспечением. Зарплата от этого у рабочих была маленькая, а цены на товары народного потребления возросли. У колхозников зарплата была вообще номинальной. Если рабочие получали в пересчёте на современные денежные отношения примерно 1500 – 1800 руб. т.е. по тому времени примерно 30 – 40 рублей в месяц, то в деревне самое большое 600 руб., а в основном 300, т.е. 10 рублей в месяц.
Создание авторитарного режима, культурная революция, дешевизна общественного труда, большие цены на товары народного потребления, принудительный труд спецпереселенцев всё это Сталиным делалось во имя одной цели – создания государства равного по мощи самым развитым государствам мира.
