— А как к этому отнесся ваш отец?
— Лучше, чем я ожидала.
— Рад слышать. Похоже, я был единственным пострадавшим.
Тэйлор посмотрела ему прямо в глаза.
— Она не хотела этого, Митч. Так получилось. Она влюбилась по уши и...
— И растоптала первого попавшегося ей на пути, — закончил Митч. Что он делает? Ведь он давно не испытывает к Дженсен никаких чувств. Зачем же ворошить прошлое? Чтобы оттолкнуть Тэйлор? Но она и так не слишком расположена к нему. И ее отец не делал секрета из того, что презирал Митча за его происхождение. Или ненавидел парня за роман с Дженсен. Может быть, Тэйлор разделяет убеждения отца?
— Джен не хотела тебя обманывать. — Лицо Тэйлор было очень серьезно. — Все случилось так быстро, что она не смогла смягчить удар. Я знаю свою сестру. И знаю, как она мучилась и переживала.
Верит он ей или нет — факт остается фактом, несмотря на прошедшие годы. Митч уже давно не воспоминал о Джен. Почему же сейчас он чувствует себя как девятнадцатилетний мальчишка? Может, потому, что он снова в Дестини?
— Наверное, ты права, Тэйлор. Извини. — Митч почесал в затылке.
— Тебе трудно дался тот первый год в родео, — заметила Тэйлор. — Представляю — все время видеть Джен и Зака вместе.
— Мне было нелегко, потому что я занимал только вторые места. — Меньше всего ему нужна жалость Тэйлор. — Все соревнования получают большую огласку, вот журналисты и обсасывали историю нашего разрыва до бесконечности.
— Пока Зак не погиб. — Тэйлор внимательно вглядывалась в лицо Митча. — Ты присутствовал при этом?
Он покачал головой.
— Нет. Временно выбыл из строя из-за растяжения.
Митч сразу же услышал о гибели Зака и пытался связаться с Джен. Но то ли так сложились обстоятельства, то ли Джен его избегала, но они не увиделись. Теперь уже неважно — все быльем поросло.
— Дженсен собрала волю в кулак и продолжала жить дальше. Это так несправедливо. — Тэйлор тяжело вздохнула. — Они ведь мало пробыли вместе.
Несправедливо? Она что, шутит? Кто-кто, а Митч мог бы рассказать ей о несправедливости. Женщина, которую он любил, которой доверял, ушла к его главному сопернику. Прошло десять лет, и лишь однажды за это время Митч снова доверился женщине. И снова его предали. Больше он не верил ни одной представительнице прекрасного пола и не собирается менять эту привычку теперь.
— Знаешь, Тэйлор, я постиг еще одну истину, — произнес он резче, чем хотел.
— Какую?
— Жизнь — штука несправедливая. Люди не шибко беспокоятся о справедливости, когда судят других людей. Только Божья воля может изменить мнение, что яблоко падает недалеко от яблони. А мое семейное древо не имело плодов, кроме меня. Да и корней тоже. И твой отец никогда не упускал случая напомнить мне об этом.
— Знаю. Но ты же не дуешься на него? — спросила Тэйлор и закусила губу, чтобы сдержать улыбку.
— Конечно, нет.
Уголки губ Митча непроизвольно поползли вверх, и он криво улыбнулся. Ей это и в четырнадцать лет удавалось, что уж говорить о нынешних временах, когда Тэйлор стала взрослой женщиной. Она всегда умела дать понять Митчу, что он выставляет себя дураком, и в то же время рассмешить его.
— Ты прав насчет отца, — вдруг сказала Тэйлор. — Но извиняться, наверное, уже поздно.
— Само собой. Это достояние истории. — Он скрестил руки на груди.
— А Дженсен тоже достояние истории? — Девушка смотрела на Митча так, будто от его ответа зависела ее жизнь.
— Да. Я больше не зеленый юнец. И ты сказала, что Джен пережила все случившееся. Сейчас она, наверное, замужем и с двумя детьми по меньшей мере...
Тэйлор отрицательно помотала головой.
— После Зака у нее никого не было.
— Верится с трудом.
— Колледж поглощал все ее время, а потом Джен училась в школе адвокатов. Но это не единственная причина. Я думаю, она однолюбка. — Тэйлор говорила, подчеркивая каждое слово, как будто стремилась убедить в этом не Митча, а себя.
— А ты?
Она покраснела и опустила глаза.
— Мы говорим не обо мне.
Митч кивнул. Ему-то нечего было скрывать.
— После разрыва с Джен я изменился.
— Я знаю. — Тэйлор избегала его взгляда. — Я помню газетные статьи. Каково чувствовать себя Самым Знаменитым Техасским Ковбоем?
— Не стоит верить всему, что читаешь в прессе, — заметил Митч.
Каждая нервная клеточка Тэйлор дрожала. Девушке хотелось вскочить в седло и скакать до тех пор, пока нервы не успокоятся.
Самый известный ковбой, думал Митч. Теперь он не ковбой, а бизнесмен. И не такой уж известный.
Первая любовь помахала ему ручкой. И чувство опустошенности после этого он не забудет никогда. Джен была красива, эффектна и популярна в городке — одним словом, слишком хороша для такого, как Митч. И он это быстро понял.
— Я рад, что у Джен все в порядке. Желаю ей удачи, — сказал Митч, — и не держу на нее обиды.
— Я рада, — горячо откликнулась Тэйлор. — Хотелось бы мне, чтобы тебя сейчас увидел наш отец. Ты столького достиг!
— Я слышал, мистер Стивенс скончался.
Тэйлор кивнула.
— Да. Около года назад от сердечного приступа.
— Мне очень жаль.
Она снова кивнула.
— Отец был очень хорошим человеком.
— Конечно, тебе виднее.
— Он просто не привык открыто выражать свои чувства. Это был его метод воспитания. Но он не пропускал ни одного родительского собрания в школе или соревнований. Не думаю, что папа не любил родео — он боялся за меня.
— Ты знала его лучше, чем я.
— Ты прав. Он бы порадовался сейчас твоему успеху.
— Верно — как то, что собаки умеют летать, — усмехнулся Митч.
— Но это правда. Знаешь, Митч, ты мне иногда здорово его напоминаешь.
— Руганью, наверное.
Тэйлор вскинула голову, и в ее глазах появился озорной блеск.
— Это ты пошутил, да?
— Извини, вырвалось. Где бы твой отец сейчас ни обретался, не думаю, что ему будет
