Здесь очень многое нечетко, вплоть до того: сколько же детей было у Амана? Кого вешали иудеи на другой день — трупы уже убитых ими десятерых сыновей Амана, или на другой день они убили ЕЩЕ десять сыновей Амана?
Тем более непонятно — кого конкретно убили в эти страшные дни? Вроде бы упоминаются конкретные имена… стало быть, существовали какие-то списки этих обреченных «зложелателей»? Но ведь и названо всего несколько имен, а убитых-то семьдесят пять тысяч. Пусть даже это сильное преувеличение в восточном духе. Но главное в том, что убитых было МНОГО. Под нож шли вовсе не одни поименно перечисленные «зложелатели», а целые слои общества, целые толпы людей. Людей, «виновных» лишь в том, что они родились не иудеями, а персами, и оказались поблизости от разгоряченных, вооруженных толп, опьяненных кровью и собственной безнаказанностью.
Персидские чиновники? Те, кто и должен поддерживать порядок? Это холуи холуев и всяческие холуи, простые исполнители любой воли царя. Они сделают все, что им велят из дворца в Сузах. Велят дать Аману резать евреев? Слушаемся! Велят позволить евреям резать персов? Как прикажете!
В книге пророка Даниила рассказывается очень похожая история: Даниил нарушает приказ царя Дария: не поклоняться никаким богам, кроме самого Дария, в течение тридцати дней. Царедворцы и просили Дария издать такой указ, чтобы «подставить» Даниила: они знали, что он не сможет месяц не поклоняться Й’ахве. За Даниилом подглядели, царю донесли…
Что характерно: царь Дарий не хочет казнить Даниила, но и не смеет нарушить собственного указа. Даниила бросают в ров со львами, а он, по Божьей воле, оказывается невредим — не трогают его прикормленные человечиной львы. Явленное Й’ахве чудо во всем убеждает царя Дария. Теперь уже враги Даниила «брошены в львиный ров, как они сами, так и дети их, и жены их; и они не долетели до дна рва, как львы овладели ими и сокрушили все кости их»{23} (Даниил. 6.24).
Зрелище детей, пожираемых львами, — чудесная иллюстрация торжества любой идеи, что говорить.
Но главное — мы видим, что из всех завоеванных персами народов иудеи как-то выделяются. Они богаты, они делают прекрасные карьеры. Они оттесняют от престола персидских царей коренную персидскую знать.
И вызывают закономерную ненависть этой знати.
Теперь о евреях пишет не только Библия. О них упоминают различные хроники. О том же Данииле, советнике Дария, известно из персидских летописей. Правда, ничего не написано об истории со львиным рвом… Но сам Даниил — упоминается.
И про еврейских чиновников нам известно. И про еврейских купцов.
Одним словом — народы заметили евреев.
Интересно еще такое место в Библии: «И многие из народов страны сделались иудеями, потому что напал на них страх перед иудеями»{24} (Эсфирь. 8.17). Запомним его.
Глава 5
Эллины и иудеи
Стрелял, стрелял в него этот белогвардеец, и раздробил бедро, и обеспечил бессмертие.
«Народ философов», или Положительная комплиментарность
Эллины познакомились с иудеями в VI–V веках до Р.Х. Они отзывались об иудеях с интересом и явным уважением. Феофраст, старший современник Александра Македонского, сверстник его учителя Аристотеля, называл иудеев «народом философов». Клеарх из Сол, ученик Аристотеля, говорил, что это не народ, а целая философская школа.
Сохранилась легенда, что при завоеваниях Александра Македонского на Востоке иудеи сначала не хотели нарушать клятву верности персам. Сначала их первосвященники отказались признавать власть Александра. А потом им был вещий сон, и когда Александр Македонский шел со своей армией на Египет, навстречу ему вышла целая процессия во главе с первосвященником Яддуа.
К их удивлению, Александр сам сошел с коня и низко поклонился Яддуа. Он объяснил это тем, что еще в Македонии к нему во сне явился некий восточный человек и предсказал, что завоевание Азии кончится для Александра Македонского победой и славой. Это видение, по словам Александра, было очень похоже на Яддуа…
Принимать ли легенду всерьез? Если да, можно предположить: а не рассказывали ли Александру об Иерусалиме и его первосвященниках? И обо всем «народе философов»? Если да — то стоит ли удивляться, что в честолюбивых снах ему явилось нечто очень похожее…
Во всяком случае, Александр посетил Иерусалим, даже принес жертву Богу Израиля. Он оставил Иудее ту же свободу и то же самоуправление, которое было у нее при персах.
Сам Александр умер очень рано, в 34 года, и его империю разделили ближайшие соратники. Селевк взял себе Сирию и Вавилонию, Птолемей взял Египет, Неарх взял себе только флот. С этого момента Неарх исчезает из истории, потому что флот вышел из Персидского залива неизвестно куда и бесследно пропал в океане. Никто никогда не видел ни одного корабля, ни одного матроса этого флота. Исчезновение флота Неарха — одна из самых больших загадок истории.
Птолемей же, воцаряясь в Египте, уже по дороге из Вавилона увел многих иудеев с собой в Египет — до миллиона человек. А потом и саму Иудею захватил, не хотел отдавать Селевку. Наверное, Птолемей хотел иметь в своем государстве побольше людей из «народа философов». Не мог смириться, что ими владеть будет один только Селевк.
Птолемей основал династию, в которой его имя стало титулом царя. Для египтян же Птолемеи были чем-то вроде фараонов… в конце концов, мало ли какие иноземные династии побывали на египетском престоле.
Птолемей I Лаги (304–283), первый царь в этой династии, продолжал выводить евреев к себе в Египет и дал им все права гражданства (а большинство египтян этих прав не имели). 2 квартала из 5 городских кварталов в Александрии заселено было евреями. Иудеи составили половину населения этого города.
Птолемей II Филадельф (283–247) окружал себя поэтами, учеными и путешественниками. Он создал знаменитый Мусейон, храм Муз, в котором собрал величайшие художественные и литературные сокровища всего мира. Но кроме музея, был Мусейон научным и учебным заведением. В числе его приближенных много евреев. Царь любил спорить и беседовать с ними о различных предметах. Очень мешал языковой барьер: как только эллинам или египтянам удавалось прижать к стене иудея, он тут же цитировал Библию на иврите или на арамейском: «А мы говорили вовсе не об этом»!
Появление Септуагинты
И тогда царь сделал неожиданный ход: он написал иерусалимскому первосвященнику Элиазару, попросил его прислать к нему самых ученых людей. Элиазар с удовольствием выполнил просьбу царя и прислал, по одним данным, 70, по другим — даже 72 ученых, одинаково сведущих по-гречески и по-
