Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахио дагестанских войнах в период Шамиля

27

Когда он сделал двараката, его стало тошнить кровью» тошнило и тошнило. От этого наступило облегчение.

Они оставались там до тех пор, пока не исчез свет солнца и луны. Затем они пошли на вершину горы и провели там ночь при сильном холоде. На голове Шамиля ничего не было, а его пазуха— наполнена кровью, которой была смочена и вся его одежда, однако из раны в его груди выходил не­прерывно горячий воздух, распространялся в его пазухе, и Шамиль согревался им.

Он сказал: „Эта рана в эту ночь для меня лучше, чем сотня туманов'.1 Когда же настало утро, Шамиль отправился верхом на лошади одного своего род­ственника в ту местность, где находились их семьи.

Русские оставались в Гимрах неделю. Они искали труп павшего за веру Гази Мухаммеда. Его им пока­ зали те, кто был с ними из отступников-гимринцев. Известный ученый Сайд ал-Харакани приказал рус­ским не оставлять трупа для захоронения в гимрин-ской земле, доказывая им, что если они похоронят его в Гимрах, то мюриды будут посещать его мо­гилу, собираться и приводить в движение межусо­бицы и пороки. Его слова подействовали на рус­ских; они отвезли труп в Тарго, высушили его и сохраняли некоторое время, приставив к нему сторожей, а затем похоронили.

Когда же наступило время государства Шамиля и его сила достигла Тарго, то он послал вырыть этот труп из могилы. Его перенесли в Гимры и там похоронили. Над могилой была построена славная часовня. Да освятит его душу аллах всевышний и покроет нас его милостью. Передают со слов Ху­сейна, сына Ибрахима ал-Гимри о том, что он видел

1 В рукописи К глосса: „Он закрывал свою рану лоскутом своей одежды и может быть вынул этот лоскут из раны из-за обилия крови, благодаря чему наступило облегчение. Когда же из-за ранения появился жар в эту холодную ночь, то он сказал: «Эта рана... и т. д.». От автора'.

28

0 Дербенде „историю' [„военные ведомости'], сооб­щавшую о том, что Гази Мухаммедом было уничто­ жено из русских 8 тысяч душ. И это только при *рехлетней длительности его сражений. Хвала аллахуг владетелю миров. После падения смертью правед­ника Гази Мухаммеда в этой упомянутой битве оплакал его в элегии стремящийся к истинности ученый Мухаммед Тахир.

Затем Шамиль со своей семьей переселился в селение Ансаль. Он не мог спать более двадцати ночей. Пришел доктор и наложил на его тело пла­стырь из воска. Шамиль заснул и проспал с утра до утра. Затем проснулся и спросил: „Совершал ли я полуденную молитву?' Ему ответили: „Нет, даже несколько молитв миновали тебя'. — „Как же это?' — спросил «снова Шамиль. „Ты спал с утра вчерашнего дня до сего времени', — ответили ему. Он не поправ­лялся до последних дней ша'бана. Затем встал и посетил устаза шейха Мухаммеда ал-Яраги в селе­нии Балагик.

Глава о том, что произошло у Шамиля с гимринцами после этого

В начале рамадана он отправился в селение Гимры. Когда он направлялся в „завию'1 для омовения, он увидел женщин, сидящих на улице и обрабатываю-щих шерсть.

Сказав: „поистине эти считают, что шариат умер вместе со смертью Гази Мухаммеда', он прошел мимо них, предполагая, что они уйдут до его воз­вращения. Но когда он вернулся, то нашел их на прежнем месте, а подле них — дряхлого старика.

1 Завия (кульа) — маленькая, расположенная в стороне от жилища ка­морка, в которой совершается омовение перед молитвой и иногда сама молитва.

28

На старике не было „изара',1 а в руке его была толстая палка.

Шамиль отнял у него палку и сурово сказал: „А разве сидение вместе с женщинами было тебе приказано?'. Старик упал и стали видны его срам­ные части тела. Шамиль принялся бить женщин. Они все разбежались, кроме одной. Она упорствовала, а он ее бил и бил. Когда же она увидела, что он ее не оставит, то она также убежала с криком: „Ой, он меня убил'. Шамиль пошел к себе домой.

Сын этой женщины пришел к их [гимринцев] кадию с жалобой на этот поступок. Их кадием был Хасан ал-Мухаммед ал-Харикули, тот, у которого целовал ноги Гази Мухаммед, говоря: „Истинно этот шариат — религия нашего владыки, он отнюдь не является чем-либо особенным только для меня. Будь же и ты помощ­ником шариату и утвердителем его и непокорные невежды не будут тащить тебя к их устремлениям'.

Но этот кадий не поднялся для этого и не по­слушался увещания. Конец.

К Шамилю пришел тотчас служитель кадия, заявляя ему о том, чтобы он явился к кадию для наказания за то, что он запретил запрещенное без разрешения кадия, а это невозможно. Шамиль отве­тил повиновением и послушанием и вышел. Палач дал ему двадцать с лишним ударов плети. Во время битья Шамиль почувствовал выделение чего-то из раны на его груди. Он приложил свою руку—это была кровь, он показал кровь палачу и сказал: „Ты разорвал мою рану и на тебе ответственность'. Палач испугался и сказал: „Я думал, что твоя рана уже зажила, иначе мы не били бы тебя'.

Это был день пятницы, и Шамиль нашел всю общину в мечети. Он попросил у кадия разрешения сказать речь. Он говорил и доказал законность

1 Изар — передник, фартук, кусок ткани, покрывающий нижнюю часть .туловища.

29

прекращения отрицаемого [Кораном] поступка любым {человеком] без разрешения властителя. В заключение он сказал: „Истинно, то, что мы делаем — религия ; аллаха всевышнего, она не умрет вместе со смертью се основоположников. Ведь вот умер же лучший, чем Гази Мухаммед,—умер наш пророк и господин Мухаммед, да будет над ним молитва аллаха все­вышнего и мир, умерли правоверные халифы, а аллах всевышний дает победу тому, кто защищает его ре­лигию. И, истинно, я, клянусь аллахом, не оставлю «того дела, пока не умру. Кто хочет получить возна­граждение в будущей жизни — пусть помогает мне ъ этом, кто хочет войны—пусть приготовляется к ней'.

К нему потянулись мюриды, их помыслы возвы­сились и как будто бы погас огонь пыла отступников.

Затем Шамиль вернулся к своей семье в Унцу-хуль и там провел пост рамадана. В ночь праздника разговенья он вернулся в свой дом.

Он отправился в „завию' для омовения до крика петухов, и вдруг „завия' оказалась наполненной отступниками. Они жгли в ней огонь, били в бара­бан, плясали и поносили мюридов даже площадными словами. Они говорили: „Завтра будет видно, как мюриды будут опозорены'. Они разумели под этим то, что завтра они будут открыто пить и забавляться на инструментах на глазах у мюридов. Сперва Шамиль хотел вернуться, но затем сказал про себя: „Если я вернусь отсюда, то значит нет у меня веры', и он напал на них со следующими словами: „Будет известно, клянусь аллахом, кто опозорит и кто будет опозорен', и он вытащил кинжал так, чтобы они это видели. Они испугались его и позорно разбежа­лись врассыпную. Некоторые из них попадали в воду, некоторые свалились из-за давки в дверях. Их остав­шийся барабан Шамиль продырявил кинжалом, раз­бил камнем, а затем бросил вслед за убегавшими, сказав: „Заберите эту вашу ослиную кожу'.

29

Один из этих отступников — он был предводитель русских, которые поставили его начальником над Гимрами —жил рядом с домом Шамиля в доме, ранее купленном павшим за веру Гази Мухаммедом для шейха Мухаммеда Эфенди. На утро эти отступники пришли к этому мерзкому и собрались у него для того, чтобы возместить убытки за этот барабан, кото­рый был сделан кадием за девять сельских нарядов для возвещения о приближении зари в пост рамадана.

К Шамилю пришли старики селения, говоря: „Поистине ты приводишь в движение межусобицы, а на подобных тебе лежит долг — гасить раздоры и делать то, в чем заключается об щий интерес'. Шамиль говорил с ними с крыши. Он повысил свой голос для того, чтобы слышали те, собравшиеся у этого мерзкого. Он сказал старикам: „Я застал их го­ворящими так-то и так-то, пусть же они делают то, что делают, а я, клянусь аллахом, не отойду от устра­нения дурных поступков и буду сражаться за это устранение, хотя бы даже не было со мной никого. Аллах всевышний защитит меня. Кто хочет — пусть верует, кто хочет — пусть не верует'. Он говорил грубые и суровые слова. Собравшиеся у этого мерз­кого рассеялись униженные и опозоренные. Затем он говорил в мечети при собрании на праздничную молитву. В своей речи он сказал следующее: