хотел вышибить из нее дух.

— Я тебя уничтожу самым невероятным способом! — сыпала угрозами Смерть. — Буду пытать в течение вечности в седьмой… Ай-ай, больно! В девятой степени!

Кулио молча распинал обломки стульев и подволок ее к порталу.

От криков пришла в себя тетя Эмма. Зашевелились некоторые горгульи: массовый паралич проходил. Куклюмбер наблюдал за действиями бывшего хозяина со смесью ужаса и восторга.

— Я тебя превращу в бактерию! — возопила девочка, посылая в потолок молнии и файерболы. — А- ай-а-а!..

Разъяренно сопя, Кулио крутанул Смерть и швырнул ее в багряную спираль портала. Вытер со лба пот, продолжительно хрюкнул, собирая харчу побольше, и со свистом плюнул вслед удаляющемуся телу.

Девчачий визг стих, и в приемной повисла тишина.

— Я… б-балдею… — выразительно проговорил Куклюмбер.

— А косички-то непростые, — вставил Степан.

Генагог, прихрамывая, доковылял до кровати Моха, присел и выдохнул:

— Много я повидал. И муки грешников, и битвы небес с преисподней, и ангелов, падающих прямо в котел… Но чтоб вот так вот Смерть за космы оттаскать… Об этом, точно говорю, книги напишут. И анекдоты будут сочинять.

Тетя Эмма лишь поморщилась, отходя от паралича, размяла кожистые крылья.

— Все восторги потом выразите, — распорядился Кулио, стаскивая с себя верхнюю часть скафандра. — Стёпа, не смотри ты на меня с такой любовью, я всего лишь выгадал минут пять форы. Сейчас мы с тобой отправимся в ад и вернем Мага Шу в строй. Это наш последний шанс загнать пигалицу обратно под печати!

— Да вас же там испепелят, — повертел лапой у виска Куклюмбер. — Мотать отсюда надо, пока фора есть!

Кулио пошел к нему, на ходу подбирая автомат и меняя рожок. Бобер в ужасе попятился от черной дырки в дуле.

— Э… э… я ничего такого не имел в виду… Я смел и храбр! Готов заколбасить все адовы легионы!

— Прятаться больше нет смысла, — категорически заявил Кулио, протягивая ошалевшему бобру оружие. — Вдуплил?

— Вдуплил, — кивнул тот. — Только ты в следующий раз стволом к себе подавай.

Степан проверил мухобойку и подтянул ремень на брюках. Энергия, хлеставшая из Кулио, чудесным образом передавалась окружающим, заставляя верить в свои силы, поднимая дух, открывая резервы, которые скрыты в каждом существе.

Генагог поднял свой трезубец, в последний раз потер ушибленное колено и с ожесточением пробормотал:

— Подумаешь, поперечное плоскокопытие… Я военник, между прочим, подделывал, чтобы в регулярную армию взяли!

— Я не знаю, бес, почему ты за нас, и выяснять мне некогда, — отрезал Кулио. — Тут останешься, горгульям поможешь.

— Без базара, — с готовностью согласился Генагог.

— Вводная такая, — подытожил Кулио. — За старшего остается тетя Эмма. Охраняйте портал. Чужого никого не пускайте.

— Но на тот свет попадают мертвыми, — сглотнул Степан, вспоминая свой прыжок со скалы. — Крайне неприятные ощущения…

— Сдается мне, через этот портал можно пройти на халяву, — сказал Кулио. — Хотя, подозреваю, будет некомфортно. Но я готов рискнуть. А ты, Стёпа?

Он посмотрел в глаза журналисту.

— Ты же знаешь ответ, Кулио, — улыбнулся Степан, превозмогая страх. — Кишки на турбину!

— Тогда на счет «три», — шеф повернулся к Куклюмберу: — Если чего, не поминай лихом! И… не дуйся за комбикорм.

— Ты того там, поаккуратней, — отозвался бобер, щелкая затвором «калаша».

В глазах у Кулио плясали черти.

В ушах у Степана ухал пульс.

— Готов? — спросил Кулио.

— Да!

— Тогда на счет «три»… А, это я уже говорил… Короче, пойдем, Стёпа, встряхнем уже этот гадючник! И свои потроха заодно. Помнишь? На турбину!

И он шагнул в портал, не закрывая глаз.

Журналист, вдохнув поглубже, нырнул следом.

Путешествие между мирами на этот раз больше походило на падение в глубокий колодец. Сначала они летели быстро, но постепенно падение начало замедляться. Света становилось всё меньше. Казалось, у этой бесконечной дыры нет дна.

Степан обратил внимание, как летящий рядом Кулио показывает ему пальцами знак «виктории». Журналист улыбнулся в ответ.

Через минуту тьма окончательно поглотила всё вокруг. Убаюкала разум, притупила чувства. Отделила от всего мира…

И падение прекратилось.

Глава 25

Журналистское озарение

Сознание вернулось рывком.

В голове у Степана шумело, словно с похмелья. Превозмогая пульсирующую боль в висках, он открыл глаза. Дернулся. Но ни руками, ни ногами пошевелить не смог.

Положение, в котором находился журналист, нельзя было назвать стратегически выгодным. Он висел в воздухе, опутанный тонкими светящимися нитями.

Степан еще раз попробовал вырваться из пут, но тщетно. Нити оказались неожиданно крепкими, и любое резкое движение отзывалось режущей болью в запястьях и лодыжках. Самому не высвободиться.

Кулио висел неподалеку.

Степан огляделся. Он без труда узнал мрачный зал, в котором они недавно подписывали договор. Колонны, поднимающиеся из багрового месива к незримым сводам, сгустки огня, полыхающие возле шершавых стен…

— Кулио, я понял, куда мы попали!

— Серьезно?

Степан перехватил его хмурый взгляд и не стал продолжать.

Смерть в окружении семи темных магов сидела на спрессованных костях и болтала ножкой.

А позади ее трона колыхалось море сгинувших человеческих душ. Багряные волны неторопливо накатывались одна на другую. Сотни, тысячи, миллионы полупрозрачных силуэтов всплывали на миг и снова тонули в пучине. Тонкие бесплотные руки тянулись из глубины.

— Это погибшие? — вырвалось у журналиста.

— Ага, — откликнулась девочка. — Те, кто пострадал после того, как я выбралась из-под печатей. Назвать точное число?

— Не утруждай себя, — процедил Кулио.

Вы читаете Братство
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату