грядет, - серьезно сказал доктор и внимательно несколько раз перечитал стихотворение, - А меня одного от поэзии уже тошнит?!
- Вы не одиноки, доктор, - ответила я.
- Значит, я здесь одинок, - подал голос Виктор и подошел к столу.
- Итак, излагай, Брижит, - доктор впился в меня своими голубыми глазами.
- Я начала обход с Роуз. Она в беспокойстве до сих пор, ей был сон, в ходе которого убивают Алекса, мастера цеха…
- Я знаю, коротко и по делу, - отрезал доктор.
- Я позвонила Алексу, оказалось он в больнице, ему должны вырезать аппендицит, - доктор нахмурился, - Потом я зашла к Альберту, отняла у него этот бюстик. Вот тот, кого он слепил, приснился и разговаривал с ним во сне. Альберт настолько вдохновился этим знакомым, что решил его изобразить. То же и с Джуд. Он принес ей апельсины и весточку от сестры. Я зашла к ней с бюстиком, потому что в коридоре встретила Роуз, и та бюстика испугалась, потому что это убийца Алекса. Джуд его тоже опознала и отдала мне стих. Она была очень одухотворена этой встречей, хоть и беспокоится по поводу апельсинов.
Доктор еще долго изучал меня взглядом.
- Что с Роуз? - спросил он.
- Джуд с ней сейчас.
- Так, значит, Брижит… Ты понимаешь, где сделала ошибку?
- Не нужно было Роуз говорить с Алексом?
Доктор причмокнул.
- Нет, дитя мое, вообще звонить не надо было. Нужно было объяснить ей, что это сон. Хотя ты же понимаешь, что это было?!
- Но вы говорили, что врать больным нельзя!
- Это экстренный случай. Честно, я бы не стал звонить Алексу и давать ей разговаривать с ним. Позже, вечером я бы сообщил, что у него простуда или грипп. Он слишком значимая фигура для Роуз… Если он не перенесет операции, чего я очень боюсь, что будет с ней? Новая депрессия, еще более жестокая, чем до этого. Алекс стал смыслом ее жизни, она его потеряет и что тогда? Сама она пока не в состоянии справиться просто в силу возраста, - отрезал доктор, - Все остальное просто твоя удача. И, честно говоря, мне сильно не нравится все то, что происходит.
- Мне тоже.
- Срочно иди к Йозефу. Он глубже, чем другие погружен в Пограничье. Этот человек там, и Йозеф может отреагировать на него.
- Этот человек… - медленно сказал Виктор, до селе вертевший бюст в руках, - мало того, что похож на портрет из стихотворения, как две капли воды…
- Только не говори, что тоже видел его сегодня ночью, - скороговоркой выпалила я.
- Молчать что ли теперь? - Виктор вопросительно посмотрел на доктора.
- Нет уж, давай, садись и рассказывай, - доктор впился глазами в Виктора.
Возлюбленный мой сел на стул напротив меня, не выпуская бюстик из рук.
- Я не знаю с чего начать… - тихо начал Виктор, - только сейчас вспомнил. Я не помню весь сон, кажется, он состоял только из того, что картинками мне показывали какую-то операцию. Он хирург. Я не видел всего лица, но… - Виктор взял со стола шапочку доктор и приложил к нижней части лица бюстика, - вот так… Я видел его вот так, и в хирургической шапочке. А повязка красная была под шапочкой, выглядывала, я помню. Он делал операцию, и я не смогу сказать, какую именно.
- Хотя бы, в какой части тела: живот, грудина, спина? - выпалила я.
- Не знаю, не хочу додумывать. Я видел, как вспышками, то его лицо, то лицо того, кого оперировали.
Доктор шумно вскочил и подскочил к шкафу.
- Рассказывай, Виктор, рассказывай, - доктор зарылся в нижнее отделение шкафа по пояс.
Виктор ошарашено наблюдал за доктором и пальцами подправлял волосы бюстика скорее автоматически.
- Что произошло на операции. Пациент остался жив? - я догадалась, что происходит и меня объял холод - я уже знала ответ.
- Не помню, - Виктор долго морщился и пытался вспомнить, - Он молодой хирург, это точно. Там был еще человек, другой, он помогал. А этот… Он засыпал! - воскликнул Виктор, - Точно, он засыпал, очень устал. А второй… я не могу сказать, но, кажется, был пьян!
Доктор вылез из шкафа, я почувствовала на себе его встревоженный взгляд. Я обернулась, мы с доктором долго смотрели друг на друга. Я вскочила на ноги.
- Пока рано, - доктор был собран, но на губах его гуляла лукавая улыбочка, ван Чех уже все знал, но по мимо этого было еще что-то, - Он? - ван Чех сунул Виктору фото Алекса.
- Пациент. Он… - тихо сказал Виктор, сам понимая, что вовремя вспомнил все.
- А вот теперь пора! - доктор шлепнул рукой по столу, - А я пока займусь оформлением нашего выезда.
Я вскочила на ноги и побежала к Йозефу.
- Бюстик! - Виктор догнал меня и сунул изображение нашего героя в руки.
Я, немного запыхавшись, вошла в палату. У Йозефа было светло, но стоял такой кавардак, что самого больного я нашла не сразу.
- Йозеф, - позвала я.
Под кроватью что-то шевельнулось. Я поставила бюстик на стол и заглянула туда. Йозеф лежал там, голова его была полностью накрыта, только один глаз смотрел на меня.
- Пока он здесь я не выйду!
Я быстро поставила бюстик в ванную, хотя очень не хотелось выпускать его из поля зрения.
- Его нет, - сказала я.
- Он все еще здесь, просто за дверью.
- Скоро я совсем его унесу, Йозеф, пока я здесь ничего не случится.
- Здесь нет, но там. Там.. случится… Он будет, он всегда будет… Это он, из-за него все… - бормотал Йозеф, - он… он… он… Он и меня убьет… он всех убьет, он знает, что я знаю, он все знает… Он меня за это убьет… Во сне…
- Зачем ты разгромил палату?
- Я хотел его прогнать. Но он везде, он даже за той дверью, и всегда будет здесь. И был всегда, только не показывался, а сегодня проявился! Даже если его уничтожить или унести, - Йозеф резко закрыл глаз простыней, - Он всегда будет здесь. Я боюсь спать, я не буду спать.
- Йозеф, милый, не бойся… Пожалуйста… Сейчас, сейчас тебе станет легче, - я нажала на кнопку экстренного вызова три раза: медсестру с уколом и санитаров.
Подмога пришла быстро.
- Он под кроватью, - коротко сказала я.
Санитар поднял кровать, другой стал выволакивать Йозефа из-под нее. Таких воплей я не слышала никогда. Больной извивался и визжал на таких высоких тонах, что закладывало уши. Санитар ругался матом.
Йозефа извлекли из-под кровати и попытались зафиксировать. Но больной вывернулся, одного санитара ударил в живот ногой. Схватил стул за ножку и огрел им второго санитара. Второй оказался крепче и устоял на ногах. Злость прибавила санитару ловкости и сил. Он как-то хитро скрутил Йозефа.
- Коли! - это было единственное цензурное слово сказанное санитаром в той фразе, воспроизвести которую я не возьмусь.
Йозефу была дана доза успокоительного.
- Уборщицу и сиделку сюда! - рявкнула я на медсестру, - Почему меня не предупредили, почему сразу санитаров не вызвали?
- Нам было страшно, - ответила медсестра.
- Ты где работаешь?! - взорвалась я, но сразу взяла себя в руки, - Быстрее, пожалуйста, у меня мало времени. Мальчики, простите, пожалуйста.
