нагоняла. Теперь она висела на хвосте, слепя водителя дальним светом. Катя оглянулась. Яркий свет мешал, но ей всё равно показалось, что позади — белая машина Селгарина.
— Зря я сюда свернул, — бормотал беловолосый. — Надо было на нижнее Выборгское шоссе… или в лес…
Мимо с ревом пронеслась фура. «Крутануть бы руль вправо, и всё сразу закончится», — подумала Катя.
Но она знала, что не осмелится.
— Пристегнись! — велел эльф.
Катя послушно пристегнулась. Ее руки дрожали.
Машина преследователей пошла на обгон, потом снова приотстала. Кате показалось, что она видит Карлссона. Кто сидел за рулем, она не разобрала. Может, Карина?
Беловолосый кинул затравленный взгляд в сторону «порше»… И лицо его преобразилось: глаза заблестели, губы растянулись в злобной усмешке.
— Он один! Без Хищника! — воскликнул эльф. — Ну всё, огр! Тебе конец!
В тот же миг беловолосый газанул, обошел «порше» и резко ударил по тормозам. Удар, скрежет…
Катю бросило вперед, головой в стекло, но ремень ее удержал. Эльф снова нажал на газ и унесся в ночь. Но через несколько минут, когда справа промелькнул указатель «боковая дорога», джип сбросил скорость…
Столкновение было не очень сильным — в «порше» даже подушки не сработали, но под капотом у него что-то заскрежетало — и Дима остановился. Джип, практически не пострадавший, тут же умчался вперед. Несколько мгновений — и его габаритные огни растворились в темноте. На табло компьютера «порше» высветилось сообщение о поломке. Какой именно, Дима не понял.
— Поехали! — потребовал Карлссон.
— Ладно, — согласился Дима.
Он тронулся, плавно увеличивая скорость. Под капотом скрежетало.
— Там что-то за что-то задевает, — изрек Дима очевидную вещь. — Может, остановимся, а то еще загоримся…
— Вперед! — ледяным голосом приказал Карлссон.
«Порше» разогнался до ста. Как ни странно, скрежетать стало меньше. Дима прибавил еще. «Порше» шел нормально и «держал» дорогу вполне удовлетворительно. Но огни джипа впереди не появились.
— Не понимаю, — пробормотал Дима. — Мы уже должны его достать… Не мог он так быстро смыться…
— Может, он освещение выключил? — предположила Лейка.
— Остановись, — внезапно потребовал Карлссон. — И открой окно.
Помятый «Порше», зловеще скрежеща, остановился у обочины. Карлссон высунулся в окно и начал принюхиваться.
— Ну? — не выдержала Лейка. — Нашел?
— Он там, впереди, — сказал Карлссон, указывая в темноту, в сторону от шоссе.
— С дороги слетел, что ли? От удара?
— Не знаю. Но он продолжает удаляться. Поехали.
Дима послушно тронулся с места. Теперь они ехали медленно, внимательно глядя по сторонам.
— Смотрите — знак «дорога сбоку»! — воскликнула Лейка.
— Не «дорога сбоку», а «пересечение с неравнозначной дорогой», — автоматически поправил ее Дима.
— Сворачивай туда, — скомандовал Карлссон.
— А ты уверен, что он поехал именно туда?
— Уверен — я его вижу.
— Как же он, без фар?
— Он видит не хуже меня.
Они свернули на проселок. Первые метров двадцать шел неровный асфальт, сменившийся обычной грунтовкой. Потом пошли глубокие колдобины. «Порше» переваливал через них, скрипя и задевая днищем о землю, и Дима ежесекундно ожидал, что машина застрянет. Теперь, вдобавок к скрежету, в салон просочился тошнотворный запах горелой изоляции.
— Что там — поле? — спросила Лейка, вглядываясь в темноту.
— Непохоже, — отозвался Дима. — Кажется, вода блестит?
— Озеро?
Фары высветили у края дороги гнилые березки, растущие прямо из черной воды. Под колесами захлюпала вода. Машина начала пробуксовывать.
— Болото, — сказал Дима.
— Он что, рехнулся? — воскликнула Лейка. — Зачем его сюда понесло?
— Как раз не рехнулся. Ему сразу надо было так сделать. На трассе джипу с «порше» не сравняться, а вот на бездорожье он нас «сделает» с легкостью. Ну вот… пожалуйста. Кажется, приехали.
«Порше» ухнул в особенно глубокую колдобину, чиркнул днищем о что-то твердое и безнадежно застрял. Дима несколько раз газанул, но машина даже не шевельнулась.
— Эх, такую роскошную тачку угробили… — вздохнула Лейка.
— Ну что, будем толкать? — оборачиваясь к Карлссону, спросил Дима.
Карлссон молчал. Он смотрел в темноту и принюхивался.
Дима приоткрыл дверь, выглянул наружу.
— Безнадежно. По этой дороге проедет только вездеход.
— А джип пройдет? — спросила Лейка.
— Джип — это такая машина, которая застрянет там, куда другая машина не доедет, — сострил Дима.
— Сид уходит, — пробормотал Карлссон. Неожиданно он распахнул дверь, не сказав ни слова, выскользнул наружу и пропал в темноте.
Дима и Лейка потеряли дар речи.
— Это он что, бросил нас тут? — потрясенно выговорила Лейка. — Одних, ночью, на болоте?
Дима в ответ заглушил двигатель.
— Он догонять его побежал. Ему этот эльф, как его, Ротгар, намного важнее, чем мы с тобой.
— И что теперь делать? — мрачно спросила Лейка.
— Сидеть тут и ждать, чем дело обернется.
Свернув с трассы, эльф выключил фары и габариты и теперь ехал в полной темноте. Кате очень хотелось заплакать, но она крепилась. Нельзя показывать, как ей плохо. Еще ей очень хотелось узнать, что стало с теми, кто был в машине Селгарина. Карлссон, скорее всего, живой, а остальные? И кто они?
Дорога между тем стала совсем плохой.
Джип переваливался на невидимых колдобинах, под колесами что-то плескалось и хлюпало. На тонких губах водителя блуждала улыбка.
Эльф очень быстро вертел руль и бормотал что-то по-своему. Похоже, ругался. Машина прыгала и металась из стороны в сторону. За лобовым стеклом было черным-черно, но эльф, судя по всему, видел в темноте не хуже Хищника.
Внезапно он затормозил, выключил двигатель и прислушался. Его бледное лицо в подсветке приборов было мертвенно-синим.
Эльф буркнул что-то, завел мотор, и джип снова запрыгал по ухабам.
«Удирает, — подумала Катя. — Бахвалился, что боится только Хищника, а сам струсил». Эльф словно угадал ее мысли.
