– Ну что, ребята, снова мозговой штурм?
Ответом был неопределённый звуковой сигнал – нечто среднее между «ага» и «ну конечно, мы его так заждались».
– Что по последним наработкам?
Вопреки обычаям, слово взял Шахур:
– В общем, теория подтверждается. Энергия солнечного света может посодействовать… э-э-э… зарядке. Основная зависимость взаимосвязи потоков в приближении Ромена – между прочим, мы его уточнили – выглядит так… – Доклад занял не менее часа.
Лучший теоретик Маэры оценил как стройность подхода, так и практические перспективы. Последние он выразил словами:
– Насколько понимаю, хотя выходной поток весьма невелик, но плотность управляющего магополя не позволяет использовать для подзарядки кристаллы даже второго класса.
– Почти так. Здесь важную роль может сыграть размер кристалла. По предварительным прикидкам, кристалл бесцветного кварца весом пятьсот фунтов обеспечивает поток подзарядки выше нуля. Однако бесцветный топаз при том же выходе может быть весом примерно двести фунтов. Корунд можно использовать из тех, которые выращивает коллега Харир. Десятифунтового кристалла уже достаточно с хорошим запасом. Наилучший коэффициент преобразования для рядового размера кристалла, конечно, даёт алмаз.
– А фианит?
– Не считали. Не хватает данных по параметрам кристалла. В частности, никто не измерял предельную плотность потоков и её распределение по кристаллографическим направлениям.
В воздух нерешительно поднялся палец.
– Прошу вас, почтенный Митен.
– Почему бы не попробовать использовать сразу несколько кристаллов?
Некоторое время стояла тишина, потом она взорвалась гамом, иногда переходящим на личности:
– Да ведь если несколько, то надо согласование по выходным! Невозможно!
– И вовсе даже возможно, если дело только в этом. Всего-то нужен…
– …Аналог известен. Лично присутствовал на защите, где ссылались…
– А если взять классический шестиугольный кварц, кристаллы коего расположить вроде пчелиных сот, ну, вы понимаете, при этом в качестве связи использовать…
– Чепуху городишь, как всегда. Без эксперимента ни за что не поверю, что…
– А я уже просчитал. Семь кварцев, каждый в поперечнике два дюйма, дадут поток на выходе – при ярком солнечном свете, конечно, вот… для подзарядки стандартного дюймового пирита нужно, круглым счётом, пятнадцать часов.
– Ну-ка, дай запись… Дурак, тут все тридцать понадобятся.
– Хорош спорить! – Громовой голос председательствующего поставил точку. Гвалт стих мгновенно. – Задание будет такое. Вы, Митен, подберёте кристаллы для испытаний. Для начала семь штук. Закрепление на серебре. На вас же все дополнительные. Вы, Шахур, отвечаете за уточнение расчётов. Ваши помощники, Калир, проведут пробную подзарядку. С записью в журнале всей динамики нарастания плотности магополя! Измерять каждый час! А вы сами подумаете над тем, как улучшить прибор.
Магистр Калир наклонил голову. Он был универсалом. Как теоретик был не особенно силён, но в части конструирования магических приборов отличался не только богатейшей фантазией, но и отменной эрудицией.
Бакалавр Митен зарумянился. Само по себе обращение по имени, без формального «почтенный» означало принятие в команду полноценным участником. Это была честь.
Глава 38
Почти сразу же по получении известия о скором переезде Неболтай заявился в гости к отставному унтеру Синякову. Поскольку дело было вечером, а денежки водились, хозяин был не вполне трезв, но сказалось это лишь в некоторой замедленности речи. После надлежащих приветствий и угощения куревом казак приступил к делу:
– Видишь ли, Федот Никитич, скоро предстоит нам с тобой поездка в края дальние, так вот, поедем не на корабле, не на коне, даже не на чугунке, а другим способом… – Последовало краткое повествование о порталах, заключившееся словами: – Быстро перенесёмся, но закавыка в том, что тамошняя наука может это сделать, но не задёшево. Семерых, не считая вещей, отправить – это многие тыщи. Но ты ни копейки, само собой, не заплатишь. Но вот что ещё особенное будет… – Теперь был рассказ о драконе. – Зовут его Таррот Горыныч. Похож на Змея-Горыныча из сказок, только голова одна, и нрава он не злобного. Огнём не дышит, но пыхнуть может, я от него как-то раз табак прикурил. По-нашему говорит, может даже читать, только пишет плохо, твой почерк получше будет. Людей не ест, а больше рыбу, что сам в море ловит, и плавает лихо. Ест всё, что мы едим, и сильно хлеб белый любит, а того больше – пряники и турецкие сладости, вот разве что он сам и весь род его ненавидят от души ржаную муку… сам не знаю почему… Да, летать может тоже… Говорю тебе, совсем не злой, он даже мальчишке соседскому жизнь спас, лечил его, а потом и счёту учил… Вот только душной он, сил нет, разит, как от козла…
Ла-Манш встретил российские корабли скорее сильным ветром, чем полноценным штормом. «Гладкую воду», естественно, задействовали.
Первый помощник, стоявший вахту, в очередной раз глянул на механизм, указывающий наличие кораблей поблизости, слегка нахмурился и приказал вестовому:
– Командира вызови!
Цесаревичу достаточно было поглядеть на походку и выражение лица Руднева, чтобы понять: случилось нечто неординарное. Конечно, рвануть в рубку было бы неприлично, но постоять в непосредственной близости у двери – вполне допустимо.
– Иван Григорьевич, гляньте…
– Четыре вымпела, идут навстречу, дистанция миль восемнадцать, по такому волнению точнее не сказать, – скороговоркой прочитал показания механизма командир.
Во взгляде вахтенного помощника явственно нарисовалась зависть.
– Вы, Иван Григорьевич, словно акафист читаете.
Командир ответил скромно, но не без назидательности:
– Помилуйте, Пётр Павлович, и вы так сможете, коль будете практиковаться. Вот смотрите: я наклоняю механизм вот так… одновременно медленно поворачиваю…
– Откуда восемнадцать миль? – поинтересовался Медведев.
– Интенсивность сигнала всего лишь. Ничего лучшего пока не придумали… Сигнальщик!
– Я-а-а!
– Прямо по курсу могут появиться чужие корабли. Глядеть в оба!
– Слуш… ваш… родие!!
– И ещё, Пётр Павлович, через двадцать минут вызовите Степана Леонидовича.
Вахтенный с большим трудом подавил рвущийся с губ вопрос.
Командир достал с полочки механизм связи, нажал нужное место и принялся говорить, не особенно повышая голос (до «Морского дракона» было не более трёх миль):
– Говорит «Херсонес», вызываю вахтенного офицера.
Ответ был получен через минуту; это было совсем неплохо, если учесть, что связью отвечавший пользовался второй раз в жизни.
– На связи первый помощник «Морского дракона» мичман Власьев.
– Прошу вызвать в рубку капитана второго ранга Семакова.
По скорости ответа, исчислявшейся секундами, Руднев понял, что командир «Морского дракона» пребывал в рубке. Вероятно, вахта уже заметила присутствие чужих кораблей по своему указателю. Догадка подтвердилась.
– Обнаружили чужих, Иван Григорьевич?
– Прибор показал, Владимир Николаевич. Но пока вижу лишь дымки.
– Мы тоже заметили. Сейчас я прибавлю ход. Иван Григорьевич, пойдёте мателотом. Через пятнадцать минут играйте боевую тревогу. Конец связи.
Командир «Херсонеса» бросил косой взгляд на дверь рубки. На палубе красовался наследник престола и усиленно изображал из себя деталь стоячего такелажа. Руднев заговорил полностью официально:
– Ваше императорское высочество, вам надлежит в каюту проследовать.
В глазах царственного пассажира показался блеск орудийного залпа. Голос был соответствующим:
– Господин капитан-лейтенант,
