До этого Джеймс никогда не был на Косой аллее. Но все принадлежности к школе следовало покупать именно там, поэтому родители впервые взяли его с собой на эту знаменитую улочку в последних числах августа.
Реальный мир был… мрачным. Грязные подворотни, пыльные витрины, шум, гам, толпы магов, одетых в дешевое тряпье. Джеймс демонстративно воротил нос от удушливых запахов и старался не задевать других, но выдохнул с облегчением лишь тогда, когда наконец очутился дома. А потом был Хогвартс-экспресс со студентами разного происхождения…
Парочка Снейп-Эванс привлекла внимание почти сразу. Он — потому что не склонил голову перед представителями древнейших родов. Она — потому что самоотверженно бросилась на защиту друга. И если девчонке, да к тому же и магглорожденной, это было простительно, то полукровка Снейп должен был ответить за свои слова. Что тот и делал на протяжении всей учебы.
А потом Эванс рассорилась со своим другом — не без помощи Джеймса, конечно, — и так получилось, что он влюбился. Окончательно и бесповоротно. В грязнокровку. Кто ж знал, к чему это приведет.
Привыкший получать все по первому требованию, он даже не задумывался, что Лили сможет ему отказать. Причем не один раз.
Последние два курса прошли под девизом «влюбить в себя Лили Эванс», и, если бы не помощь верного друга, то, возможно, свадьба так бы и не состоялась. Хотя она могла и не состояться совсем по другой причине: отец был далеко не в восторге от выбора сына, и если бы не мама…
Получив желаемое, Джеймс возомнил себя взрослым и вдрызг разругался-таки с отцом на почве неприятия кровной магии, наплевав на свои обязанности наследника. Альбус Дамблдор умел качественно промыть мозги тем, кто его слушал. Как итог — новобрачные поселились в коттедже в Годриковой впадине, который купила мама. Деньги были — Джеймс был единственным ребенком, и его сейф пополнялся с самого рождения. К остальным сейфам Рода доступ открылся бы только в одном случае: если Кольцо Рода его примет. Первая попытка была сделана спустя неделю после смерти родителей. Увы.
Тогда Джеймс не сильно расстроился. В банке еще оставалась немаленькая сумма, жилье было, Лили ждала ребенка, а он внял просьбе Сириуса и поступил на службу в Аврорат. А война все не заканчивалась…
Смерть Лили прошла как во сне. Очнулся Джеймс уже в Дании, а хорошенькая медсестричка, ухаживающая за ним в клинике, помогла побороть накатившую депрессию. А вскоре родившийся второй сын затмил воспоминания о первенце.
Так пролетело несколько лет. Новости из Англии привозили Сириус и Дамблдор. Что-то эти двое там намутили, и Блэку путь обратно был тоже заказан, но когда это его останавливало? Друг то исчезал на месяц, то снова появлялся, и тогда они отрывались по полной, вспоминая школьные годы. Именно Блэк стал косвенной причиной появления на свет Никодимии.
А спустя какое-то время Джеймс вдруг понял, что денег в сейфе почти не осталось…
Смерть Волдеморта произошла как нельзя вовремя: он как раз думал о возращении в Англию. А что, пойдет в банк, наденет Кольцо Рода — теперь-то оно уж наверняка примет его, — и заживет, не считая каждую копейку. Заглянувший в гости Дамблдор сам предложил вернуться и даже пожить пару недель в его доме, пока Джеймс не купит собственный.
Собрались в рекордные сроки и… за новый дом уже был внесен залог, когда гоблины в банке посмеивались за его спиной, провожая несостоявшегося Главу Рода на выход. Поспешил, очень уж понравился жене особняк. А потом этот выпад Гарри…
Джеймс сразу убил двух зайцев: нашел деньги и проучил зарвавшегося наследника. И понеслось…
Приступ прямо в палате Сириуса скрутил его внезапно, но такой боли он не ощущал даже после Круциатуса. Отлевитировавший его на соседнюю койку срочно вызванный целитель влил обезболивающее и презрительно скривился, думая, что Джеймс не видит. А диагноз… Диагноз убил наповал: сформировавшаяся Печать Предателя Крови и отсечение от Рода. Как и говорил Гарри. А он не верил.
Потом был вызов в Аврорат и еще одна ужасная новость: Аманта в тюрьме за покушение на убийство старшего сына. На фоне этого сообщение Дамблдора о вводе в Род Поттеров Ники как-то потерялось. Впрочем, не мешало разобраться со всем этим как можно быстрее.
Вылив последние капли в стакан, Джеймс вызвал Патронуса: «Альбусу Дамблдору. Прошу о скорой встрече. Джеймс Поттер».
*
— Драко, передай отцу, что меня вызвал к себе Дамби, — на ходу крикнул Гарри, мчась в сторону подземелий.
Нужно было оставить сумку и прихватить с собой Саманту — они вдвоем плюс Люциус против Дамблдора. Причем не факт, что одного — он мог позвать и еще кого-нибудь, ту же Макгонагалл, например. Декан она или где? А у Драко было сквозное зеркало — быстрая связь с отцом, которой Люциус предложил воспользоваться именно для такого дела. Одному против Великого и Светлого Гарри не выстоять, поэтому группа поддержки лишней не будет. Сэм он попросил не молчать лишь в крайнем случае, а Люциус… Против лома, как говорится, приема нет.
В кабинете их ждали директор и… Джеймс Поттер собственной персоной, помятый и какой-то потерянный. Хотя это-то вполне ожидаемо, наверняка откатом шарахнуло.
— Гарри, мальчик мой!
Так и хотелось ответить, что «не ваш, да и уже не того субъекта, что стоит рядом», но Гарри сдержался. Лишь сильнее прижал к себе Саманту.
— Ты не один? — озвучил очевидное Дамблдор. — Впрочем, юную мисс Принц этот разговор тоже касается.
Саманта на доброжелательный тон не повелась, демонстративно надув губы и опустив глаза в пол. Присесть им не предложили, также как и Джеймсу — лишь директор сидел в кресле у стола, беззаботно грея в руках чашку с чаем.
— Что ж, не будем терять время. Гарри, меня очень огорчает твое поведение в последнее время. Меня не было всего неделю, а ты умудрился нарушить кучу школьных правил. Любой другой студент на твоем месте был бы уже давно отчислен, но я, прежде чем принять решение, хотел поговорить с тобой лично. Не хочешь рассказать, что вынудило тебя так поступить?
Гарри с трудом удержался, чтобы не высказать в лицо старику все, что он думает об этих нарушениях, которых формально даже не
