Кошка презрительно фыркнула и взлетела на плечо «хозяина», а Гармаш сказал:
— Глянь, какая умненькая! Знает — кого драть, и кого любить! Воспитанное животное!
Кошка фыркнула ещё раз и расплылась в «улыбке» и фыркнула в ухо своему «хозяину».
— Валите отсюда! — с ненавистью крикнул разъярённый Анупель — чтобы духу вашего тут нет было! А её надо вообще прибить дверью! Бешеная гадина! Вон отсюда!
Андрей спокойно собрал вещи в старый рюкзак, к счастью оказавшийся чистым, отстиранным и крепким, кинул лавочнику серебряник, и не обращая внимания на его вопли, вышел из лавки сопровождаемый Гармашом.
— Ты, парень, не обращай внимания — он всегда придурком был, сколько помню. Отец ему лавку оставил перед смертью, он профукивает потихоньку, всех отпугивает своей грубостью, проедает капитал — думаю, через годик-два всё профукает. Ну что сказать — придурок он и есть придурок. Ты хотел еды купить — сменил он тему — там, возле храма, трактир — ничего особенного, но кормят неплохо. Мы любим иногда посидеть там за кружкой пива. Спроси у Шемака пирогов — он знатно готовит пироги с олениной. Ну всё, удачи парень! И тебе удачи — чертовка зубастая! — Гармаш усмехнулся и быстро пошёл по ступеням вниз, уже забыв о случайных собеседниках и, видимо, погрузившись в свои мысли о важных проблемах — отелившихся коровах, заготовке дров и побелке избы к празднику нового урожая.
Андрей с наслаждением вдохнул холодный осенний воздух, остро пахнущий опавшими листьями и дымом и тоже сошёл с крыльца, шагая в указанном ему направлении.
Встреченные им крестьяне больше от него не шарахались — молодушки провожали его вороватыми взглядами (Статный парень! Вот такого мужа бы…а мой-то, сморчок!), а мужчины, при виде его плечистой фигуры уважительно смотрели на поясные ножны с кинжалом и думали о том, что тому, кто с ним свяжется — мало не покажется.
Скоро показался трактир — он, как и сказал Гармаш, стоял рядом с храмом Сагана, закрытым на большой амбарный замок — как с удовольствием отметил для себя Андрей — то ли народ тут был не особенно привержен сатанинской веры, то ли были какие-то ещё причины, но храм, так или иначе, был закрыт.
Напротив — трактир вовсю функционировал, что подтвердил пьяный мужик, вывалившийся из его дверей и подталкиваемый сзади крепкой бабой в армяке, ругающей его последними словами. Это парочка, попрепиравшись минуты две и поливши друг друга отборными ругательствами, погрузилась в телегу с охапкой соломы на дне и унеслась по улице в своё неизвестное будущее, исчезнув из жизни Андрея, как и никогда не появлялась.
В трактире было тепло, пахло пирогами и как обычно — пролитым пивом.
Андрей заводил носом, и с надеждой спросил у посмотревшего в сторону клиента трактирщика:
— Мне сказали, что тут пекут замечательные пироги с олениной — или соврали?
— Да, пекут — добродушно ответил румяный статный мужчина — садитесь вот сюда! Сейчас я вам принесу — только-только вынул пирог из печи! Вам сколько кусков? Один? Два?
— А какой размер пирога? — неожиданно для трактирщика сказал посетитель.
— Хммм… вот такой! — развёл руки мужчина.
— Несите весь, только нарежьте — что не съем — с собой заберу. И вот ещё что — принесите блюдце для моей подруги — не против, что я с кошкой посижу?
— Нет, не против. Животина чистая, маленькая — почему и нет? Ещё что-то будете заказывать? — трактирщик выразительно покосился на пояс клиента, где висел объёмистый мешок с монетами.
— Ещё? Пива кувшин…похлёбка есть какая-нибудь? Из дичины с овощами? И её давайте. Ещё одно блюдце для моей Чернушки — она тоже любит пиво полакать.
«Лакают только животные! А я пью! А вообще — спасибо. Давно хотела попробовать — чего это люди такое пьют. Вместо пирога, лучше спроси у него сырого мяса — как-то я настороженно отношусь к произведениям рук человеческих»
«Ешь, что дают! Привыкай — мы в человеческом обществе и ты должны себя вести как все кошки».
«Пить алкогольные напитки?! Хороши же у вас кошки, в вашем мире!» — Шанти фыркнула, спрыгнула с плеча Андрея и уселась у окошка, изображая чистку усов и ушей и настойчиво теребя их лапкой.
— Вот вам уважаемый — монах достал из кошеля золотую монету, и трактирщик ушёл исполнять заказ, пообещав скоро принести сдачу.
Через четверть часа Андрей откинулся на спинку стула, расстегнул куртку, снял её и повесил на спину — горячая похлёбка, горячие, пышущие жаром мясные пироги вогнали его в пот, а он с наслаждением глотал и глотал ароматную жидкость, заедая пирогами.
Они действительно оказались замечательными — вместо лука в них была какая-то лесная трава, придающая начинке острый и пряный привкус, а мясо буквально таяло во рту, не потерявшись среди не очень толстой, пропитанной соком корочки.
— Дааа…не зря хвалят ваши пироги — с восхищением сказал Андрей принёсшему сдачу хозяину трактира — вы настоящий мастер, вам надо в столице открывать своё заведение! Будете богатым!
— Я и так богатый, всё что надо есть — мне и тут хватает — улыбнулся польщённый мужчина — тут все свои, а деньги…ну куда особо деньги — в столице сплошные траты, а тут всё своё, дешёвое, да и народ попроще. Ну куда мне на старости лет срываться? Нет уж…отец мой тут помер, дед, и мне тут на погосте упокоиться.
Он присел к столу и с интересом спросил:
— Вы извините, что лезу не в своё дело — вы как тут оказались? Я чувствую, что вы откуда-то из города, наверное из столицы, как вы тут в такой глухомани оказались? Тут купцы заезжие бывают раз в полгода — сидим, как в берлоге медведь. А вот завалит снегом — так вообще до весны в спячку впадём.
Андрей подумал, основательно пожевал пирог, чтобы взять паузу, и пояснил:
— Ехал на разведку — новые места для торговли, опрашивал местных на предмет их потребностей, да нарвался на каких-то залётных разбойников. Моих спутников убили, а я с Чернушкой убежал в лес и скрылся — не нашли. Заблудился. Неделю шёл по лесу, весь оборвался по бурелому — вот и вышел на вашу деревню.
— Так это вас там приняли за лешего? Тут только и разговоры ходят о том, что леший уже в село приходит, жертву ищет! Люди боятся во двор выходить, не то что в лес идти!
— Да что тут за такая история с лешим? Я в лавку пришёл, так этот ваш…Антупель, так что ли его звать — чуть не обделался со страху! Что тут вообще происходит? И кстати — а чего храм здешний закрыт? Вроде деревня большая, обычно в таких обязательно по исчадию есть, а тут пусто.
— Вот от лешего всё и есть… — неохотно пояснил трактирщик, помолчав и нахмурившись — видно было, что тема ему неприятна — сбежал наш исчадье, как только про лешего прошёл слух. Да что слух — какой слух — убивает, гадина — то одного, то другого, уродует, надругивается… мы уж к исчадью обращались — мол, убей сходи, найди лешего — а он — это не моё дело! Я должен веру блюсти, а не ваши задницы спасать! — и сбежал на следующий день. Вот такая история. Вчера вот девчонку тринадцатилетнюю убил — дурочка пошла в лес, грибов мол поищу, вот и нашли её у околицы. Видать в лесу убил и сюда подкинул. Голая — надругался над ней, поуродовал. Завтра хоронить будут. Такая у нас жизнь — а вы говорите — разбойники! Тут почище дело будет, чем разбойники. Видите — в трактире пусто? Почти никого нет? А почему — люди боятся выходить из дома, вот у меня сразу посещаемость и упала. Держу трактир открытым уже по привычке — а что ещё делать-то, скучно. заходят особо смелые или особо жаждущие выпить, а остальные… Ну да ладно — это наши дела, чего вам до них… ещё пирогов добавить? Вон вы сколько съели — сильно! Никогда не видал, чтобы столько съедали! И кошечка ваша покушала! Понравилось, киска? Ох ты, какая красавица! Ох, умница! Мечта, а не кошечка!
Прежде чем Андрей успел остановить, трактирщик протянул руку и погладил Шанти по спине, не подозревая что играет с огнём.
Монах внутренне ахнул, ожидая кровавой расправы и скандала, но «кошка» лишь замурлыкала, потянувшись и хитро покосившись глазом на «хозяина».
«Это чего же с тобой такое сталось?» — усмехнувшись спросил Андрей мысленно — «почему ему руку не отхватила по плечо? Пива перепила, что ли?»
