- Точно, - я даже растерялся чуть. Еще свежо было воспоминание о том, какую реакцию вызывало одно слово 'лабиринт' у шайки грабителей, и вот теперь не пробуждает абсолютно никаких эмоций у маленькой лесной девчонки.
- Ну, идем, - она кивнула, приглашая за собой, обогнула валун, цапнув свою зеленую шапочку, шагнула под своды леса. Я заторопился следом.
- Слушай, а как же подземные чертоги, чарующие голоса, лабиринт, в конце концов? - Я только и знал, что отводил низко нависающие ветви. Девушка, напротив, шла легко, подныривала под сосновые лапы, огибала густые заросли, я едва успевал за ней.
- А что лабиринт? Нам это не интересно, что под землей делается. А люди... лишь человек безрассуден настолько, чтоб спускаться в созданные гномами пещеры. - Она скрылась из виду за кустом багульника, я прибавил шаг, чтоб увидеть ее снова. - Ясное дело, мало кто выбирался оттуда. Да и кто там пропадал-то? Бродяги и воры.
- Гномы? - Почему-то этого я не ожидал вовсе, замер на полушаге.
- Ну, - она и не подумала остановиться. Обернулась с лукавой улыбкой, подмигнула озорно, - если верить легенде. - Она двигалась быстро и ловко, я едва поспевал за ней, иногда я только и слышал что ее голос да хруст надламывающихся под ногами веток. Пришлось поскорее догонять. - Никто не видел гномов уже давно... Наверное, со времен Исхода. Я думаю, они остались там, в горах старого мира. Они никогда не жили с людьми и не боялись их. Скорее наоборот. Их знания чужды человеческим, древнее человеческих, созданы другой - не человеческой - жизнью. Думаю, их магия была бы чужда и нам.
- Нам? - Я запнулся, она вынырнула из-под ветвей за миг до, поддержала под локоть.
- Осторожно! Не бойся. Да, к гномам мы ближе, чем к людям, но лишь по крови, не по духу. На самом-то деле, все мы когда-то давно были братьями. - Она внимательно смотрела в глаза. Пристальный ярко-зеленый взгляд. - Разве ты ничего не знаешь?
- Видимо нет. - Я смотрел на нее сверху вниз, на маленькую, тоненькую зеленоглазую охотницу. Она странно, до наваждения, помрачающего рассудок, напомнила вдруг девочку. Круглое, почти детское личико, едва обозначенные, скорее подчеркнутые нарядом, формы. Взгляд, по-детски не ведающий ни страха, ни сомнения. Такому взгляду принадлежит мир. Как в бреду, я коснулся пальцами тугоскрученного, каштанового локона. Детски мягкие волосы были горячо нагреты солнцем. Я зажмурился - настолько реальной казалась иллюзия узнавания.
- Ты чего? - Она не испугалась ничуть. Неисчерпаемое спокойствие и искреннее сочувствие. - Тебе плохо?
- Показалось. - Открыв глаза, я понял, что действительно показалось. - Так что ты говорила о вас? Кто вы?
- Мы ктраны, - мой ответ удовлетворил её вполне. Она вновь убежала чуть вперед, - жители леса, а братья живут рядом. Люди строят дома, в которых селятся и домовые, гномы обитают в горах, им помогают тролли. Только если тролли иногда и встречаются по слухам, то гномов не видели уже лет с тыщу. - Она остановилась резко, и я налетел на нее, едва не толкнув в спину, - Может быть, они ушли глубоко в недра? - Тонкие пальцы заправили за ухо каштановую прядь. - Вот твоя поляна.
Мы и вправду пришли. Я шагнул дальше, сразу узнал поломанные толпой кусты, взрытую землю, камни, кучно брошенные туда, где потом меня избивала чернь. Кинувшись к хибаре, я в три шага достиг ее, распахнул дверь, зная уже наверняка, что там никого нет. Мне понадобилось еще пара минут на пороге, чтоб осознать это вполне. Голос сел.
- Её нет здесь.
- Я вижу. По-моему, ты тоже увидел это сразу. - Она тронула меня за плечо, заставив оторваться от созерцания полутемной, освещенной косыми лучами прошивающего щелястую стену хижины солнца. - Вы ушли, и больше здесь никого не было.
- Ее напугала толпа... Она прячется в лесу, боится вернуться. Нужно найти ее. - Я в смятении колупал пальцами дверной косяк, неснятая кора отслаивалась длинными лентами, мелкая труха забивалась под ногти.
- Оставь. Ты испугался больше, я вижу это. А она убежала, но у нее была цель.
Это казалось бредом. Это казалось бредом даже на фоне последних моих злоключений - о жизни, которая осталась далеко, за гранью подземных лабиринтов, я даже не вспоминал. Я смотрел, как девушка обходит поляну кругом, трогает скомканные побуревшие уже листья, свезенный множеством ног дерн, вертит головой, отслеживая видимые лишь ей передвижения.
- Идем! - она прошла за избушку, остановилась точно там, где я видел девочку в последний раз.
- Куда? - я перевел взгляд: за яркими, почти белыми, заполненными мелкой, тихо кружащейся пылью полосами света ход в подземелье едва угадывался. Захотелось вдруг шагнуть внутрь, под узкие каменные своды, захлопнуть за собой небрежно сколоченный ряд перекошенных, разбухших от влаги досок. Я шагнул вбок и захлопнул наружную, выбеленную солнцем дверь.
- Ты ведь хочешь узнать, что здесь произошло после того, как тебя увели к обозу? - Девушка угадала мою заминку, не только в голосе, но и во взгляде ее сквозил вопрос.
- Да. Конечно.
- Вот и отлично.
- Постой. - Она замерла, изогнув бровь, рука придерживала отведенную ветвь.
- Как тебя звать-то? - почувствовав головокружение и слабость в ногах, я медленно осел по стенке на землю. Ладони ощутили бодрящую свежесть влажной, не просохшей от росы травы. 'Джинсы промокнут', пришла мысль, я отдернул руки, но не смог встать. Зачем? Смысл ускользал. Большой ли, маленький - рассеянное внимание не помогало сконцентрировать волю. Я хотел вернуться домой и не мог, не имел права. Но и уйти с поляны... эта мысль вызывала почти рвотные приступы. Я закрыл глаза, пытаясь собраться с силами.
- Да ты голоден! - она бросилась ко мне, присела, спешно срывая рюкзак с плеч. - Прости, я не подумала. - В голосе ее слышалась неподдельная тревога и озабоченность.
- Зовут. Как тебя зовут? - я разлепил веки, улыбнулся ей, насколько можно светло и ясно, поднял руку, но не решился погладить, успокоить.
- Рокти. - Она держала тёмные жилистые листья, свернутые наподобие долмы. Острый запах зелени спорил по силе с ароматом сочного, я готов был поклясться в этом, мяса, которое было завернуто в них. - Держи. Ешь.
Я вцепился в разваливающийся сверток обеими руками и надкусил смачно. Мясо и впрямь оказалось сочным, свежим. Конечно, я не был так уж голоден. Просто меня придавило. Навалилось все разом, подкосив. Теперь я чувствовал жгучий стыд за свою слабость, проявленную перед этой охотницей.
- А я Никита. Очень приятно и все такое. - Я пытался говорить с набитым ртом, порывался встать и идти в заросли: все одновременно, лишь бы не выдать себя, не показать, как же не хочу я покидать поляну, уходить от избушки. - Ты живешь поблизости? Ах да, я забыл. Ты живешь с кланом. Ктраны, так вы называете себя? Да?
Девушка, опустив ладони на плечи, остановила меня:
- Перестань. - Она сидела на пятках, голые колени придавливали узкие влажные стебли, зеленые глаза с изумрудной искоркой потемнели. - Я не пущу тебя в подземелье.
Я не просто заткнулся. Я едва не подавился. Сразу почувствовав себя в ловушке, прекратил жевать, подобрался, прищурился. Если это был способ привести меня в чувство, он сработал на все сто.
- Я и не собирался... С чего ты взяла. Я должен найти девочку. - Я встал рывком. - Идем. Покажешь мне, что тут стряслось, и вообще.
Она сидела еще секунду, глядя снизу вверх и, кажется, усмехаясь про себя. Я предпочел не заметить этого, шагнул за избушку, вспомнив, поторопился доесть мясо. В руку ткнулся округлый бок фляги.
- Запей. И не лезь вперед, следы затопчешь. - Я сбавил шаг, пропуская охотницу. Проходя мимо, она пребольно стукнула меня по ноге висящей у пояса железякой. Может быть и не специально. - Смотри, вот тут девочка остановилась, подпрыгнула, взобралась на две ветки по стволу вот этого дерева. Ловко взобралась, хотя подошва у нее и плоская, но твердая, кору не свезла, но придавила. Она сидела, держась здесь за вот ту ветку, и смотрела на поляну. Ноги съезжали, у нее неудобная обувь.
- Сандалии. - Голова шла кругом. Все никак не удавалось свинтить с фляги крышку, пальцы скользили, я опустил, наконец, взгляд. Горлышко было плотно заткнуто пробкой.
- Да. Может быть. Она ждала, пока пройдут солдаты, здесь пробежало человек шесть, сапоги одинаковые, ноги только разные. Сидела тихо, как тать, - с этого слова меня передернуло, - но не вытерпела, не дождалась последнего. Начала слезать и потом, когда он услышал шорох - обувка у нее не по деревьям лазить - просто спрыгнула ему на спину, приложив по голове.... чем-то. Не пойму. У нее было с собой что?
- Нет. - Я бросил колупать плотно закупоренную флягу, продел кожаную петлю за ремень, чтоб не потерять, - Ничего не было. Все вещи у меня остались.
- Если что и было, она забрала это с собой. Она придушила солдата, когда тот упал. Наверняка.
- Что?!
- Да. Думаю, да. Смотри, он упал навзничь, пытался встать, потом вдруг вырвал дерн вместе с землей, вскинул руку, дерн отлетел далеко в сторону, потом рука упала обратно, уже безвольно. Здесь... да. Возможно, шнурком его же плаща. - Я сдернул флягу с пояса. Едва не сломав зуб, выдрал затычку, приложился плотно. Глотку припалило яблочным сидром, и это отвлекло меня на миг, позволило прочистить мозги.
- И что?
- Что? Она перевернула его на спину и обчистила! Взяла нож из-за голенища, смотри, здесь нога дергалась как марионеточная, видно, не сразу вытянула. - Рокти выпрямилась, стряхивая с ладоней жирную землю, - Однако, сильна твоя девочка. Управиться с молодым здоровым парнем... Как она выглядела?
- Ростом с тебя, чуть ниже, пожалуй. Круглое лицо, большие голубые глаза, ногти обгрызены, коленка разбита. Егоза. Не из пугливых. Волосы рыжие, яркие, ниже плеч.
- Не человек это, Никита. Ктран. Как я.
- Это ребенок, Рокти. - Я вспомнил пожатие маленькой руки, прикосновения, смех, - клянусь, это ребенок. Не девушка, как ты, не женщина. Ребенок.
- Она не стала убегать, она взобралась на дерево и смотрела, как тебя бьют. Откуда вы пришли? Здесь давно никого не было. - Охотница провела ладонью по свезенной, сочащейся соком ссадине на коре дерева, - Очень давно.
- Она пришла со мной, и я уверен, она не отсюда. Она выглядит как нормальный ребенок, как любой человек там, откуда пришел я.
- Старый мир? И вы действительно вышли из Лабиринта? - Рокти целеустремленно двинулась вперед, меж деревьев, куда-то вглубь леса, я догнал ее машинально, - Знаешь ли ты, что ход был закрыт? А Лабиринт действительно проклят? Это место обходят стороной не зря.
Едва ли я смотрел, куда ступаю, просто шел рядом, боясь упустить слово, едва успевая уворачиваться от ветвей, хлестко вырывающихся из рук охотницы.
