– Мы еще не успели прибыть на место происшествия, а ты уже известил прессу! – набросился он на Марино.
– Эй, потише, успокойся. О чем это я известил прессу?
– О том, что убита Диана Брэй, – сообщил Филдинг. – Во всех новостях передают. Задержана подозреваемая. Детектив Андерсон.
Глава 10
Небо заволокли свинцовые тучи, начинался дождь. На узкой улице, где жила Диана Брэй, всюду мелькали репортеры. Их легковушек и фургонов с телеоборудованием было здесь втрое больше, чем полицейских автомобилей.
– Ближе не подобраться, – сказала я Марино.
Он схватил меня за руку: перед домом Брэй стоял темно-синий «форд-контур», а за ним – патрульная машина, в которой сидели двое полицейских и Андерсон. Она что-то быстро говорила сердитым, истеричным голосом. Слов я не слышала.
– Доктор Скарпетта? – ко мне направлялся телерепортер.
– Узнаешь нашу арендованную машину? – тихо спросил Марино, глядя на «форд» со знакомым нам номером RGG-7112. По его лицу стекали струйки дождя.
– Доктор Скарпетта, вы можете сказать… – кричали со всех сторон журналисты.
– Нет, – бросила я, взбегая на крыльцо.
Мы поднырнули под желтую ленту. Дверь перед нами распахнулась, и полицейский по фамилии Баттерфилд впустил нас в дом.
– Рад вас видеть, – поприветствовал он нас. Мы надели перчатки. Баттерфилд затворил дверь.
– Рассказывай, что здесь, – скомандовал Марино.
– Из таксофона кто-то позвонил на номер «911». Мы прибыли на место и обнаружили вот эту картину. Кто-то забил ее до смерти, – сообщил Баттерфилд.
– Что еще? – спросил Марино.
– Изнасилование и, по-видимому, ограбление. На полу – бумажник, но пустой. Сумочка тоже пустая.
– Черт, у нее ведь были немалые бабки, – заметил Марино, восхищенно рассматривая богатый интерьер.
– Ты еще ничего не видел, – сказал ему Баттерфилд. Брэй любила английский антиквариат. В гостиной взгляд приковывал массивный сервант черного дерева. Расшитые золотом шторы из тяжелого полотна были задернуты. На стенах ни единой картины. Убранство дома выдавало в Брэй холодную, властную натуру.
– Откуда у нее столько денег? – спросила я.
– Понятия не имею, – ответил Марино.
– В гараже – красный «ягуар», – вставил Баттерфилд. – Девяносто восьмого или девяносто девятого года. Даже не представляю, сколько такой может стоить.
– Примерно две твои годовые зарплаты, – сказал Марино.
Они обсуждали вкусы и богатство Брэй так, словно в доме не лежал ее изуродованный труп. В гостиной следов борьбы я не заметила. Кухня имела нежилой вид. Столы и плита блестели. В шкафах, кроме пачки кофе, никаких продуктов.
Марино открыл холодильник.
– Похоже, она вообще не готовила, – заключил он, осмотрев полупустые полки, на которых лежали небольшой пакетик молока, мандарины и пакет с сухим завтраком.
После он занялся мусорным ведром, в котором обнаружил разодранную коробку от пиццы, одну бутылку из-под вина и три из-под пива. Марино сложил обрывки чека.
– Одна пицца с колбасой и сыром, – пробормотал он. – Заказано вчера вечером в пять пятьдесят три.
Он еще порылся в ведре и нашел грязные салфетки, три недоеденных кусочка пиццы и штук пять окурков.
– Брэй не курила. Очевидно, вчера у нее были гости.
– Когда поступил сигнал? – спросила я.
– В девять ноль четыре. Где-то полтора часа назад. И, сдается мне, утром она кофе не варила.
– К утру она уже была мертва. Я на сто процентов уверен, – заявил Баттерфилд.
Мы направились в спальню, расположенную в глубине дома. У ее открытой двери мы остановились как вкопанные. Беленые стены, пол и потолок были густо забрызганы кровью. Большая кровать, почему-то без постельного белья, тоже была вся в крови.
Диана Брэй, избитая до неузнаваемости – я даже не смогла бы определить ее расу, – лежала на спине. На полу валялись содранные с нее зеленая атласная блузка и черный бюстгальтер. Подошвы ног и ладони были изжеваны, и на этот раз Оборотень даже не потрудился уничтожить следы зубов.
– Марино, дай, пожалуйста, фонарь.
Я нагнулась осмотреть залитый кровью пол и заметила возле кровати длинные белесые волосы. На теле Брэй они тоже были.
