Рассказ Чиндары Хона запомнился варвару. Найти бы этот сапфир, который оберегал своего владельца от превратностей судьбы! Правда, Конан не очень верил во всяческую магию и, в общем, старался держаться подальше от нее, но камень этот в любом случае не помешал бы. Если, скажем, вернуть его обратно в семью правителей Офира, то награда окажется немалой; а если он захочет к тому времени променять вольную жизнь на службу, то, пожалуй, и хорошую должность в армии удастся занять. И вот, слава Митре, он в том городе, где у кого-то, должно быть, хранится до сих пор этот удивительный перстень.
Тебе должно быть впору, — прервал его приятные думы возвратившийся Ши Шелам. Действительно, и зеленые шелковые шаровары, и отличная — похоже, новая — рубаха, и безрукавка, не такая цветастая, как у привратника, встреченного вчера, но вполне приличная — все подошло, как будто специально сшито для Конана.
— Взял в лавке у Шелудивого Нарбека, — пояснил замориец. — Он держит много тряпья, народ разный попадается, видишь, и для такого громилы, как ты, нашлось.
Закончив с переодеванием, они собрались выйти прогуляться по базару да зайти к Абулетесу — там Ши Шелам должен был встретить кое-кого, переговорить о вступлении киммерийца в шайку. Конан решил не брать с собой меч, а ограничиться кинжалом — дел никаких не намечалось, да и Ши Шелам как-никак в этих местах считался своим человеком.
Пустынька и базар, который примыкал к ней с южной стороны, отличались от того квартала, по которому шел Конан вчера. Там — широкие мощеные улицы, сады, фонтаны на площадях, роскошные здания, здесь — узкие улочки и проулки, покосившиеся глинобитные заборы, чахлая растительность, пыль, грязь-Базар был полон народу. Возгласы торговцев, зазывающих покупателей, гнусавое пение зурны и глухие удары барабанов бродячих артистов, рев ослов и блеяние баранов в скотном ряду, шарканье сотен босых ног, крики мальчишек, сновавших между торговых рядов, рычание и лай собак — эта музыка базара окутывала площадь почти осязаемой густотой.
Базары, которые Конану доводилось видеть раньше, на севере, были жалким подобием этого великолепного торжища. Варвар с любопытством озирался вокруг: от обилия зелени, овощей и фруктов рябило в глазах, запахи дурманили голову, а впереди виднелись ряды тканей, ковров, медных и серебряных изделий. Кукольники и толпящиеся около их ширм зрители, факиры с покачивающимися змеями — все искрилось весельем и яркостью. Захваченный шумным водоворотом многоголосого восточного базара, Конан еле поспевал за ловко пробиравшимся сквозь гомонящую толпу Ши Шеламом.
— Придерживай кошелек, клянусь Белом: глазом не успеешь моргнуть, как будешь пустой, — посоветовал он киммерийцу. — Здесь народ не дремлет.
Миновав базар, они свернули в переулок и через пару десятков шагов вышли на небольшую площадь. Это место Конану уже было знакомо: вчера после расправы в веселом доме именно сюда привел его Ши Шелам. Таверна снаружи представляла собой двухэтажное здание из желтого необожженного кирпича, с невысокими окнами, как бы щелями, под самой крышей из добротной офирской черепицы. Никакой, даже самой простой вывески не было, только начищенный до блеска медный фонарь на столбе у крыльца. В этом, собственно говоря, и не было нужды, ибо все, кому надо, и так знали — здесь находится таверна Абулетеса.
Кивнув в знак приветствия двум заморийцам, сидевшим на камне неподалеку от входа, Ловкач открыв дверь, знаком пригласил киммерийца следовать за собой. Конану, как и вчера вечером, пришлось слегка нагнуть голову, чтобы войти. Внутри таверна представляла достаточно просторное помещение, гораздо большее, чем можно было бы предположить по ее внешнему виду. Первый зал с несколькими рядами длинных столов из кедровых досок со скамьями без спинок, и второй, поменьше, отделенный от большого рядом деревянных колонн, между которыми было натянуто что-то наподобие рыбацкой сети с мелкими ячейками. Во втором зале вместо лавок у столов стояли тяжелые деревянные табуреты. Здесь было несколько дверей, выходивших в кухню и другие помещения, а также и во внутренний Дворик, где Абулетес принимал особо знатных гостей. Собиравшиеся в таверне разбойники вели себя достаточно пристойно, а если кто из гостей, слишком разгорячившись вином, затевал ссору, то на этот случай у хозяина в услужении были два гиганта, которые быстро объясняли забияке его ошибку, а если это не помогало, то он пробовал своим лбом крепость входной двери.
В таверне можно было подкрепиться в любое время суток, ведь у воровского мира нет расписания, и работа идет не только глубокой ночью, но, случается, и днем, если это удобно для дел. Время близилось к вечеру, залы уже заполнялись пестрой и шумной публикой.
Расторопные мальчуганы сновали от кухни к столам и обратно, поднося гостям жареную баранину, кур на вертеле, кувшины с вином, сласти и. много других кушаний, которые Конану даже не. были известны.
Проходя, Ши Шелам здоровался со знакомыми, иногда даже останавливался перекинуться парой слов, так что прошло достаточно много времени, прежде чем они добрались до свободного стола во втором зале. Тотчас к ним подбежал мальчишка, неся в одной руке большой кувшин' с вином, а в другой — блюдо с лепешками.
— Принеси-ка баранью лопатку, запеченную cv-сыром, и парочку кур, — распорядился Ловкач.
Варвар тем временем оглядывался по сторонам. Вчера они ужинали здесь поздно ночью, народу почти не было, да и Конан настолько устал и проголодался, что для него самым важным была еда, а где это происходило и кто там присутствовал, не имело особого значения. Хотя в этот город он попал только что, но народ особого рода, что собрался здесь, Конану был знаком: отчаянные, лихие ребята — выхватить кинжал и пырнуть противника им ничего не стоит. Такая порода одинакова везде, что в Гиперборее, что в Аквилонии, что в Бритунии — да на всем свете их не перепутаешь ни с кем.
Внушительная фигура варвара вызвала оживление в зале, и пока он проходил, его провожали одобрительные возгласы и шепот. Конан ожидал, по обыкновению, что кто-нибудь начнет задираться, но заморийцы не отличались крепким телосложением, и никто из присутствовавших не видел себя достойным противником этому неизвестному юнцу гигантского роста.
— Думаю, через некоторое время сюда придет Фархид со своими, — начал Ши Шелам, но остановился, потому что мальчишка уже ставил на стол блюдо с парой сочных, с хрустящей корочкой, кур. Ловкач налил себе и Конану по кружке вина, оторвал изрядный кусок у ближайшей к нему курицы и только после того, как прожевал, продолжил: — Я днем, пока был на базаре, шепнул Малому, чтобы он поискал Фархида и спросил, будет ли тот сегодня у Абулетеса. Обещал попозже появиться, у него дела с Сангаром.
— Клянусь брюхом Крома, здесь действительно неплохо! — Конан не отставал от Ши Шелама, прислушиваясь к беседе за соседними столами. Он не очень хорошо понимал местный язык, особенно если говорили быстро, но уловил, что в основном все обсуждают происшествия вчерашней ночи — вчера кто-то убил пять стражников и разгромил веселый дом недалеко от Аренджунского базара.
— Без магии не обошлось, — уверял собеседников лопоухий человечек, на лысом черепе которого багровел совсем свежий шрам. — Как они могли летать по воздуху?
— Да, да, — подтверждали из-за соседнего стола, — почтенный Калой долетел до дома и только там пришел в себя.
— Выходит, какие-то демоны посетили вчера ваш город, — удивился киммериец, дочиста обгладывая куриную косточку. — Куренок хорош, — продолжал он, запивая съеденное доброй кружкой вина, — но как тебе нравится эта история?
— Здесь и не такое услышишь, — усмехнулся Ши Шелам, его хитрая мордочка хорька расцвела от удовольствия: лестно казаться опытным и бывалым человеком в глазах этого могучего варвара.
«Это и к лучшему, — подумал киммериец, — чем больше тумана вокруг этого дела, тем мне спокойнее».
— А вот и тот, кто тебе нужен.
Широкоплечий бородатый мужчина, одетый пестро, с некоторым щегольством, вошел в зал, сопровождаемый дюжиной личностей, при взгляде на которых любой сразу определил бы, что ничего хорошего ждать от них не придется. Это был Фархид. Он указал своим головорезам на свободный стол, а сам направился к одной из дверей. Видимо, заранее предупрежденный своими мальчишками, из двери выскочил Абулетес и почтительно приветствовал предводителя крупной шайки. Абулетес, сам недюжинный
