судьбоносными и для самого автора романа. Их разрешению отведена специальная часть романа – «Легенда о Великом инквизиторе», но и там проблема двойственности натуры человека не получила окончательного решения.
Основные черты философии «всеединства» Вл. Соловьева
Bл. C. Соловьев (1853–1900), сын историка С. С. Соловьева, получил блестящую домашнюю подготовку и воспитание в духе требований православной веры; окончил историко- филологический факультет Московского университета, где и началась его преподавательская деятельность. Вскоре он переводится в Петербургский университет, как только там появилась вакансия; читает философию на Высших женских курсах. Его педагогическая деятельность окончилась в 1881 году, когда он во время публичной лекции обратился к Александру III с просьбой проявить «христианское милосердие» по отношению к убийцам его отца – «царя-освободителя» Александра II. Народовольцы, совершившие этот акт террора, по приговору суда были казнены. Вл. Соловьев за свое «обращение» решением Министра народного просвещения был навсегда лишен права вести преподавательскую деятельность на всей территории Российской империи и занимать кафедры философии в российских университетах. Так круто обошлась «судьба» с двадцативосьмилетним доктором философии.
С этого времени Соловьев целиком отдает себя литературно-публицистической деятельности, печатает много статей и серьезных исследований по различным аспектам философской теории. В нем проснулся колоссальный философский талант, прерванный преждевременной смертью. Значение его теоретического наследия переросло национальные границы и стало мировым достоянием. Создано Международное философское общество памяти Соловьева с отделениями в Европе, Америке, на Ближнем Востоке. В Бельгии издано наиболее полное «Собрание сочинений Соловьева».
В исходных мировоззренческих посылках Соловьев – объективный идеалист, каким он был всю жизнь. Из прежних философских систем для него наиболее близкими оказались положения философов-теоретиков раннего христианства, определяемые в исторической науке как раннехристианская мистика. Но теоретические искания Соловьева падают на конец XIX века, на тот период общественной мысли России, который можно определить как смутное время русской философии: в силу специфики состояния общественной жизни конца столетия в теории шел активный процесс пересмотра всех прежних философских и общественно-политических теорий, поиски новых концепций. В эту интеллектуальную стихию с головой погрузился и Соловьев, направив гуманистические устремления своих философских концепций на поиски незыблемых основ всех сторон общественной жизни – от социально-политических до духовных.
По его мнению, «новым началом» политического переустройства мира должно явиться создание всемирного теократического государства христианских народов во главе с римским папой, а «ядром» этого гигантского конгломерата народов и наций должно явиться славянство, сознание которого не развращено ни рационалистическими философскими теориями, ни философским позитивизмом с его культом науки, ни ложными социально-политическими учениями. Сердцевиной духовной жизни нового мирового сообщества должна выступить религиозная вера, сохраненная в первозданной чистоте православной церковью и получившая свое философское обоснование в святоотеческой литературе.
Для реализации этой идеи Соловьев многократно выезжал в Европу, добивался аудиенций у европейских монархов, убеждая их в необходимости создания единого «Христианского государства»; встречался с римским папой, доказывая ему необходимость проявления инициативы в этом единении, а также необходимость отмены римско-католической церковью чисто католических догматов, которые мешают единению христиан. Он убеждал папу, что на свою миссию его благословила сама Богородица, явление которой было ему во сне. Но ожидаемых плодов его поездки не принесли.
Мировоззренческой основой новой исторической общности народов должна выступить «философия всеединства», которая объединит в себе философию, богословие и естествознание. Возможность единения этих, казалось бы, чуждых друг другу, элементов духовной культуры Соловьев считал возможным потому, что каждый из них органически требует дополнения второго: богословие – духовное раскрытие божественной мудрости; философия – раскрытие дарованной Богом человеческой мудрости; естествознание – раскрытие в разуме закономерностей отпавшего от Бога после грехопадения мира. «Философия всеединства» выступит универсальной теорией постижения бытия, человеческой духовности, божественной сущности.
В учебной литературе, в том числе и в предлагаемом пособии, практически невозможно всесторонне осветить философию Соловьева и её теоретические истоки. Укажем только, что он творчески использовал идеи Платона и неоплатоников, философское наследие Отцов Церкви, монадологию Лейбница и абсолютный идеализм Гегеля; мысли о мессианской роли славянства в мире заимствованы им у славянофилов и др. Но все теории прошлого «перекипели» в котле соловьевского мышления, сделав его крупнейшим отечественным философом, рядом с которым позволено стоять немногим из европейских мыслителей.
Вопросы для проверки усвоения темы:
1. Как понимать духовную предысторию русской философии XIX в.?
2. Каковы основные центры становления русской философии?
3. Почему Московский университет можно назвать источником русского просвещения и русской философии?
4. В чём заслуга молодёжных кружков Москвы в становлении русской философии?
5. Каковы основные черты философии славянофилов?
6. Как проявилась материалистическая традиция в русской философии XIX века (Герцен, Чернышевский)?
7. В чём смысл идеи «христианской теократии» и «философии всеединства» Вл. Соловьёва?
Тема 17
Философия в современном мире
Философия является спутницей мировой цивилизации, её порождением и отражением. Это происходит потому, что человек даже в самые трудные периоды своего личностного бытия продолжает оставаться человеком, т.е. быть деятельным, ищущим, думающим, оценивающим. В силу присутствующего в его природе интеллектуального начала он обречен быть философом, вне зависимости от того, владеет ли он теоретическими основами данной науки и её категориальным аппаратом или просто слышит голос своей философской интуиции. Поскольку в ходе исторического развития цивилизация постоянно усложняется, то и её интеллектуальная слагаемая делается значительнее, весомее, авторитетнее в глазах общества. В переломные периоды истории философская мысль невольно выдвигается в авангард всей общественной мысли, поскольку по самой своей сути она призвана помочь осознать, выявить закономерное в развертывающихся процессах исторической драмы.
Пути и перепутья русской философии
Россия к началу XX столетия подошла именно к такому критическому порогу своего развития, о котором только что было сказано во вступлении к настоящей теме: её самодержавно- политический режим становился анахронизмом на фоне цивилизованной Европы; индустрия промышленно развитых стран демонстрировала свое превосходство над состоянием машинизации в России, особенно на её окраинах; православие оставалось основной духовной ценностью, а власти всеми мерами оберегали церковь от проникновения в православие какой-либо «штунды» (общее название сектантских движений). Россия объективно стояла перед выбором пути своего дальнейшего развития: ожидает ли её своя «славная революция» типа английской 1688 года, или же она стоит перед российским вариантом «якобинской диктатуры»? Либерально-демократические круги России подталкивали правящие круги к проведению социально-политических преобразований, секуляризации общественного сознания. Теория стала проявлять повышенное внимание к духовному миру человека, поскольку все больше проступала роль человеческого «Я» в истории, которая может проявиться как своей созидательной, так и разрушительной сторонами. В авангард мыслителей первого порядка выходят Аксельрод, Богданов, Бердяев, Булгаков, Гершензон, Ильин, Карсавин, Трубецкой, Федоров, Франк. Периодические издания типа журналов «Мир Божий», «Вопросы философии и психологии», «Логос», сборники статей «Проблемы идеализма», «Вехи» поднимали теоретическую мысль России на новые высоты; в отдельных идеях русских мыслителей просвечивались контуры будущих европейских теорий.
Но события января 1905 года («Кровавое воскресенье» в Петербурге), исход затеянной двором русско- японской войны открыли дорогу «якобинскому» направлению развития российской истории, способствовали
