подождал, пока Фрэн, не зная, куда поставить ногу, влезет в машину, и завел двигатель.
Его манера вождения была тоже неожиданной для Фрэн и тоже не совпадала со стереотипом богатого человека: никаких вам шумных перегазовок, рева мотора, резких торможений. Машина шла плавно, но ходко. Фрэн расслабилась, ей было удобно, комфортно. Но, вспомнив, кто сидит рядом, она спохватилась и села нарочито прямо.
Однако Сэм, похоже, не обращал внимания на ее осанку. Во все время пути ни он, ни она не произнесли ни слова. Фрэн, может быть, и хотела завести разговор, но приготовленная фраза 'Я надеюсь, вы правильно расцените мои действия' как-то была не к месту.
Они подъехали к станционной площади. Ужасно. Все закончилось так глупо! Фрэн была близка к отчаянию. Она подумала, что видит Сэма в последний раз.
– Спасибо, что подвезли.
Надо было, конечно посмотреть ему в глаза и улыбнуться, но это было уже сверх сил.
– У меня нет вашей карточки, – сказал Сэм.
– Карточки? – с глупым видом повторила она.
– Вашей визитной карточки.
Не понимая, зачем ему нужна ее визитная карточка, Фрэн начала автоматически рыться в своей сумочке, пытаясь найти визитку.
– Вот, пожалуйста. Сэм быстро прочитал.
– Но здесь дублинский код.
– Вот это – номер мобильного телефона, – ткнула она пальцем.
– Когда вы возвращаетесь в Ирландию? –Я… я не знаю.
Она действительно не знала, потому что решение зависело от того, даст ли он ей эту работу. Стараясь говорить как можно спокойнее и как можно увереннее, Фрэн спросила:
– Так у меня есть шансы получить у вас работу или нет?
– Нет. – Последовала пауза, как после падения гильотины, отсекающей все надежды. Бедная Рози, подумала про себя Фрэн, не сразу осознавая, что Сэм продолжает говорить, но таким тихим голосом, что пришлось напрячь слух: – Работа ваша.
– Извините?
– Работа ваша, – повторил он, и только по глазам можно было догадаться, как веселит его растерянность Фрэн. – Вам нужна эта работа, вы не передумали?
– Да, нужна. Я не передумала, – ответила она, ощущая какую-то странную пустоту внутри от этой неожиданной победы. – Но почему? Я имею в виду, почему вы все-таки даете ее мне?
– Видите ли, я не думаю, что вы избрали правильную тактику. От такой самоуверенности некоторые могут и передумать. Но вообще-то это Кормак сказал мне, что вы лучше всех.
– Кормак так сказал?
– Да, он так сказал. А Кормак принадлежит к категории людей, к мнению которых прислушиваются, и я не исключение.
– И я получу у вас работу, потому что Кормак отозвался обо мне подобным образом?
– Отчасти да. Но также и потому, что вы молодой специалист, так сказать, а молодые специалисты работают с энтузиазмом. Я в первый раз даю бал и хочу, чтобы он удался. По– настоящему удался.
Бал должен иметь успех! Месть за Рози – это сейчас второстепенно. Не важно. Сейчас не важно. Успех должен быть! Надо преподать Локхарту урок! Когда-нибудь он будет ей благодарен за это.
– Успех будет, я могу вам гарантировать, мистер Локхарт! – выпалила она.
– Сэм, – поправил он.
– Сэм, – покорно повторила Фрэн.
Она произнесла 'Сэм' без запинки. Очень удобное имя. Сэм. Просто и удобно. Слишком удобно. Не обольщайся, Фрэн. Он, конечно, обалденный мужик, с темно–синими глазами и фигурой киногероя. Но не забывай, что он отнял невинность у твоей лучшей подруги.
Только почему тебе хочется свернуться клубком, как делают котята, и полежать у него на коленях, помурлыкать, вместо того чтобы вцепиться в него когтями?
– Меня не будет в Англии с неделю, – сообщил Сэм. – Я позвоню, когда вернусь, и мы устроим встречу в Лондоне, чтобы обсудить детали, бюджет и все такое. Вас устраивает?
– Конечно, – кивнула она и потянулась к ручке, чтобы открыть дверцу и выйти, но Сэм вдруг взял ее левую руку и повернул ладонью вверх.
– Следов нет, – заметил он, проведя большим пальцем по се безымянному пальцу. –
Все, что Фрэн успела почувствовать, – это горячее тепло его руки и ощущение, близкое к шоку, от прикосновения. Все мысли вылетели из головы.
– Из–звините?
– Следов нет. От обручального кольца.
– Кто сказал вам, что я была замужем? Кормак? Блеск его глаз – как прожектор.
– Кто же еще? На лбу у вас татуировки нет, я смотрел, – он не отпускал ее руку.
– Это прошлое. Я разведена.
– Понимаю. Разводы сейчас не редки. Повсеместное явление. Но даже если так… – Его палец делал медленные мягкие движения вокруг основания се безымянного пальца. У Фрэн что-то сжалось внутри, она задрожала, хотя в машине было тепло. – Обручальные кольца всегда оставляют след, так или иначе.
– Может быть, поговорим, когда вернетесь? – произнесла она и вышла из машины.
– Который час? – спросила она хриплым спросонья голосом.
