нечего было ему предложить.
Давняя боль снова поднялась в ней. Взрослая Алли, спокойная и разумная, понимала, что нынешняя ситуация станет для нее жестоким испытанием на прочность. И если взбалмошная Алли одержит верх и вновь кинется в омут чувств, то никто не гарантирует ей мирное существование и безоблачное счастье.
— Как ты? Что-нибудь вспомнил? — спросила она.
Он отрицательно покачал головой.
— Пока нет.
Притворившись, что заинтересовался фигуркой из стекла, Финн исподтишка разглядывал Алли. Джинсовая юбка до колен, кроссовки на платформе и розовая рубашка делали ее похожей на школьницу, хотя одного взгляда на фигуру хватало, чтобы понять, что перед вами женщина. Он поймал себя на том, что пялится на загорелую полоску кожи, показавшуюся между поясом юбки и краем рубашки.
Она наклонилась над столом, и Финн уловил запах ее духов — что-то свежее и цветочное, перемешивающееся с ароматом ее кожи и волос. Ему казалось, что он тянется к ней всем своим естеством. Алли словно привязала его к себе тысячью невидимых нитей, и он уже не может без нее ни дышать, ни пить, ни есть.
Финн яростно замотал головой.
— Я читала о твоем заболевании в Интернете, — неожиданно заметила Алли, поставив обратно на стол рамку для фотографий. Полоска кожи исчезла. — Пойдем в кафе. Что ты хочешь на обед?
Он молча пожал плечами, боясь выпалить, что на обед он желал бы получить ее. Привязанной к кровати шелковыми лентами.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Алли выбрала ресторанчик со столиками на улице.
После того как официант принял заказ, Финн вручил Алли листок бумаги.
— Что это?
— Я составил список.
— Список чего?
— Вопросов. О нас.
Она медленно развернула листок и начала читать.
Финн любовался длинными темными ресницами, подрагивающими над нежными щеками, и спрашивал себя, целовал ли он веснушки у нее на носу и какой фрукт напоминает аромат ее духов. Лимон? Мандарин? Нежный цитрусовый запах с цветочной нотой.
Наконец она положила лист на стол.
— Любимая еда? Цвет? Время года?
Он пожал плечами.
— Макароны, розовый, весна. — Она наклонилась через стол. — Несмотря на все мои усилия, я существо непостоянное. Я никогда не возвращаюсь домой одним и тем же путем, иногда занимаюсь серфингом. — Алли подняла вверх руку, демонстрируя безупречный маникюр. — Обычно крашу ногти в ярко-розовый цвет, что, кстати, тебя очень смущало. И еще я люблю сюрпризы. — Она постучала пальцем по листу. — А в этом весь ты. Мне следовало ожидать от тебя нечто подобное.
Финн кивнул.
— Так в чем наше отличие?
— Ты любишь ходить по дому босиком, вешаешь пальто на крючок в прихожей, любишь футбол и общение. Судя по тому, сколько времени ты уделял работе, ты любишь работу. Я же обожаю валяться с книжкой на диване, могу игнорировать близких и друзей месяцами и... — она рассмеялась, — и бросаю одежду где попало.
Он внезапно представил себе оставленное на полу кружевное розовое белье...
— Помню, однажды я сняла туфли у порога, — она с вызовом изогнула брови. — И ты едва не упал, когда входил в дом. Моя неаккуратность часто становилась причиной для ссоры.
— Противоположности притягиваются, — пробормотал он.
— Говорят, да.
— Что еще?
— Я люблю одиночество. Ты обожал веселые компании. Я внезапная и порывистая, а ты сама расчетливость. Ты всегда расписывал свое время по минутам. Это доводило меня до безумия.
— Трудно поверить, что мы друг друга не убили. — Финн улыбнулся.
Наконец-то он почувствовал, что держит ситуацию под контролем. Уголки ее губ опустились.
— Мы часто ссорились, но всегда мирились. — Девушка отвела глаза, щеки ее порозовели. — И принадлежали к совершенно разным мирам. Думаю, тебя можно было назвать эдаким правильным парнем.
— Я и есть правильный парень.
— Именно, — усмехнулась она. — Миллионер-трудоголик, лицо которого все печатные издания Дании помещают на первые страницы, владелец замка и любитель назначать свидания супермоделям.
— Я не стану извиняться за свою семью и европейскую прессу, Алли, — проворчал Финн. — Ты лучше других знаешь, что это не мое истинное «я».
— Когда, по мнению врачей, твоя память вернется?
— Они не знают. С работы меня отпустили до мая, поэтому, чем больше времени мы проведем вместе, тем лучше.
Алли мысленно застонала. Еще месяц — и она уже не сможет скрыть свою беременность. К тому же, чем больше времени она станет уделять прошлому, тем сильнее начнут шалить гормоны.
Разумная Алли стремилась быстрее избавиться от своего мужа, но Алли импульсивная хотела его горячих поцелуев, его необузданной любви и теплого тела и ни капельки не задумывалась о последствиях.
Страсть в его глазах была до боли знакомой, но она помнила, что Финн всегда вел себя сдержанно, пока они не оказывались наедине.
Алли снова начала изучать список на столе, постепенно восстанавливая сбившееся дыхание.
— Некоторые ответы тебе не понравятся.
Он вопросительно вскинул голову.
— Мы обманывали друг друга?
Она покачала головой.
— Я нет, а вот ты...
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Ты уверена? — требовательно спросил он.
Алли печально кивнула.
— С кем?
— С одной из твоих датских подружек, дочерью какого-то банкира. Она сильно тобой увлеклась.
К их столику подошла официантка с подносом.
— Продолжай, — попросил Финн, как только официантка ушла.
