— Ты сильно изменился с момента приезда в Копенгаген. Исчезли веселье и радость, и за две недели мы стали совершенно чужими людьми. — Лицо ее словно окаменело. — Я десятки раз спрашивала, что поможет вернуть наши отношения в былое русло, но ты твердил, что ничего страшного не происходит. А я винила во всем себя, мне казалось, я недостаточно терпеливая. Но правда заключалась в том, что я просто не вписывалась в твое рабочее расписание.
Она смотрела в одну точку, поверх его плеча. Возможно, ей следовало тогда быть настойчивее.
— Ненавижу ругаться, особенно с тобой. Ты всегда отстаивал свою точку зрения, а мое мнение не учитывалось.
Финн переступил с ноги на ногу, снова скрестил руки на груди, всем своим видом выражая сомнение. Его тело было таким знакомым, родным, и Алли с трудом сопротивлялась желанию броситься в его объятия.
Она вздохнула и продолжила:
— Ты много работал, мы часто спорили. Твоя семья меня ненавидела и считала, что ты женился на мне, чтобы досадить им. Кстати, ты сам никогда не отрицал этого. Я устала от постоянных скандалов и хотела покоя.
Финн заметил, как старательно Алли отводит взгляд. Волосы падали ей на лицо. Как можно было не найти времени для этого ангела с соблазнительными формами?
Он почти физически почувствовал, как сильно обидел ее.
Он положил руку Алли на плечо. Она вздрогнула.
Медленно провел пальцами по подбородку и щеке.
Ее глаза расширились.
— У нас уговор: не прикасаться друг к другу, — выдавила она из себя.
Он отступил назад.
— Ты права.
Алли вспыхнула. Он согласился с ней так быстро — видно, она совсем потеряла женскую привлекательность.
— Но нас по-прежнему тянуло друг к другу. Большую часть времени мы проводили в постели. — Щеки ее сделались пунцовыми, но она беспечно пожала плечами.
— Правда? — спросил он.
— Правда.
Его губы изогнулись в довольной усмешке, и она почувствовала, как внутри нее начинает клокотать гнев. Он считает, что это забавно? Алли скрестила руки на груди.
Финн снова коснулся пальцами ее щеки. Кожа была такой мягкой и теплой, что ему вдруг стало интересно, какая она на ощупь у нее на груди. Вблизи он разглядел маленькие морщинки на переносице и то, что она не пользуется косметикой. Глаза глубокие и темные, как небо в Дании перед снегопадом. А губы полные, искушающие, приподнятые вверх в уголках, словно она улыбается своим тайным мыслям.
Воспоминания возникли внезапно. Будто сквозь туман Финн увидел улыбающуюся Алли. Она наклоняется и нежно целует его, и от этого поцелуя у него захватывает дух.
Он даже не осознавал, что наклоняется вперед, пока не почувствовал легкое дыхание на щеке.
— Что еще ты хочешь знать? — Ее грудь вздымалась, дыхание сбилось, словно она поднималась бегом по лестнице.
Эта женщина когда-то принадлежала ему. Финн почувствовал, как в глубине души поднимается чувство собственности, примитивное желание завоевать ее снова.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Усилием воли он стряхнул наваждение.
— Ничего.
Смущенный своим неуместным поведением, он ринулся в гостиную, словно за ним гналась свора псов.
Память подкинула очередное видение. Обнаженная Алли лежит на огромной кровати, запястья ее перевязаны черными шелковыми лентами, она озорно улыбается.
Кровь бросилась ему в голову. Финн сжал ладонями виски. В ноздри ударил дразнящий запах женщины.
Дыхание со свистом вырвалось из легких.
Он словно наяву слышал ее голос, хрипловатый от страсти, молящий остановиться и дать ей возможность тоже ласкать его. Его смех в ответ и обещания, что скоро настанет ее очередь.
Видение оборвалось.
Он услышал шаги за спиной и повернулся.
— Я когда-нибудь связывал тебя?
— Не поняла?
— Когда мы занимались сексом. Я когда-нибудь привязывал тебя к кровати?
Она с шумом выдохнула.
— Ты пытаешься смутить меня... — Алли медленно перевела дух.
Его глаза опасно засверкали.
— Когда мы играли, — медленно протянул он, — я был способен на нечто... подобное?
Он сделал шаг по направлению к Алли, но та отскочила в сторону.
— Ты обнажена...
Она смотрела на его рот, ее верхняя губа слегка подрагивала. Финн чувствовал себя хищником, и его добыча стояла прямо перед ним.
— ...привязана к кровати...
Он сделал еще один шаг, отодвинул стул, и ножки неприятно царапнули пол. Алли беспомощно наблюдала, как расстояние между нею и Финном неумолимо сокращается.
— ...черными шелковыми лентами.
Еще один шаг... другой... и Финн остановился на расстоянии вытянутой руки от нее. Запах его туалетной воды достиг ее ноздрей, дыхание со свистом вырывалось из полуоткрытых губ. Его откровенный взгляд не оставлял места сомнению.
Он по-прежнему хочет ее.
Финн упер руки в стену по обе стороны от ее головы, не давая ей возможности сбежать.
— Ты стонешь от удовольствия.
Алли молчала.
— У тебя родинка вот здесь, — он провел пальцем по ее левой груди. — И еще одна. Здесь, — его палец остановился внизу живота.
Он стоял так близко, что она чувствовала энергию, исходящую от него, чувствовала, как перекатываются мускулы под тонкой тканью его футболки. Его взгляд, в котором читалось обещание, пронизывал ее насквозь.
— Что-нибудь еще? — вырвалось у нее. Голос походил на карканье. Алли отбросила волосы назад.
Он пальцем приподнял ее подбородок, заставляя взглянуть себе в глаза. Секунду напряженно смотрел, затем резко наклонился и коснулся губами ее соска.
— Они, — пробормотал он, — великолепны.
