— В основном на южной границе, в дельте Амазонки, на шельфе и вглубь территории до Демидовска почти.
— Понятно. В общем, узнал достаточно, спасибо за беседу, — встал я с кресла. — Последний вопрос: как лучше добираться?
— Есть два пути. — Он даже показал мне два пальца, чтобы я не перепутал. — Один через ЕС до Меридианного хребта и вдоль него, через Техас и Конфедерацию к нам. Второй — южнее ЕС, северная часть Американских Штатов, Конфедерация — и тоже к нам. Самый лучший способ — поищите соотечественников на грузовой станции, узнайте, когда конвой пойдёт, и присоединяйтесь к нему.
— Вот за это спасибо, совет хороший, — сказал я, протягивая руку. — Извините, что отвлёк вас, пойду я.
— Отвлекли?
— Ну… — ткнул я большим пальцем себе за спину, в сторону приёмной с девицей.
— Хм…
— Всего хорошего!
— До свидания, — с явным облегчением попрощались со мной.
Я покинул крамаровский кабинет, прошёл мимо искусственно брюнетистой девицы, открыл дверь и остановился. Через вестибюль, не замечая меня, шёл мордатый в городском камуфляже, тот самый, которого я в «Арарате» видел. Быстро пройдя до противоположного конца холла, скрылся за дверью, судя по всему, ведущей в то крыло, где «различные службы». Посмотрев ему вслед, я вышел из здания, прошёл через двор-парковку, в ворота мимо младшего сержанта — и пошёл в сторону Овальной площади, насколько я запомнил направление по карте.
До площади оказалось совсем недалеко, ещё минут десять ходу. Действительно площадь была овальная. Круг с фонтаном в середине, а по бокам, в вытянутых концах овала, были разбиты буйно зеленевшие скверики со скамейками, дорожками и какими-то скульптурами, выполненными в стиле агрессивного деконструктивизма. Площадь по периметру была огорожена трёхэтажными домами, весь первый этаж которых занимали магазинчики, ресторанчики, бары и ещё невесть что. Увидел даже офис с надписью «New World Mail»[16] и изображением стилизованного почтового рожка. Ага, значит, почта тут работает. Решил зайти.
В почтовом офисе было почти пусто, только какая-то толстая тётка в углу заполняла жёлтый бланк. За стойкой сидел парнишка лет семнадцати-восемнадцати на вид, с серьгами в ухе, носу и брови, крашенными в чёрный и красный цвет волосами, но тем не менее в голубом форменном комбинезоне с белыми буквами NWM и всё тем же почтовым рожком, вышитыми на нагрудном кармане. Такое сочетание выглядело странным.
Несмотря на пугающий вид, парнишка оказался толковым. Выяснилось, что из почтовых услуг доступны самые классические. Отправка писем, телеграмм, посылок. Если абонент живёт в городе, имеющем телефонную сеть, и имеет номер, то можно и факс послать. Или позвонить из переговорной кабины. Я подумал — и решил отстучать телеграмму Светлане. Порадовать девушку, что не коварно соблазнил и бросил, а даже часто о ней думаю. И правда ведь думал. Часто. Потом вспомнил, что не знаю толком ни адреса, ни даже фамилии. И есть ли у неё фамилия или всё, как у меня?
Парнишка-почтарь, видя моё затруднение, не растерялся, сказал, что на базах народу немного, и если послать телеграмму просто «База „Россия“, иммиграционный контроль, Светлане», то даже такая телеграмма обязательно найдёт адресата.
Я написал в бланке от руки транслитом: «Skuchaju. Vernus za toboj. Dojdeshsa? Andrey», — и отдал её почтарю. Текст его немало озадачил, но он постарался не подать виду, быстро набил его на клавиатуре компьютера, нажал «Ввод» и выдал мне чек на четыре экю, который я немедля оплатил.
Покинув почтовое отделение, я решил прогуляться в сторону железнодорожной станции. Прикинул по карте — оказалось, первый поворот налево после Овальной площади, если вернуться по Главной улице назад. Так попаду на Станционную, и по ней — согласно названию — до упора. Нет проблем.
Вообще, судя по карте, город делился на несколько чётко очерченных зон. Овальная площадь образовывала геометрический центр города, и расходящиеся от неё под прямым углом улицы делили Порто-Франко на четыре приблизительно равные части. Две четверти города, находившиеся к югу от Главной улицы, судя по всему, были жилыми районами. Главная улица и ближайшие окрестности служили местным променадом. Северо-восточная четверть примыкала к порту и железнодорожной станции и несла на себе функции делового района. Оставшийся северо-западный ломоть отходил под местный квартал «красных фонарей», судя по всему, а также под стадион и множество маленьких гостиниц. На границе этого района и Главной улицы находилось что-то вроде полицейского участка, обозначенного на плане как «Отдел патрульных сил Ордена по охране правопорядка».
Первая половина Станционной улицы была застроена домиками с вывесками каких-то офисов, затем слева и справа потянулись заборы складов. Время от времени проезжали машины, причём я заметил, что здесь популярны всё больше не самые современные, а те, что попроще и в ремонте полегче. Разумный подход, это не по Москве кататься.
В конце улица резко расширялась, превращаясь в обширную стоянку, ограниченную с противоположной стороны высоким бетонным забором с колючей проволокой поверху. В заборе было двое ворот. Одни были открыты, и над ними, на арке, висел большой щит с надписью «Railway station»[17]. Вторые ворота были шире первых и перегорожены шлагбаумом. Над ними было написано «Cargo terminal»[18]. Возле шлагбаума была караульная будка, сложенная из бетонных блоков, больше напоминающая дот, возле которой перетаптывался уже привычно выглядевший солдат Ордена в «песчанке» и малиновом берете, с М4 на плече. Ещё двое находились в будке.
Здесь было оживлённо. На стоянке много машин, преимущественно грузовики или пикапы. Было и несколько мотоциклов. Суетились люди с папками документов, возле грузовиков курили водители. По территории стоянки неспешно прохаживался ещё один орденский патруль. Некоторые из находившихся на стоянке были одеты в военную форму, некоторые, как и я, — в нечто «двойного назначения». Был даже испанского вида господин с зачёсанными назад набриолиненными волосами и «эспаньолкой», одетый в роскошный кремовый летний костюм, белую сорочку и яркий шёлковый галстук. Выглядел на этой пыльной площади он как петух на навозной куче и явно этим гордился. Время от времени он начинал метаться между несколькими машинами с аббревиатурой UL на бортах, что-то кричал суетящимся там темноволосым людям, экспансивно размахивал руками. До меня доносились лишь слова: «Venga! Venga!»[19].
В стороне, слева от ворот, выстроились пять «уралов». Возле них стояли несколько военных в камуфляже необычного рисунка. На задних бортах и дверях грузовиков, камуфлированных жёлтыми и зелёными пятнами, виднелись крупные белые буквы «РА» и «RA». Я подошёл ближе, прислушался. Знакомые нецензурные словосочетания укрепили меня в мысли, что это — свои.
Подошёл ближе, глянул. У одного из вояк, в патрульном кепи, были капитанские погоны, а у второго, в чёрном берете и в тельняшке с чёрными полосами, выглядывавшей из выреза, — погоны прапорщика. Остальные по званию были не старше ефрейтора. Подошёл к старшему по званию, судорожно листавшему какие-то накладные в папке, дождался, когда он поднимет глаза от бумаг.
— Здравия желаю, товарищ капитан, — объявил я. — Ищу попутный конвой.
— Попутным только ветер в задницу бывает, — мрачно посмотрел на меня капитан. — Куда надо?
— Хотелось бы в ППД.
— Значит — по адресу, — кивнул он. — Выход через два дня, время уточним позже. Транспорт есть или балластом?
— Транспорт есть, могу даже подсадить кого-нибудь.
— Что за транспорт? Дорогу выдержит? — спросил он недоверчиво. — А то тут со всяким новички попадаются.
— «Крузак» семьдесят пятый — хоть в кругосветку на нём.
Сразу расколол, что я новичок. Говорил же, что это должно быть на морде написано.
— Оружие есть? Стрелять умеешь? — последовал следующий вопрос.
— С этим всё в порядке, — усмехнулся я. — Только стрелять и умею толком.
— Служил? — заинтересовался капитан.
— Давно, с восемьдесят четвёртого по восемьдесят восьмой. Но форму не терял, стреляю всю жизнь. Скорее даже форму набрал.
— Где именно служил? — уточнил он.
— Начинал в Таманской мотострелковой, а закончил в сто третьей воздушно-десантной. Как так получилось, лучше не спрашивай, — заранее пресёк я все возможные вопросы.
— Не буду, — кивнул он. — А чего так долго служил? Или, наоборот, мало?
— Срочником начал, закончил прапором. Два плюс два, комиссовался.
Я посмотрел на эмблемы на капитанских погонах — эмблемы были автомобильных войск. Он перехватил мой взгляд, засмеялся:
— Ты на них не смотри. Я вообще-то тоже из ВДВ сюда, но здесь ВДВ нет, а мы — проводка конвоев, лёгкая пехота. По тутошним меркам чуть не самые крутые войска. Как зовут?
— Андрей.
— Капитан Немцов, — протянул руку капитан. — Можно Владимиром. Это Василий, он же прапорщик Быхов. К нам из чучковской бригады СпН. Связь в машине есть?
— Есть. «Кенвуд» хороший стоит, стационарный, и «кенвуды» же короткой связи.
— Это хорошо, — кивнул он. — Ладно, мы здесь ещё два дня будем, сейчас — запарка, тут с грузом напутали. Охота пообщаться — подходи к восьми в «Биерхалле» на Шестую улицу, там и поговорим. Нет, отставить: к девяти лучше, можем задержаться.
— Хорошо, подойду. А что за форма на вас такая? — не удержавшись, поинтересовался я.
— Местного изготовления, — ответил капитан, пощупав ткань у себя на рукаве. — Китайцы шьют по нашему заказу. Веришь — отлично шьют, даром что «чайна мэйд». Они и разгрузки для нас делают, и ремни. Местная расцветка, «саванна».
— Хорошо выглядит, — сказал я.
— Точно. Ладно, извини, побежали на станцию.
— Удачи.
Ну что, можно сказать, что новости хорошие. Пару дней можно и здесь покрутиться, зато пойду с конвоем. Правда, не видел я там никакой брони — как вести собираются? Хотя, может, броню туда не пускают просто: нечего ей у станции делать. А то забудет снаряд в стволе невнимательный боец, в какой-нибудь БМП-1, как у нас раз было, а потом на электроспуск нажмёт. И чини потом дефицитное станционное имущество.
Времени оставалось ещё вагон, поэтому я решил прогуляться к порту. Без конкретной цели — просто поглазеть. Вновь достал карту из кармана, определился на местности. Если с парковки этой выйти и идти налево, никуда не сворачивая, то упрёшься прямо в гавань. Пройдусь.
Дорога до порта заняла ещё минут пятнадцать быстрым шагом. Всё это время я шёл вдоль железнодорожной ветки. Видать, у наших с морским транспортом проблемы, если конвои гоняют через половину материка. А так — милое дело: со станции взял, на судно погрузил, погудел в гудок — и пошёл куда надо тебе. «Лишь волны бегут от винта за кормой, и след их вдали пропадает».
Территория перед портом выглядела почти так же, как и перед станцией. Грузовики, суета. Тоже двое ворот, тоже охрана в них. Я направился к воротам с надписью «Passenger terminal». Туда пускали без ограничений. Стояло там, на берегу, маленькое здание морского вокзала, у пирса болтался один небольшой пароходик не слишком пассажирского вида. Зато в грузовой гавани, которую хорошо было видно с пирса, стояли под погрузкой два относительно крупных судна. Ну так себе крупных, конечно, по сравнению.
Мне вспомнилось, что для протаскивания через «ворота» железнодорожный вагон — практически предельный размер. Значит, суда уже местной постройки. Я в морском транспорте не специалист, но выглядели они вполне нормально. Пусть и не супертанкеры, но и не совсем калоши. Одно судно было под британским флагом, второе — под синим, с жёлтыми звездами по
