подствольника и очередями.
— Как слышишь? — послышалось в ухе. — Наблюдаю движение в траве, на один час, направление на раздвоенное дерево.
— Принял.
Я резко упал на колено, вновь прижал приклад к плечу плотней, навёл оружие на кривое дерево с двойным стволом метрах в семидесяти впереди себя. В одном месте трава шевелилась, но кто в траве — мне не было видно, там что-то вроде небольшой ложбинки. И похоже, что по дну ложбинки влево от моего направления движения кто-то пытался ползти. Я приподнялся с колена, взял на прицел шевелящуюся траву. Ползти здесь мог кто угодно — от зверя до уцелевшего бандита, или выживший из горящего пикапа, потому что одному человеку скрыться в густой высокой траве этих низинок особого труда не составляло.
Медленно, приставными шагами пошёл к этой ложбинке, не сводя с неё светящегося красного треугольника прицела. Шевеление затихло, и я остановился. Забросить «вог» в эту канаву сейчас, с пятидесяти метров, не трудно, но мне не хотелось рисковать тем, что там окажется, например, раненый из горящего пикапа. Но, с другой стороны, края ложбинки из-за травы просматривались плохо, и толковый стрелок вполне мог с такого расстояния срезать меня очередью, скрытно приподняв ствол над её краем.
— Бонита, как видишь место шевеления? — запросил я.
— Вижу чисто. Держу. Приём.
— Внимательно. Попытаюсь принудить проявить себя. Приём.
— Принято. Приём.
Сделал ещё с десяток шагов вперёд, затем ещё. Увидел прижатую в стороны траву. Точно, кто-то лежит вдоль канавы, прижавшись к земле. Крикнул по-русски и по-английски:
— Вы обнаружены! Встать! Руки держать над головой. При любом лишнем движении открываем огонь.
Никакого результата. Если придвинусь ближе, а тот, кто б канаве, лежит на спине, направив оружие в эту сторону, — превращусь в идеальную мишень. Но ещё несколько шажков вперёд и вправо сделал, стараясь зайти со стороны, противоположной направлению движения того, кто был в канаве, выйти ему больше за спину.
— Считаю до трёх. На счёт три бросаю гранату в канаву!
Это тоже на двух языках. Неожиданно послышался женский голос, крикнувший по-английски:
— Не стреляйте! Я выхожу!
— Руки держать над головой, встать на колени! — заорал я в ответ на том же языке.
— Не стреляйте!
Трава зашевелилась, показался чей-то светлый затылок с короткими стрижеными волосами, плечи, обтянутые чёрной майкой.
— Руки держать на виду!
Вверх поднялись две руки в водительских перчатках. Руки несколько мускулистые для женщины, спина такая же, шея крепкая и какая-то… немного детская. Зелёная майка в обтяжку, подвесная для магазинов. Крепкий зад обтянут камуфляжем «саванна».
— Не двигаться! — крикнул я.
— Андрей, я опознала её, — раздался голос Бониты в наушнике.
Естественно, опознала, я тоже опознал. Тут не опознай…
— Я тоже, — ответил я. — Но пусть пока не двигается, нас она не опознала ещё.
Я сделал несколько приставных шагов в сторону стоящей на коленях фигуры, вновь крикнул:
— Руки на затылок! Встать на ноги. Без команды не поворачиваться.
Женщина, точнее — девушка, послушно опустила руки в перчатках на затылок, поднялась на ноги. Да, точно она. В кобуре на поясе «питон». Выпендрёжка.
— Обернуться!
Обернулась. Джей-Джей, дочка Джо, стрелка и автоторговца. Бывшего сержанта морской пехоты. Подружка Бониты. Меня не узнаёт — я спиной к солнцу и капюшон «лешего» тень на лицо бросает.
— Без глупостей! — раскомандовался я. — Руки опустить, расслабиться, пытаться стрелять и убегать не нужно.
Мало ли чего задумает. «Питон» в кобуре так и висит на поясе, а если папа учил её стрелять навскидку, как он… В общем, я тоже ствол опустил и пошёл к ней.
— Бонита, выходим, — сказат в микрофон. — Если бы кто-то ещё здесь был, уже себя проявил бы.
— Я тоже так думаю.
Я откинул капюшон, опустил автомат в правой руке за рукоятку, пошёл к Джей-Джей. На всякий случай сдвинул поляризованные тактические очки на лоб на резинке. Так проще узнать, надеюсь.
Узнала Джей-Джей не меня с десяти метров, а приближающуюся Марию Пилар со ста. На лице появилось выражение облегчения. Потом узнала и меня, кивнула.
— Что здесь случилось? — спросил я.
Джей-Джей не ответила, только махнула рукой. Затем бросилась на шею к подошедшей Боните, обняла её.
— Джей-Джей, что случилось? — Это уже Мария Пилар.
— Фальшивый конвой.
Понятно. Иногда такое в Новой Земле случалось, даже я про эти случаи уже слышал. Вкратце то, что она рассказала, выглядело так: Джей-Джей отправилась с конфедератским конвоем в Нью-Рино на машине своего приятеля, который тоже работает на Джо. В кузове пикапа они везли квад, подготовленный для гонок. Джей-Джей, как оказалось, последние три года участвовала в ежегодной гонке по саванне в Нью-Рино, надеясь попасть в тройку призеров и поехать на «400 километров Порто-Франко». Квад привезли, в гонке Джей-Джей пришла второй, дорога в Порто-Франко была открыта. Два дня праздновали успех, потом собрались обратно. Из Нью-Рино отходил попутный конвой с незнакомой охраной. Все были русскими. Сначала она приняла их за бывших военных.
Конвой собрался не слишком большой — шесть грузовиков и пикапов. Джей-Джей с приятелями оказались седьмыми. Охрана вся шла на пяти новых «волках», с пулемётами разных типов на турелях. Охрана была многочисленной — целых семнадцать человек. Маршрут конвоя предполагался до самого Виго, с заходами во все более или менее заметные города по дороге. Так бывает — иногда вольные отряды конвойной проводки выбирают самый длинный маршрут и неспешно двигаются по нему, собирая всех попутчиков, а с попутчиков — оплату. При удачном рейсе можно заработать очень неплохо. Конвоев в нужных направлениях всегда не хватает, люди вынуждены ждать в промежуточных пунктах подчас по нескольку дней до появления попутного — маршруты людей и маршруты главных конвоев не всегда совпадают на сто процентов.
Когда конвой вышел из Нью-Рино и проскочил развилку, Джей-Джей задумалась. До этого думать было некогда — радовал успех в гонке. Может быть, охрана и напоминала чем-то бывших военных, но не слишком. Очень уж разношёрстная форма и оружие у них были, чего военные стараются избегать. Форма же она не просто так, форма в кутерьме боя помогает опознавать своих, так что странно, что конвойщики об этом не задумались. Ни повязок на рукавах, ни каких-то знаков — ничего.
И повадки очень отличались, строевой выправкой там и не пахло. Татуировки на руках тоже вызвали подозрение — не похожи они были на военные. И кроме того, хоть Джей-Джей по-русски не говорила, но русские в Аламо бывали часто, пару раз она передвигалась с русским конвоем, и на слух она вполне могла разобрать стандартные уставные команды и хотя бы интонацию отличать от блатного базлания.
Чувствуя плохое, она предупредила приятеля, чтобы был настороже. Сама она была вооружена револьвером и карабином М4. После развилки ещё часа три конвой шёл спокойно, затем объявили остановку. Машины прижимались к обочине, но Джей-Джей потребовала не глушить мотор. И оказалась права. «Лендроверы» охраны начали окружать колонну, наводя на неё пулемёты. Приятель тоже сообразил, что дело плохо, ударил по газам, столкнул усиленным бампером тяжёлого «Форда F250» один из вездеходов липовой охраны в сторону — и рванул прямо на равнину.
К сожалению, приятель занервничал, перегазовал, тяжёлый пикап забуксовал на подъёме, на скользкой траве, проваливаясь в рыхлую под слоем дёрна почву. Этого времени бандитам хватило, чтобы открыть огонь из нескольких пулемётов. Приятель погиб мгновенно: первая же пуля попала ему в затылок. Нога осталась на педали газа, пикап сам по себе вырвался на подъём, вильнул влево и остановился в ложбинке, когда тело водителя соскользнуло.
Джей-Джей залегла в кабине, и когда машина остановилась, вывалилась на землю, проползла вне поля зрения бандитов с полсотни метров, стараясь не выбираться из следа пикапа. Затем спряталась в траве, замерла.
Она слышала крики на дороге, пару раз оттуда донеслись выстрелы. Она снова поменяла позицию, стараясь избегать кустов — там бы её искали в первую очередь. Действительно, от дороги пришли трое, покрутились вокруг горящего пикапа. Внутрь они заглянуть толком не могли — кабина тоже горела, жар был такой, что близко не подойдёшь, но открытая правая дверь их насторожила.
Ходить по траве бандиты тихо не умели, и Джей-Джей отслеживала их перемещения по звуку. К тому же они искали её за горящей машиной, дальше от дороги, а девушка укрылась ближе, проявила смекалку. Из её укрытия ей сквозь траву было видно, как всех людей обыскали, разоружили и погрузили в один грузовик. Сзади за ним пристроился «волк», взявший кузов на прицел пулемёта. Два других вездехода встали во главе колонны и повели её в сторону Угла, на северо-восток. Два «волка» остались на дороге прикрывать отход, видимо, время от времени связываясь с ушедшими по радио.
Двое из обыскивавших траву вокруг горящего пикапа вернулись к дороге, один продолжал оставаться рядом, периодически переходя с места на место. Скрываться от него было не сложно — вёл он себя шумно, но в результате он вынудил её укрыться в канаве, откуда дорога совсем не просматривалась. Затем она услышала, как шаги начали удаляться к дороге, и решила снова поменять укрытие, чтобы иметь возможность следить за противником. Как раз в этот момент началась стрельба.
Сперва Джей-Джей подумала, что бандиты решили прочесать местность огнём, и поглубже сползла в канаву, но потом поняла, что идёт бой. Стрельба доносилась с разных направлений, пулемёты — главное оружие бандитов — молчали. Вскоре пальба стихла, кто-то закричал, хлопнули ещё несколько выстрелов, и наступила тишина. Она замерла.
Что бандиты бой проиграли, она сообразила сразу. Об этом говорили молчавшие пулемёты, а также то, что крик донёсся с дороги, а последние выстрелы — слева от неё, не ошибёшься. Но, даже понимая, что бандитам судьба не улыбнулась, выскакивать сразу из травы было бы ошибкой. Её могли подстрелить, приняв за одного из них. Она понятия не имела, кто напал на её врагов. Может, и конкуренты, а может, у них и вовсе внутренняя разборка случилась.
Она медленно поползла по канаве, надеясь найти место, где можно безопасно выглянуть. Затем услышала тихие шаги, которые всё время перемещались ей за спину, не давая возможности осмотреться и взять карабин наизготовку. Когда она услышала мои команды на русском и английском, она решила, что это патруль дальней разведки РА. Интонации были другие, не как у нападавших, и манера командовать очень уж напоминала вояк. Тогда Джей-Джей пришла к выводу, что самый лучший путь решить проблему — миролюбиво сдаться. Что она и сделала. Остальное вы знаете.
— Давно ушла колонна? — спросил я у Джей-Джей.
— Около двадцати минут назад, совсем недавно, — покачала она головой.
Она уже заметно успокоилась, и вид у неё скорее был злой, нежели испуганный.
— Догнать сумеем? — спросил я.
— Да, конечно, — сразу заявила она. — Но там ещё больше десяти плохих. И люди в заложниках.
— У меня есть план.
План у меня действительно был и, возможно, даже не совсем плохой. Расчёт делался на то, что бандиты не хотят с добычей на руках ввязываться в затяжной бой, и если будут даже
