улыбка, так походившая на улыбки людей, которых можно встретить в темных переулках после полуночи, заставила ее похолодеть. К ее удивлению, он высвободил руки, спрятанные в свободных рукавах его сутаны, и дотронулся до ее лица.
— Achete, cher, Жан-Поль, mais tres beau. — Человек в алом извлек золотой с рубином кинжал из своего рукава. — Un cadeau.[67]
Факел вспыхнул, и Пэн мигнула. Когда зрение ее восстановилось, она была посреди руин, залитых лунным светом. Ее окружали воины, и она оказалась перед человеком с золотистыми волосами и обжигающей яростью в его пристальном взгляде. Они стояли друг против друга на расстоянии длины их клинков, И она поигрывала рукояткой змеиного кинжала.
— Иисусе, Anglais, ты дорого стоил мне этой ночью.
— И кардиналу Лотарингскому тоже, надеюсь, — сказал другой.
— Infortune, mon fils.[68] Твой расторопный ум вынес тебе смертный приговор.
Она почувствовала головокружение, и в глазах ее почернело. Когда к ней вернулось зрение, она оказалась за окном спальни. Она осмотрелась вокруг и поняла, что висит надо рвом, цепляясь за стену из белого камня. Над ней высились башни замка с его коническими шиферными крышами, фронтонами и башенками. Она забралась на подоконник, распахнула окно и тихо соскочила в комнату.
На возвышении стояла кровать, украшенная синим с золотом шелком. В камине потрескивал затухающий огонь. Она пронеслась к кровати, погладила кинжал и кончиком лезвия разрезала балдахин. На кровати безмятежно спал хозяин спальни. Она раздвинула складки балдахина и хладнокровно стянула покрывало со спящего.
Это оказался старик с тонзурой[69] священника. Он всхрапнул и перевернулся на спину. Кинжал, казалось, прыгнул ей в руку. И с силой опустился. Она почувствовала, как он попал в цель и пронзил тело. Он скользнул между ребрами и вошел в тело по рукоятку. Старик захрипел. Его глаза распахнулись в тот самый момент, когда он умер. Его последний взгляд был направлен на нее.
Она улыбнулась, высвободила кинжал и вытерла лезвие о грудь мужчины и о покрывала. Потом вытерла кровавые пятна со своей собственной черной одежды. И двинулась назад. Не торопясь, поправила балдахин и бросила последний взгляд на тело. Кровь казалась черной и влажно блестела. Пэн покачала головой. Отвращение скрутило ее, и она снова почувствовала головокружение. Тошнота подступила к горлу, и она согнулась пополам.
— Пэн!
Она слышала Тристана, но ее слишком мучили головокружение и тошнота, чтобы ответить. Она услышала стук своих зубов и рыдания. От этих звуков она открыла глаза. Она была на полу в объятиях Тристана окруженная своими людьми. Сниггс забрал кинжал и запихнул его в свой джеркин. Собрав всю свою волю в кулак, она вырвалась из рук Тристана, тотчас вскочила на ноги и повернулась к нему лицом, дрожащая и разбитая.
— Пэн, что случилось?
— Убийца.
Услышав эти слова, Дибблер и остальные окружили Тристана и навели на него свое оружие. Он едва взглянул на них и снова пристально поглядел на нее.
— Пэн, я не убийца. Почему ты говоришь такие вещи?
Пэн ткнула в него дрожащим пальцем:
— Ты рискнул и проиграл. Ты должен был понимать это, но, без сомнения, думал, что мой дар покажет мне только то, что я хочу видеть. Ты уничтожил себя, священник, теперь я знаю истинную глубину твоего зла.
Тристан попытался приблизиться к ней, но был остановлен наконечником пики.
— Я должен остановить этого убийцу прежде, чем он отправится в Англию. Он может быть уже сейчас на Покаянии.
Пэн почти не слушала его. Позвав Видл, Пэн задержалась на пороге, пока девушка открывала дверь:
— Пусть это убьет меня, но я выполню свой долг. Ты поплывешь со мной в Англию, где министры королевы, без сомнения, заключат тебя в Тауэр и вытрясут из тебя правду.
— Кровь Господня, женщина! — Тристан отбросил пику в сторону, но другая заняла ее место. — Пенелопа Грейс Фэйрфакс, ты позволяешь французскому шпиону бродить на свободе и помогаешь ему убить Сесила.
— Тебе больше не удастся сбить меня с толку своими распрекрасными сказками, любезный. — Пэн чувствовала себя беспомощной, беспомощнее больного чумой, но держала спину прямо, а голову высоко. — Тебе больше не очаровать меня. Твое волшебство умерло, так же как и моя любовь.
Глава 14
Кристиан де Риверс смотрел в окно большой с высокими потолками комнаты в Фале, его пристальный взгляд застыл на краю леса за пределами поместья. Морган отсутствовал почти три недели, и он ожидал известий от Иниго о том, как продвигаются поиски на море. Он услышал топанье каблучков по полированному деревянному полу. Повернувшись, он увидел, как его жена Нора вошла в комнату со шпагой в руке.
Улыбнувшись, она подошла к нему и выписала лезвием восьмерку. Шпага свистнула в воздухе, когда она отдавала ему салют.
— Уроки закончены? — спросил он.
— Для меня, — сказала Нора. — Но близнецы умоляли дать им шанс.
Кристиан нахмурился.
— Они слишком молоды.
Нора прижала палец к губам, затем рассмеялась.
— Учитель фехтования дал им деревянные шпаги, и я приказала, чтобы он приглядывал за ними ежеминутно. Элизабет и Джехан обещали повиноваться. Никаких известий?
Он повернулся к окну.
— Никаких… жду.
Он высунулся из окна и, прищурившись, посмотрел в сторону полуденного солнца. Наездник появился из-за линии деревьев и скакал к поместью. Как только он приблизился, Кристиан узнал худую фигуру Иниго Ловкача. Вор скакал во весь опор вдоль рва, покачиваясь, и размахивая черным платком.
Сердце Кристиана упало. Он закрыл на мгновение глаза, затем снова посмотрел на машущего Иниго. Вор пришпорил свою лошадь и поскакал назад той же дорогой. Кристиан оставался у окна, не видя ничего вокруг. Морган пропал. Морган, который был доверен его заботе с тех пор, как отец мальчика, Виконт Морефилд, попросил его поспособствовать в получении образования своему самому младшему сыну.
Он почувствовал рядом Нору.
— Это была моя ошибка.
— Нет.
— Да, — сказал он. — Я послал Моргана помочь брату, надеясь, что они помирятся. Что они и сделали, но потом он встретил этого ублюдка священника и погнался за ним.
Нора мягко вложила свою руку в его.
— Морган хотел служить королеве, как и ты. Ты знаешь, как виконт пытался разрушить и его и Дерри. И ты лучше всех знаешь, как отчаянно Морган бежал от своего прошлого.
— Я должен был заставить его остаться при дворе.
— Королева пришла в бешенство, узнав, что он позволил ее любимой фрейлине обольстить себя.
Кристиан махнул рукой.
— Она бы простила его. Ему лишь надо было попытаться соблазнить ее со всей своей утонченной обходительностью, и она бы успокоилась. Я не должен был позволять ему ехать.
— Ты не мог заставить его остаться с тобой навсегда, любовь моя.
— Что мне сказать Дерри? Он в Морефилд-Гард вступает в наследство. — Кристиан повернулся к Норе, поймал ее руку, и поднес к своему лицу, поглаживая ею свою щеку. — Что мне сказать Дерри?
Нора поцеловала его.
— Ничего, пока ты не встретишься с Сесилом. Если Иниго не вернется к тому времени, мы будем знать, что Морган погиб.
Морган кричал Пэн через запертую дверь Покоев Живописи:
— Пенелопа Грэйс Фэйрфакс, вернись сейчас же!
— Я собираюсь принести твой ужин.
Морган пнул дверь и сердито уставился на нее.
— Я знал, что ты не сможешь не прийти. — Он повысил голос так, чтобы она могла услышать его, хотя уже уходила. — Потому что ты любишь меня, будь ты проклята.
— Не люблю, — донесся слабый ответ.
Морган выругался, сжал кулак и ударил им в дверь. Боль пронзила его руку. Вскрикнув, он обхватил кулак другой рукой, чертыхнулся и задохнулся от боли.
— Тупой болван. Ты — глупец, Морган, или кто ты там. Ненормальный…
Морган остановился на середине тирады. Он стоял у двери, не дыша, его охватила дрожь, и все вдруг встало на свои места. Без фанфар, без знаков или знамений, его память вернулась к нему. Он даже не заметил, как его дыхание остановилось, участилось, а затем снова пришло в норму.
— Муки Господни, — прошептал он.
Рассеянно тряхнув ноющей рукой, он начал мерить шагами спальню, в то время как воспоминания потоком обрушивались на него. Бессвязные мысли сбивали его с толку. Он преследовал Жан-Поля. Жан-Поль, ублюдок, сказал, что его брат Дерри был мертв. Милость Божья, он сказал, что Дерри был… нет, он не будет верить этому. Он не мог и не хотел об этом думать.
Он мог только надеяться, что священник лгал. Это было похоже на Жан-Поля, сотворить такую ложь, чтобы помучить его. Так или иначе, он должен был заставить себя перестать беспокоиться о Дерри. Боже, он дважды был близок к убийству священника. И каждый раз Жан-Поль спасался, а теперь он был рад этому, поскольку ему удалось раскрыть заговор против Сесила.
Столько убийств. Морган споткнулся, как только вспомнил свою роль в смерти самого старшего брата, Джона. В течение очень многих лет он обвинял в этом Дерри и ненавидел его за это, пытался заставить его страдать, тогда как все это время это именно он был повинен в смерти Джона.
Морган спрятал лицо в ладонях, почти неспособный вынести груза раскаяния и вины. После смерти Джона отец обвинил Дерри в его смерти и использовал против него Моргана. Он подстрекал Моргана к обвинению Дерри, что он и делал, к ненависти, и даже пытался добиться от него признания в убийстве брата.
