взрыве. – У меня тут полно трупов… Прием! Есть раненые! Медиков срочно! Прием! Как слышишь меня?!
– Главное – живы, – сказал Никодим девушке. Именно сейчас ему захотелось сказать эти слова. То ли ее поддержать, то ли себя убедить… Чертовски хотелось верить, что все наконец закончилось!
Невольное затишье прервали жалобные стоны и писк рации. Они сидели молча, прислонившись к стене, а за окном горели уличные фонари и нет-нет, да проезжали машины. На все было плевать. Усталость и физическая, и эмоциональная придавила, отяжелила кости. Чудовищно хотелось пить, но встать и сходить было невмоготу.
Вынужденное затишье оказалось недолгим. Полицейский в штатском (точно мужика контузило, орал на весь ресторан) докричался до начальства, и вскоре зал вновь наполнился медиками и полицейскими. Любопытство съедало изнутри, хотелось знать, что же творится вокруг. Ну ладно, падение самолета и пожар в аэропорту – это можно было объяснить. В конечном счете, самолеты падали всегда. Но что за сумасшедшие люди устраивают огнестрельный переполох? И если первого – в кожаном пиджаке – Никодим про себя списал на террористов, такое тоже может быть, то как объяснить сорвавшегося с катушек полицейского. Тут к бабке не ходи, что-то не чисто!
Его, а заодно и Катины сомнения неожиданно развеяли сами полицейские. Уж больно громко орал контуженный.
– Что у вас там произошло?
– Трое из прибывшего спецназа…
– Что?
– Я говорю, трое из спецназа вдруг начали стрельбу, – повысив голос, ответил полицейский с погонами капитана. – Ворвались в вестибюль… двоих охранников сразу порешили, а потом без разбору по всем начали…
– Я вначале охренел! – вставил второй, в штатском. – Бесовщина какая-то.
– Ну, мы двоих угомонили, – продолжил капитан, – а третий… ё, Саня, ты не поверишь! Он своего напарника, уже мертвого, за ногу схватил и в ресторан поволок.
– Видел! А вы чего его не уложили?! – возбудился контуженный.
– Так чего-чего? Мы пока перезаряжались, он, гад, к вам рванул.
– А-а-а, он, падла, Кольку из седьмого отдела… вон без руки лежит… уже отмаялся. И четверых прямо у дверей всех положил.
– Да ты не ори.
– Чего?
– Да-а-а, видно здорово тебя приложило.
– Спасибо во-он тому парню. – Контуженный ткнул пальцем в Никодима. – Завалил придурка.
– Из наших?
– Нет вроде.
Капитан подозрительно посмотрел на парочку, а затем решительно подошел.
– Капитан Скворцов, предъявите документы.
Никодим лениво полез во внутренний карман, извлек заграничный паспорт.
– Так. Хорошая у вас фамилия, Никодим Александрович.
– Обычная фамилия, – пожал плечами Никодим.
– Служите?
– Нет. Отслужил уже.
– Где, когда?
– Давно, в пехоте.
– Срочная?
– Так точно.
– А этого, – капитан кивнул в сторону, – стало быть, вы пристрелили.
– Я. Так уж получилось.
– Понимаю. Извините, за беспокойство. – Капитан вежливо вернул документы.
– А что у тебя за фамилия? – спросила Катя, когда полицейский отошел.
– Настырный.
– Кто? – девушка не поверила.
– Я, Настырный Никодим Александрович.
– Очень приятно. – Она едва заметно улыбнулась и тоже представилась по всей форме: – Некрасова Екатерина Павловна.
– Будем знакомы. – Никодим улыбнулся в ответ.
Процедура уже который раз за сегодняшний день повторилась. Раненых перевязывали, убитых и тяжелых уносили. Следователи вновь принялись опрашивать всех – кто что видел и слышал. Вот толку от этой затеи было мало. Расспросы продолжались больше часа, после чего кто-то из чинов объявил, что можно покинуть здание.
– Интересно, из-за всего этого бардака тут такси теперь можно будет поймать? – озадачился Никодим, но Катя его не слушала.
Девушка резко отстранилась и решительно подошла к одному из полицейских. Никодим пошел за ней.
– Простите… – Полицейский обернулся к ней. – Мы тут слышали… это правда, что город якобы закрыли?
– Не якобы, а совершенно точно, – ответил лейтенант. – С утра было распоряжение.
– А почему?
– Карантин.
Катя пожала плечами.
– Не понимаю. Какой карантин. Целый город?
– Девушка, вы откуда взялись?
– Я только что прилетела…
Лейтенант понимающе кивнул.
– Ну и напрасно. В городе уже несколько дней свирепствует вирус. Сегодня распоряжением президента город закрывают до особого распоряжения.
– А что за вирус? – из-за спины девушки спросил Никодим.
– А я почем знаю. Приказ есть приказ. Народу, говорят, много умерло… по телевизору передавали…
– Бред какой-то. – Катя обхватила виски. – Бред…
– Пойдем. Спасибо, лейтенант. – Никодим увлек ее за собой.
Вестибюль был в крови. Трупы, раненые и скользкие гильзы под ногами привели Катю в полнейшее расстройство.
– Я больше не могу… – Ее колени дрогнули.
Никодим едва успел усадить ее на стул.
– Дыши глубже. Вот так – хорошо. Сейчас рванем домой. Уже можно. Примем душ, и все встанет на свои места.
– А мама?
– Конечно – мама прежде всего. Поедем сейчас к маме. Она у тебя где живет?
– На «ваське».
– Ого! – Никодим едва не присвистнул. – Не близко.
– Который сейчас час?
– Почти девять.
– Поздно. – Она выдохнула так тяжело, как будто внутри нее порвалась какая-то жизненная нить.
– Нормально. – Никодим попытался улыбнуться. – Самое время для свидания…
Внезапно, стоявший рядом мужчина рухнул на пол. Дернулся пару раз и застыл. Кто-то вскрикнул, кто-то ахнул… Полицейский у дверей напрягся и потянулся к кобуре.
– Не подходите к нему! – громко предостерег мужчина в грязном халате. Сейчас по его виду можно было только догадываться, что этот медицинский халат когда-то был белым.
