– Это правда пушка? – спросила Лариса шепотом, почти не разжимая губ.
Сосед, тот, который в костюме, посмотрел на нее как на идиотку, общаться не пожелал и демонстративно отвернулся. Но сидевший чуть дальше мальчишка в форме разносчика пиццы оказался приветливее.
– Это пулемет, – почти шепотом сказал он.
– Такой здоровый? – не поверила Лариса.
– Дегтярева-Шпагина, крупнокалиберный, – с законной гордостью за свою страну пояснил пацан, – безоткатка. Рульная вещь.
– Как думаешь, они на самом деле выстрелят?
– Да фиг знает, – курьер пожал плечами, – у них только три ленты, я видел, так что может и обойдется. Хотя нам тут и одной хватит.
– Ты что, их знаешь? – поинтересовалась Лариса.
– Так это же Ред и его банда. «Безумные Колеса». Они из нашего района.
– Байкеры?
– Ага. У Реда настоящий «Урал», раритетный. С коляской. На нем он свою пушку и таскает.
– Странно, – Лариса переменила положение, усевшись поудобнее, – где же они свои «табуретки» бросили?
Разносчик пиццы оказался мальчиком информированным, и пока байкеры связывались с властями и пытались качать права, он шепотом вводил Ларису в курс дела:
– Ред почти год провел в туберкулезном диспансере, в закрытой палате, так что у него на счет больниц и болезней – фобия. Он когда услышал, что город закрывают, у него, видимо, шифер съехал. Вмиг собрал свою банду. А они всегда рады прокатиться ну и повыпендриваться. Только на этот раз выпендриться не вышло. На Таллиннском шоссе, там, где санитарный контроль, «ежик» растянут. И как они подъехали полным составом, Ред на своем Урале, с пушкой, Тери с Карлом на джипе, остальные… Трамплин кинули и этого ежа перескочили. Их попробовали остановить из водометов, но не успели. Ребята уже радовались, но метров через триста оказался второй пост, уже посерьезнее. Там поперек трассы баррикаду устроили из старых побитых тачек. Ну и… В общем, они попытались по краю проскочить.
– Эй, вы! – один из байк-террористов ткнул битой в их сторону. – Заткнулись оба, а то башку разобью.
Парень умолк, а Лариса невольно опустила глаза. Здоровяк в косухе удовлетворенно хмыкнул и перевел свое оружие в положение «на плечо». Лариса пару минут выжидала, а потом едва слышно спросила:
– И что дальше?
– Так там же армия, не копы, – парень с опаской покосился на байкеров и тихо-тихо продолжил. – Они двоих автоматами и сняли. Остальные назад повернули.
– Насмерть? – испугалась Лариса.
– Парни не знают. Они удрали, чтобы самим под раздачу не попасть. Вот и злые… Мы тут с самого утра зависаем.
– Ого.
– Тут сначала народу набилось из аэропорта разрушенного, слышала?
Девушка кивнула.
– Копы, медики и все такое… а потом в другом здании стрельбу кто-то открыл. Копы все туда свинтили. А потом там еще и рвануло что-то…
Лариса испуганно расширила глаза и прикрыла рот рукой, у нее это вышло так мило, что парень невольно улыбнулся.
– И что дальше? – девушка убрала ладонь от губ.
– Не знаю. Тут как раз Ред со своими нарисовались. Во-он видишь у ресепшена тело лежит, это они охранника битой приложили – насмерть. И у входа они еще копа одного байком сбили… я не видел, но Ред кричал, что ему тоже… того…
– Да-да, – Лариса закачала головой, – я, кажется, видела мотоциклы… у дверей… а чего полиция?
– Здесь такой шум-гам стоял! – Парень еще раз скосился на захватчиков, убедился, что никто из них не смотрит в их сторону и продолжил. – С нами двое или трое копов было, но эти ушлепки грамотно пулемет развернули. А Ред и проорал им, чтоб убирались, иначе всех покрошит в оливье. Копы и убрались.
– А где они?
– Рядом. Во-он за теми дверями коридор с магазинчиками, а там и второй вестибюль.
– Так это рядом.
– Ага, рядом…
И они, не сговариваясь, обернулись в ту сторону… площадка с лифтами, а за ней и впрямь стеклянные двери, вероятно, запертые, и около них неспешно прогуливался высокий худощавый байкер. Он крутил на пальце пистолет, по всей видимости, подобранный у убиенного охранника или копа. Парень чувствовал себя королем, ходил с гордо поднятой головой, а на его прыщавой физиономии время от времени появлялась дурацкая улыбка. Тут он неожиданно повернул голову и узрел двоих заложников, смотревших на него.
– Эй, – только он и успел сказать, как пистолет сорвался с его пальца и громко бухнулся на кафельный пол. – Эй! – Он так засуетился, стараясь поднять ствол, что когда это ему удалось, кричать было уже не на кого. Лариса и разносчик пиццы отвернулись и сделали вид, что ничего не произошло.
– Чего орешь? – громко вопросил рыжий главарь.
– Они на меня пялились! – Худощавый неопределенно тыкнул стволом в заложников.
– Кто?
– Ну… вон… не… ну…
– Косой, хорош блеять! Смотри за воротами!
Осаженный начальством худощавый спрятал пистолет в карман и обратил свой взор на стеклянную дверь, сквозь которую красовались подсвеченные витрины торговых отделов.
– Интересно, чего они хотят? – вздохнула Лариса. – Денег?
– Да нет. Хотя и от денег не откажутся. А хотят они, чтобы их выпустили из Питера. Всех. Без карантина.
– И откуда ты взялся, такой информированный и до сих пор живой, – буркнул дядечка в костюме.
– От папы с мамой.
– Я таких шустрых в свой банк дальше окошечка не пускаю. На всякий случай.
– И не надо, – заявил разносчик пиццы, – кому нужен банк, который вот-вот обанкротится.
– С чего это ты взял?
– Конечно обанкротится, – убежденно продолжил пацан, – сорок три процента в день и никакой страховки по кредиту!
Дема завозился в пеленках и вдруг отчаянно, горько ревнул на весь вестибюль. На Ларису стали оглядываться. Она лихорадочно затрясла конверт, словно пыталась просеивать муку. Мальчишка не умолкал, плач его становился все громче и требовательнее.
– Есть хочет, – поняла Лариса, – вот, блин!
– Ну так покорми. Или он у тебя искусственник? – Разносчик пиццы, похоже, оказался информированным не только в вопросах мототерроризма и банковской политики.
– Да нет, – досадливо поморщилась Лариса, – просто неудобно. Смотрят.
– Попросить, чтобы отвернулись? – Новый знакомый с готовностью набрал в грудь побольше воздуха.
– Нет-нет, не надо, – торопливо остановила его Лариса, – не ори. Напугаешь. Я лучше так как- нибудь.
– Я думал, что это делается не как-нибудь, а грудью, – съязвил «костюм», видимо в качестве маленькой мести за сорок три процента.
– Все мужики знают, чем и как детей кормят! Чего ж вы тогда не рожаете? – окрысилась Лариса.
Она отвернулась к стене и расстегнула блузу. Соседи деликатно отвернулись. Получив доступ к молоку, Дема немедленно замолчал, а через секунду с аппетитом зачмокал.
– Везет мужику, – с нескрываемой завистью протянул курьер, – собственный бар всегда рядом. А я бы сейчас дернул чего-нибудь типа колы или минералки.
