Зашли за линию раздачи.
– Посмотрите вон там и там… – указал Максим на небольшие двери. – А вот за этими – камеры, там продукты.
Дверь приоткрылась, чуть слышно скрипнув…
– Ёк-макарек… – Любитель прессы едва увернулся от вылетевшей сковородки. – А ну кончай баловать!
– Надя? – Никодим быстро заглянул в комнату и тоже еле успел отпрянуть от очередной кухонной утвари. – Уля, спокойно! Мы пришли за тобой.
Еще одна кастрюля, сверкнув начищенным боком, пронеслась мимо, ударилась об стену и звонко запела на полу. Никодим придавил ее ногой.
– Тише, Уля. Нас услышат. Мы за тобой…
– МЧС? – не уверенно спросил девичий голос.
– Фу, – Никодим шумно выдохнул, – да, можешь считать нас МЧС. Ну, успокоилась? Спокойно! Я вхожу.
– Ай! – и следующая кастрюля полетела точнехонько в появившегося в проеме Никодима. Он едва успел подставить руки и отбить «железяку».
– Да угомонись ты… – Никодим метнулся вперед и сгреб девушку в охапку. – Тише-тише… все хорошо.
Надя пару секунд пыталась отбиваться, но потом, вероятно, осознала, что ее не собираются убивать, насиловать и есть, и прекратила махать руками. Она всхлипнула пару раз и прижалась к груди Никодима.
– Я ждала… я вас так ждала…
– Ну чего встали, парни? Давайте выгребайте закрома родины. – Никодим отдал команду, продолжая поглаживать Улю по волосам.
– Хорошо устроился… – услышал он ворчание за дверью.
Продразверстка прошла без всяких приключений. Доверху набили всю имеющуюся тару, рассовали по карманам, забили за пазуху. Набрали всего, чего могли, и на что упал глаз. А голодные глаза затмили многим разум, и оттого их будущих рацион грозил изобильным многообразием.
– Будем жить… – весело улыбнулся крепыш с битой, и тут их внимание привлек едва уловимый звук.
Отряд замер.
– Выстрел, – напрягая слух, предположил Максим.
– Тихо.
Мужчины замерли, прислушиваясь.
– Нет, ну точно выстрел!
И в это время ожил селектор.
– На нас напали! Внимание… Никодим! На нас напали…
Никодим узнал голос Кати. Он выпустил руку Ули, перехватил копье обеими руками.
– Погнали, мужики!
И нагруженный отряд кинулся следом, сопя и тяжело бухая по полу.
Глава седьмая
Здравствуй, мама
– Лиза, у тебя мобилка еще живая? – спросил Костя.
– Да, вполне. Позвонить надо? А твой тоже сел? – рассеянно поинтересовалась девушка, – ради бога. У меня тариф «ЕЛЕ 2», берет не везде, зато дешево. А зарядник я всегда с собой ношу.
– А… мне в Москву позвонить надо.
Лиза пожала плечами:
– Только недолго, ладно? А то тут целая очередь желающих. У тебя кто в Москве? Девушка?
– Дедушка, – хмыкнул Костя.
– Я серьезно.
– И я серьезно. На самом деле – дедушка.
Костя пробежался по кнопкам, и после двадцатисекундного ожидания радостно заорал на весть коридор:
– Деда Дима, привет. Это Костя. Да, из Питера… Да что творится – тебе доложат, а я с чужого мобильника, так что ты на это номерок денежек брось, хорошо?.. А сколько не жалко! Это хорошей девушки мобилка, она – не жадная, так что и ты не жадничай, о’кей? – Костя подмигнул Лизе и, уладив финансовый вопрос, принялся подробно описывать свое положение в осажденной крепости.
Пока он говорил, Лиза смотрела куда-то в пространство и почти не слышала трескотни парня. Но кое- что ее все же зацепило. И когда Костя закончил и протянул ей телефон, она как бы между прочим поинтересовалась:
– А дедушка у тебя кто? Что ему обстановку в Питере докладывают?
– Ну, – Костя, казалось, смутился, – большой человек, да. Но он мировой дед. Я его люблю.
– Так ты внук министра Дмитрия Хайретдинова? – прямо спросила Лиза, глядя на парня в упор сощуренными глазами. – А какого ляда ты пиццу разносишь, а не на личном вертолете по Мальдивам катаешься?
– Да мне, в общем, и скутера хватает, – пожал плечами Костя, – на фига мне вертолет. Он керосина кушает немеряно.
– Дела, – Лиза покрутила головой, – а чего ты с мужиками не пошел? Не взяли?
– Никодим, тот, который сейчас всем рулит, сказал, что нос не дорос, – Костя плюхнулся прямо на пол рядом с креслом, где сидела девушка.
– Плюнь, – посоветовала Лиза, – здесь тоже бывает горячо. Хорошо, что ты остался, может быть, пригодишься. А этот… – Лиза настороженно оглянулась. – Петр-потрошитель с ними пошел?
– Да нет, его тут оставили дежурным по апрелю. Типа на всякий случай.
– Не нравится он мне, – буркнула Лиза.
– Ну, жестокий он, конечно… Но, возможно, сейчас так и надо. Никодим тоже не сахарная булочка.
– Никодим – мужик жесткий, но с мозгами регулярно созванивается. А у ЭТОГО крыша явно в пути… знать бы еще, откуда и куда.
– Путь у нас один – из темного прошлого в светлое будущее, – скривился Костя.
– Там и встретимся, – кивнула Лиза.
Молодые люди посмотрели друг на друга как заговорщики, которые абсолютно уверены, что заговор провалился и «все под колпаком у Мюллера».
– Слушай… – Костя замялся, но Лиза поощрила его взглядом. – Как ты думаешь, с этим Пашей, ну, Демкиным отцом, все в порядке? Мне кажется, Лариса что-то недоговаривает.
– Или сама не знает, – предположила Лиза, – Ее парень исчез как раз в то время, когда все это началось. Таких совпадений не бывает.
– А она? Догадывается?
– Бог знает. Лариска, между нами, далеко не гигант мысли.
– И хорошо. Жена и не должна быть слишком умной, – подумал Костя. К несчастью, подумал вслух.
– Жена? Э, как тебя цапануло. У тебя серьезные намерения? – недоверчиво хмыкнула Лиза.
– А что? Если этот Паша погиб… А Демке отец нужен. Если мы с Ларисой поженимся прямо сейчас, парень ничего и знать не будет. Он, между прочим, даже немного похож на меня.
– Точно, – кивнула Лиза, – тебя помыть, побрить, пустышку в рот вставить – и вылитый Демка.
– Издеваешься?
– Есть немного, – кивнула Лиза, – но это не от злобности натуры, а от зависти. Люди даже рядом со смертью только о жизни думают. Вы с Лариской, Катя эта… Марч и Алекс. А мне, блин, по жизни на чужом балу в валенках танцевать.
– Ты чего? – Костя даже слегка испугался, – плакать собралась?
