Когда Стивен вошел в церковь, Кейт пила кофе из треснутой чашки с улыбающимся медвежонком. Она смущенно улыбнулась в ответ на его приветствие и спросила:
— Как дела?
— Отлично. А вы тут как?
— Гораздо лучше — теперь, когда выявлен источник заболевания. Вы хорошо поработали.
Остальные медсестры присоединились к поздравлениям.
— Я очень хорошо понимаю, кто настоящие герои во всем этом деле, — сказал Стивен. — То есть, героини. Честно говоря, я не представляю, как вы все это выносите, день за днем…
— Это потому, что мы слишком глупы и не знаем лучшей доли, сэр, — сказала одна из медсестер с нарочито деревенским акцентом.
— Нет, Мэвис, — возразила вторая с тем же акцентом. — Я считаю, что грести дерьмо лопатой — это своего рода искусство, и мы вроде артистов, как…
— Хватит уже, — беззлобно оборвала их Кейт.
Все три медсестры расхохотались, и Стивен, не удержавшись, присоединился к ним.
— Что ж, еще один глупый человек пришел предложить свои глупые услуги сегодня вечером, если они вам понадобятся, — сказал Стивен.
— Мы никогда не отказываемся от еще одной лопаты, — сказала Кейт.
Стивен обрадовался, обнаружив, что церковь полна лишь на три четверти, доказывая тем самым, что газеты не врали. Кейт показала, откуда ему следует начать, и он принялся за работу, идя вдоль ряда кроватей. Когда он подошел к последней пациентке, по спине у него пробежал озноб: это была Труди, помощница по дому в семье Спайсера.
Он долго и тяжело смотрел на нее, надеясь, что ошибся, но в глубине души знал, что прав. Девушка была в полубессознательном состоянии, волосы были грязными и спутанными, она похудела, но он все равно узнал ту, которая открыла ему дверь, когда он в первый раз пришел к Спайсеру. И вспомнил выражение лица Спайсера, когда предупредил его о возможности заражения жены. Теперь все обрело смысл: Спайсер не выказал облегчения, когда сказал, что они с женой не занимались любовью, потому что делал это с Труди и тем самым подвергал ее риску. Может быть, именно из-за Труди он и бросил Энн Дэнби — просто сменил объект.
— Ублюдок! — прошептал Стивен. — Гнусный ублюдок…
После дежурства Кейт и Стивен вместе вышли из церкви. Заметив, что спутник погружен в свои мысли, Кейт поинтересовалась, в чем причина. Стивен рассказал ей о Труди.
— Вот подлец! — не сдержавшись, воскликнула Кейт и, помолчав, тихо добавила: — Знаете, я считаю, что он лично отвечает за то, что случилось с Кэролайн. Она не давала себе отдыха, и я уверена — это потому, что Спайсер обвинил ее в распространении вируса. Она искупала вину, которой на самом деле не было.
Стивен молча кивнул, от воспоминаний у него перехватило горло.
— Говорят, ему снизят меру наказания, — сказала Кейт.
— Что?! — воскликнул Стивен, не веря своим ушам.
— Ходят слухи, что его преступление будет расценено как непредумышленное убийство.
— Но это было убийство!
— Как видите, нет, если вы член парламента и у вас влиятельный папочка и друзья, занимающие высокие посты…
Стивен провел беспокойную ночь, но проснувшись и увидев, как солнце светит в окно, решил последовать первоначальному плану и поехать в Камбрию, чтобы отдохнуть в горах и подышать свежим морозным воздухом. Горы, он знал по опыту, заставят его почувствовать себя песчинкой в масштабах вселенной и одновременно с этим — ощутить единение со всем миром. Именно это чувство он хотел испытать. Оно всегда приносило с собой ощущение внутренней свободы.
Стивен ходил пешком пять часов, остановившись лишь раз, высоко над Виндермиром, чтобы посидеть на камне и съесть взятые с собой бутерброды. Он не стал отдыхать долго, потому что быстро замерз так, что занемели пальцы. К тому времени, как он вернулся в машину, уже сгущались сумерки, и натруженные мышцы икр и бедер настоятельно требовали отдыха.
Подчинившись внезапному порыву, по дороге обратно Стивен решил сделать крюк и заскочить в Гленриддинг — деревню, в которой прошло его детство. Он медленно проехал по узким деревенским улочкам, но не остановился. Его родственники давно умерли, и здесь не было никого, кого он хотел бы увидеть. Однако сам Аллсуотер, на берегу которого находилась деревенька, не изменился, с удовлетворением отметил Стивен, двигаясь по его северному берегу. Это место вызвало целый каскад воспоминаний детства — той поры, когда летние дни, казалось, длились вечно.
Хотя этот выходной помог ему расслабиться, мысли Стивена упрямо возвращались к словам Кейт о том, что Спайсеру смягчили меру наказания. Этот человек зарезал Пелоту кухонным ножом в его собственном ресторане, и признал это. Как могла служба уголовного преступления принять решение о смягчении наказания?
Стивен изо всех сил старался сдержать гнев, прекрасно понимая, как легко ловкие юристы могли повернуть дело Спайсера под другим углом. Пелота шантажировал его, и он вынужден был защищаться. Никто не станет оспаривать этот факт, и в суде не будет споров по этому поводу, и уж конечно никто не будет симпатизировать Пелоте, когда защитник представит дело таким образом. Адвокат Спайсера заявит, что его подзащитный решил поступить правильно и обратиться в полицию. Но сначала Спайсер решил пойти к Пелоте, и тот, больше не имея возможности шантажировать, стал угрожать ему ножом. Завязалась борьба, во время которой Пелота был случайно ранен. Черт, Спайсер вообще может отделаться мягким приговором вместо пожизненного заключения, на которое рассчитывал Стивен. Он может даже выйти из всего этого на волне симпатии со стороны общественности!
Мысли о Спайсере и его роли в смерти Кэролайн преследовали Стивена весь вечер настолько упорно, что он решил, как проведет свой второй выходной день. Возможно, это был не самый разумный поступок, но он постарается встретиться со Спайсером в тюрьме. Спайсер — единственный, кто может восстановить поруганную репутацию Кэролайн. Кроме того, возможно, этот подонок не знал о том, что произошло с Труди. Он должен узнать об этом, определенно должен!
Когда поздним вечером Стивен добрался до компьютера, в почтовом ящике его уже ждали первые результаты из лаборатории Портона. Гистосовместимость митрального клапана, взятого у Мари Ксавьер, была хорошей — если не сказать, идеальной.
— Рад слышать, — пробормотал Стивен, выключил компьютер и уснул сразу же, как только голова его коснулась подушки.
— Возможно, Спайсер захочет, чтобы на встрече присутствовал его адвокат, — предупредил начальник тюрьмы, когда Стивен озвучил свою просьбу.
— Это абсолютно неофициальная встреча, — уверил его Стивен. — Речь не идет о взятии интервью, учитывая предупреждение полиции о праве хранить молчание, так что нет никакой опасности, что заключенный будет свидетельствовать против себя самого. Я просто хочу поговорить.
— Поговорить… — повторил начальник с понимающей улыбкой. — В таком случае он может отказаться встречаться с вами.
— Может. Но не повредит, если он подумает, что для запроса есть какое-то официальное основание…
Улыбка начальника стала шире.
— Хорошо, — сказал он, — давайте попробуем сыграть по-вашему, но если он попросит адвоката, он его получит. Понятно?
— Понятно.
— Вообще я не думаю, что он откажется. Наш мистер Спайсер переживает, скажем так, восстановление утраченной самоуверенности — с тех пор, как ему смягчили меру наказания.
— Так это правда?
— О да, — вздохнул начальник тюрьмы. — Вот что бывает, когда твои высокопоставленные дружки
