— Да, Стивен…
— Что?
— С Рождеством!
Закончив разговор, Стивен задумался, где будет встречать Рождество. Он не мог поехать к Дженни, потому что пройдет еще минимум десять дней, прежде чем он будет уверен, что не заразился вирусом, а значит, ему придется оставаться в Эдинбурге.
Найти место, где остановиться на Рождество, было нелегко. Только через полтора часа он нашел гостиницу, которая согласилась дать ему номер при условии, что он не потребует ужин ни сегодня, ни завтра вечером. Распаковав чемодан, Стивен вышел, чтобы купить какой-нибудь еды. Он вернулся в номер с джином и тоником, набрав по дороге пачку свежих газет в холле, чтобы узнать, что произошло в мире.
Всю вторую страницу «Таймс» занимала статья под заголовком «Скомпрометированный член парламента восстанавливает справедливость». В ней сообщалось, что Уильям Виктор Спайсер, в настоящее время ожидающий суда за непредумышленное убийство шантажировавшего его человека, признал, что намеренно исказил вклад, сделанный Кэролайн Андерсон, руководителем отдела здравоохранения, в борьбу с манчестерской эпидемией. Он признал, что меры, принятые ею в критической ситуации, — безукоризненные, и что она фактически пожертвовала своей жизнью, борясь с инфекцией «от лица города». Спайсер приносил извинения друзьям и родственникам Кэролайн за причиненное им горе.
Впервые за много дней на лице Стивена появилась улыбка. Откинувшись на спинку кресла, он прошептал:
— Покойся с миром, Кэролайн. С Рождеством, любимая…
Послесловие
— Посол Соединенных Штатов, сэр.
— Благодарю, Эллен. Входите, Чарльз. С Новым Годом!
— И вас также, премьер-министр, — ответил Чарльз Грили, высокий осанистый мужчина. Его безупречный светло-серый костюм подчеркивал тронутые загаром тонкие черты лица.
— Вернулись домой на Рождество? — улыбнулся премьер-министр.
— Да, сэр. Зов Калифорнии в конце декабря трудно было проигнорировать.
— Как я понимаю, вы хотели бы обсудить просьбу, адресованную нами вашему правительству по поводу дела «Леман Геномикс»? — премьер-министр жестом пригласил собеседника присесть.
Американец сел, и по его позе было ясно, что он испытывает неловкость.
— Да, конечно, премьер-министр, — начал он и прервался, чтобы откашляться. — Во время каникул я поговорил с президентом и его советниками, и уверяю вас, сэр, я проследил, чтобы у них не осталось сомнений по поводу степени возмущения, которое испытывает правительство Великобритании в отношении этого дела.
— И?
— Видите ли, сэр, президент полностью осознает, насколько серьезной была эта эпидемия, и, разумеется, крайне сожалеет о происшедшем, но он хочет знать, сэр… не могли бы вы, сэр, рассмотреть это дело… в частном порядке — несколько корыстолюбивых граждан Америки своими действиями причинили вред вашему народу. Разумеется, мы прекрасно понимаем ваше желание видеть этих людей наказанными — и наказанными сурово — как граждан Соединенных Штатов, которых будут судить здесь, в Великобритании, за… непредумышленное убийство — ведь именно это вы имели в виду?
Премьер-министр кивнул.
— Президент хотел бы знать, сэр, можете ли вы пересмотреть свое решение, учитывая негативный резонанс в обществе, затронувший оба наших правительства?
Премьер-министр долго и тяжело смотрел на Грили, затем спросил:
— А остальные наши просьбы?
Грили снова неловко поерзал в кресле.
— Понимаете, сэр, — сказал он, запинаясь, — президент просил довести до вашего сведения, что изъятие всех лицензий, выданных компании «Леман» Управлением по контролю за лекарствами и продуктами, просто уничтожит компанию. Он отлично понимает, что аннулирование их лицензий в Великобритании полностью в ваших руках и ликвидация их деятельности в вашей стране — вопрос решенный, но он почтительно просит, чтобы вы пересмотрели свое решение по поводу материнской компании «Леман Геномикс» в Соединенных Штатах.
— Вы хотите сказать, что здесь замешаны большие деньги?
— При всем своем уважении, сэр, я не считаю, что это вопрос денег. Есть и другие факторы.
— Какие другие факторы? — холодно спросил премьер-министр.
— «Леман» — одна из крупнейших биотехнологических компаний в Соединенных Штатах и, следовательно, в мире, сэр. Если «Леман Интернэшнл» перестанет существовать, несколько тысяч людей по всему земному шару лишатся работы. Научно-исследовательский потенциал такой организации, учитывая миллионы долларов венчурного капитала, вложенных в его развитие, поистине бесценен.
Премьер-министр несколько секунд молча смотрел на Грили, обдумывая услышанное, затем наклонился вперед и с расстановкой произнес:
— Мистер Грили, эта компания угрожала моей стране — как некоторые фармацевтические компании угрожали в свое время странам третьего мира, используя их в качестве лаборатории для своих экспериментов. «Леман Интернэшнл» использовала граждан Объединенного Королевства в качестве подопытных животных, чтобы утолить свою алчность.
Грили нервно сглотнул, но промолчал.
— Я знаю, что среди ученых есть поговорка: «Если что-то может быть сделано, оно будет сделано, что бы ни говорил по этому поводу закон». Что ж, я согласен с этим, но хочу, чтобы весь мир знал, что произойдет с теми, кто решается на подобное.
Грили покорно кивнул.
— Прошу довести мои слова до президента и передать ему от меня привет. Скажите ему, что я хочу, чтобы были отозваны все лицензии, выданные «Леман Геномикс», а капитал предприятия пусть послужит компенсацией семьям людей, которые пострадали. Кроме того, я хочу, чтобы Вэйнс и Клейн предстали перед судом здесь, в Англии. Надеюсь, я выразился достаточно ясно?
Грили снова нервно сглотнул, затем сказал:
— Разумеется, сэр. — Он медленно поднялся на ноги. — Сэр, ввиду различия во мнениях между нашими правительствами по этому вопросу, которые, я уверен, мы сможем уладить, и со временем гармония наших особых отношений восстановится… существует ли хоть какая-то возможность компромисса, которую я мог бы подчеркнуть, когда предстану перед президентом?
— Нет, — резко ответил премьер-министр.
Грили опешил. Это уже был не дипломатический разговор.
— Такая твердая установка, сэр, вызывает вопрос…
— Вы хотите знать, что будет в противном случае? — усмехнулся премьер-министр. — Можете сказать президенту, что это вопрос первостепенной важности для правительства Великобритании. Фактически он значит для нас столько же, сколько для него — глобальная система противоракетной обороны Америки.
Грили на секунду словно перестал дышать, затем едва заметно кивнул в знак понимания и молча удалился.
Шесть часов спустя премьер-министр получил телеграмму из Соединенных Штатов. Улыбнувшись, он позвонил в «Сай-Мед» Джону Макмиллану.
— Они согласны, — сообщил он. — Я рву ваше прошение об отставке.
