Дарёну к себе на плече принес, а подойдя к княжескому терему он крик ее услыхал. В комнату ворвались дружинники, что на страже дома стояли. Они замешкались потому что их только что Ярко как детей раскидал, к сестре прорываясь. Ярко скрутили, заломили руки за спину, на колени опуститься заставили.
– Беги, – плакал от отчаяния Ярко. – Беги же.
Но Дарёна убежать даже не пыталась, а только плакала, сильнее в стену под лавкой вжимаясь.
– Куда беги, идиот? – князь потряс пораненной рукой. – Белёна бок ей серпом пропорола. Только зашили. Помоги мне, – велел он одному из дружинников и ухватил девушку за руку. – Осторожнее только.
Дарёну достали, ее тут же осмотрел лекарь и заявил что швы не разошлись.
– Ярко, – Дарёна плакала, глядя на скрученного брата. – Мне больно.
– Отпустите меня, – задергался парень.
– Если пообещаешь помогать, а не кулаками махать.
– Обещаю.
– Отпустите, – приказал князь и Ярко тут же бросился к сестре.
– Что у тебя с рукой, княже? – спросил один из дружинников. – Этот бешеный поранил?
– Нет, Белёна, – Лей расстегнул ремешки что щиток держали и поморщился. Под щитком весь рукав рубахи был в крови.
– Тоже зашивать придется, – покачал головой лекарь. – Пальцы нормально двигаются?
– Двигаются, – буркнул Лей, косясь на Медведичей. – Не давай ей садиться, рано ее, – бросил он Ярко и протянул руку лекарю.
Дарёна, которую брат заставил лечь, с ужасом смотрела как князю зашивают руку. Тот не то что не кричал, даже не морщился. А это ведь больно. Ужасно больно. Как он терпит?
– С этим что делать? – дружинник кивнул на Ярко, баюкающего сестру, – напал он на тебя, княже.
– Ты что думал я ее снасильничать прямо посреди бела дня решил? – усмехнулся Лей.
– Она кричала, – Ярко только теперь понял что с ним за нападение на князя сделать могут. – А сюда ты ее волоком нес.
– Защитник, – криво усмехнулся князь. – Драться бы сначала научился, – на самом деле дразнить Ярко он не собирался, но насмешки позволяли терпеть боль.
– Ты сказал, князь, Белёна ее, – смущенно сказал Ярко.
– Белёна, – кивнул Лей. – Серпом. Основной удар я на себя принял, но ее острием задело. Рана плохая была, надо было зашить.
– Готово, – лекарь отложил иглу и князь едва заметно выдохнул. – Посиди немного княже, тебе бинты отваром пропитаю. И девушку перевязать надо.
– Дашь сестру перевязать или опять силой это делать придется?
– Сам перевяжу, – покраснел как бурак Ярко. – Дарёнушка. – он опустился перед сестрой на колени. – Потерпи еще немного. Сильно больно уже не будет, – парень поправил рубаху Дарёны, прикрывая обнажившуюся грудь. – А потом я тебя домой унесу. Только потерпи.
Ярко очень старался действовать как можно осторожнее, он не обращал внимание на шуточки дружинников, что заявляли что он с сестрой будто с дитем. Пусть смеются, не их сестра, его, а он Дарёну мучить, если на то необходимости нет, не станет. Он перевязал рану, потом аккуратно поднял девушку на руки и пошел к выходу. Его пропустили, потому что князь жестом приказал не держать.
– Он напал на тебя, князь, – покачал головой один из дружинников. – Нельзя такое безнаказанно оставлять.
– Кабы ты думал что я твою сестру насилую, за дверью бы стоял? – спросил Лей. – То-то.
Вообще-то он кривил душой. Кого другого Лей бы наказал, но тут была Дарёна и ее брат, тут хотел бы рассердиться, да не мог. На месте Ярко он бы сразу с ножом в руке в комнату врывался и бил бы того кто с Дарёной рядом, не глядя.
Лей сменил рубаху, почистил меч, проверил вернулся ли Ярко в дружину. Ему очень хотелось сходить в дом к кузнецу Добру и узнать как там Дарёна, но он заставил себя подождать. И весь следующий день старательно искал себе занятия подальше от города, только бы искушение зайти не победило. Сломался князь только на третий день к вечеру.
Он вошел в дом Добра, едва постучав. И хозяин дома, и его дети все были дома. Только Ярко не было. Те дружинники, что от князя его оттаскивали, хоть и не велено было парня наказывать, просто так отступать не собирались и бедного Ярко гоняли на тренировках так, что он к вечеру едва ноги передвигал.
– Здравы будьте, – поздоровался князь Лей.
– И тебе здравствовать, княже, – поклонились хозяева.
Дарёна, что встала чтобы с остальными за стол сесть и как раз подходившая в обшей комнате, замерла за дверью притаившись. Она все видела и слышала, но сама невидима оставалась.
– Как Дарёна? – спросил князь и голос его звучал сердито.
– Лучше ей, – ответил Желан. – Мы приходили тебя поблагодарить, княже, но тебя не было.
– До гроба мы теперь твои должники, – добавил Стан.
– Глупости, – поморщился Лей.
– Какие ж глупости? – не согласился Добр. – Собой ты девочку нашу закрыл.
– Я баб вперед себя при опасности никогда не ставил, – буркнул князь и замолчал. Молчали и остальные. – Дарёна сильно на меня злится? – спросил князь, но тон его сильно переменился. Не было в нем больше не злости, ни суровости, скорее вина.
– Она и не злилась вовсе, – ответил Желан. – Объяснили мы зачем ты ее держал и что нельзя было иначе, она поняла. Как двигаться нормально сможет, сама придет в ноги поклонится.
– Лишнее это, – тихо сказал Лей. – Пусть поправляется, – добавил он, совсем смутился и ушел не прощаясь.
– А ведь князь все еще любит Дарёнушку, – в повисшей тишине сказал Добр и первым опустился обратно на скамью.
– Мы давно это поняли, – усмехнулся Желан.
Стан ничего не сказал, только головой с укором покачал. Ох, молодежь-молодежь, и рад бы им помочь, знать бы только как.
А Дарёна долго стояла у стены, прижав ладони к бешено стучащемуся сердцу. Что значит князь все еще ее любит? Да разве ж он ее вообще любит? Но сватал ведь, – сама себе ответила она. – А потом извинялся за то что осерчал и помолвку расторг. Но если любит, то почему отпустил? В его ведь власти было замуж за него выйти заставить. А он отступился. Сердце все никак успокаиваться не хотело и стучало так что в ушах отдавалось.
– Дарёнушка, – Малинка вышла позвать золовку к столу и наткнулась на нее у дверей.- Тебе плохо?
– Нет. Да, – Дарёне правда стало нехорошо.
– Не надо было тебе вставать, – Малинка обхватила Дарёну. – Пошли, я тебе помогу.
Дарёна послушно подчинилась, позволила уложить себя, а когда Малинка ушла, поджала колени и заплакала. Она не могла даже себе объяснить отчего слезы лились. От страха? Нет, уж не так сильно боялась она князя Лей как раньше. Робела конечно в его присутствии, но прежнего страха не было. А что же было? Этого девушка не знала. Она снова вспомнила день, когда ее чуть не убила Белёна. А ведь она, Дарёна, глупая испугалась что это князь на нее кинулся. Настоящей опасности даже не заметила. А князь мало того что защитил, еще и кровью истечь не дал. Дарёна плакала долго, а потом незаметно для себя уснула. И снился ей князь, будто гуляли они вдвоем в лесу, что между Дубками и новой кузней стоял и князь, прижимая ее к стволу дерева, и тихо-тихо просил: 'Назови по имени'. И глаза у него были добрые- добрые, добрее не бывает. И Дарёна шептала в ответ 'Лей'. 'Повтори еще', просил князь и Дарёна смеясь повторяла снова и снова, пока Лей не закрывал ей губы поцелуем.
