— Ты не понимаешь! Пока не покурю, я не могу заниматься сексом.
— Дорогая… — протянул он, и в его голосе послышалась озабоченность: он увидел, как на глаза ее навернулись слезы. — Дорогая, не нужно так уж расстраиваться.
— Но все это именно так, — всхлипнула она. — Если чего-нибудь не принять, я не могу, в принципе не могу… И не желаю притворяться.
— Дорогая, тебе незачем притворяться, все равно меня не проведешь. Разве ты не поняла, что я очень чутко улавливаю все твои настроения? Как же, в таком случае, ты сможешь меня провести?
— Но это совсем другое дело. Я просто не хотела бы портить тебе удовольствие. Понимаешь, мне все нравится в начале и в самом конце, но вот в процессе я остаюсь совершенно холодной. — И она виновато улыбнулась.
— Дорогая, я научу тебя настоящему сексу. Со мной тебе не придется пользоваться стимуляторами. — С этими словами он принялся осторожно целовать ее лицо, шею, покусывать мочку уха. Джейн откинулась на спинку дивана. Через тончайший капрон чулок она почувствовала, как его теплые губы от лодыжек двинулись вверх, к коленям. Руки Роберто легли ей на бедра, так что Джейн невольно выгнулась. — Ну же, дорогая. — произнес он, взяв ее на руки, словно ребенка. На руках он и понес женщину вверх по лестнице.
Они оказались в другой комнате, посреди которой стояла огромная, позолоченная, с колонками по углам кровать. Большие свечи приглушенно освещали комнату. Роберто нежно уложил Джейн в постель. Открыв глаза, она увидела, что внутренняя часть полога выполнена в виде огромного зеркала: так она и лежала, как бы со стороны наблюдая за тем, как неторопливо Роберто раздевает ее. Чрезвычайно медленно он стащил чулки, осторожно снял платье. Затем чуть помедлил, наслаждаясь видом Джейн в тонком черном шелковом белье. Всякий раз он повторял, насколько она красива. Вот он обнажил ее полную грудь. Джейн очень хотелось, чтобы он прикоснулся, начал ласкать, однако Роберто предпочел упиваться взглядом. Точность всех его движений, чувственность, низкий и от этого очень сексуальный тон, каким он произносил ласковые слова, — все это обострило восприятие Джейн. Она совершенно не испытывала стыда; она полностью отдалась чувствам. Не отводя от нее взгляда, Роберто принялся раздеваться: в глазах его читалось страстное желание. Вот наконец он опустился рядом с Джейн: она подняла руки и начала ласкать его сильное мускулистое тело. Он придвинулся ближе, голос его сделался нежнее и тише: он говорил о том, как будет замечательно, сколько радости еще сулит им предстоящая ночь; говорил о том, что именно они будут делать. От звука его волнующего голоса, от явно звучавшей чувственности негромких слов ее желание превратилось в настоящую страсть, требующую незамедлительного удовлетворения. Джейн начала мотать головой из стороны в сторону, все ее тело ритмично вибрировало.
— Ну, пожалуйста, пожалуйста, дорогой мой… — услышала она свой голос. Роберто лишь нежно прикоснулся к ней. Продолжая нашептывать ласковые слова, он коснулся губами соска Джейн, и она совершенно неожиданно для себя вдруг испытала сильнейший оргазм. Затем расслабленно опустилась на подушки. Роберто привстал и мягко улыбнулся.
— Не смотри так! — потребовала она и спрятала лицо в подушку.
— Какая вы, однако, чувственная англичаночка. Ну как, все еще хотите травки? Для полного, так сказать, удовольствия, а? — Он благодушно рассмеялся.
— Роберто, да не смотри же ты так! Я стесняюсь!
— Неловко?! Чего же это тебе неловко, скажи на милость?
— Ты едва коснулся меня, и вот чем все это закончилось. Как же так?
— Многое в этом мире оказывается возможным, дорогая моя, очень многое. — Он склонился и крепко, страстно поцеловал Джейн в губы. Почувствовав его губы, руки и ощутив прикосновение чресел, она принялась умолять принца не тянуть более. Она прямо-таки стонала от страсти до тех самых пор, пока он наконец не овладел ею.
В эту ночь Джейн суждено было многое узнать об искусстве любви. Раньше она и не подозревала, что вообще можно так любить, что она в состоянии кончать раз за разом, как если бы тело ее превратилось в некий инструмент, полностью находящийся под контролем Роберто: чем больше она кончала, тем сильнее хотела вновь оказаться с Роберто. Вообще в эту ночь она сделалась совершенно ненасытной и прямо-таки упивалась этим мужчиной и его телом. Она узнала множество новых для себя позиций, причем каждая последующая была лучше предыдущей. В любви, оказывается, нет и не может быть места греху, отвращению, есть одно лишь удовольствие. Роберто делал с ней все, что хотел. Впрочем, и сама Джейн не стеснялась. Боже, как же много в ее душе от распутной женщины! Она впервые встретила человека, который с такой готовностью отдавал ей всего себя, все свои силы, свою страсть. Человека, который более всего хотел доставить удовольствие ей и сдерживал свои желания до такой степени, что в конечном итоге оказался совершенно измотанным.
Джейн проснулась от его поцелуя. Роберто стоял у постели. Он только что принял душ, побрился, оделся в чистейший шелковый халат. Рядом с ним стоял столик с кофе и круассанами.
— Завтрак, любовь моя?
— Я совершенно не голодна. — Джейн улыбнулась, с удовольствием потянулась, прикоснувшись щекой к мягкой кружевной наволочке.
Роберто понимающе улыбнулся:
— Значит, я как бы вылечил тебя?
— О, Роберто, ты был… Я вообще не подозревала, что можно так любить.
— Я же говорил, что ты слишком чиста и неопытна. И не сомневался, что твое тело еще не знало настоящей любви. А мы отлично подошли друг другу. Ты ведь не захочешь теперь со мной расстаться?
— Никогда. Впрочем, я бы и не смогла этого сделать. Чтобы вместо тебя оказался кто-нибудь другой?! Никогда, понимаешь? Никогда. Возможно, ты еще пожалеешь, но теперь я хочу быть всегда с тобой. — Она с удовольствием рассмеялась.
Они выпили кофе, съели все круассаны, затем заказали себе добавку. Джейн приняла ванну: долго лежала в воде с ароматизированной сладковатой солью. Роберто же сидел подле и говорил, говорил — безостановочно. Затем он вымыл ее, сам вытер, расчесал волосы, обрядил в кремовое белье.
— Ну вот, это и есть мой первый тебе подарок.
— Замечательно, Роберто!
Они вернулись в спальню. Постель была застелена свежим бельем.
— О Боже, взгляни! Кто-то прибрал за нами. Все простыни были в пятнах. Неловко как получилось…
— Вовсе нет. В этой стране занятия любовью — радость, пора бы тебе наконец понять это.
Весь день они не вылезали из постели, занимаясь любовью, болтая, веселясь.
— А разве у тебя нет никаких дел? — поинтересовалась она.
— Нет, — с улыбкой ответил он.
— Но мне показалось, что тебя вызвали по каким-то важным делам?
— Нет. Это была моя небольшая ложь. Я просто решил, что если неожиданно уеду, то, возможно, ты скорее примешь решение.
— Роберто, но это ведь сущее коварство!
— Именно, но это было единственное доступное мне средство. Тебе наверняка хорошо знакома пословица: «В любви и на войне все средства хороши».
Они приняли душ, переоделись. Роберто повез ее ужинать. Они с радостью насладились у «Фраскати» отличными винами, после чего возвратились в свою обширную, с зеркалом над головой, постель, которая как-то неожиданно превратилась для Джейн в центр вселенной.
На протяжении пяти дней все в точности повторялось. Джейн была преисполнена любви. Никогда ранее она не выглядела такой красивой, такой свободной и умиротворенной.
На шестой день он предложил ей переехать и жить у него. Тогда же они впервые поссорились.
Глава 7
