очередном письме он, совершенно бесстыдно отодвинув вопрос об авторских правах на второй план, открыто и нервно предлагает Абраму Григорьевичу новый вариант сделки. А именно: обойтись вообще без «Петрополиса», которому надо платить 50% гонорара, и выпустить «дневник» за границей самостоятельно, поделив прибыль пополам. Ощутив волчий аппетит, он устремляется на добычу, уже не стесняя себя рамками приличия, ему уже плевать на авторские права, подобно тому, как в известной басне Крылова волку было безразлична невиновность ягненка. Последнее, что все-таки беспокоит его, - это «авторское право перевода, буде претензии были бы в какой-то (в какой?) форме предъявлены». «Кроме того,- настаивает на своем Зиновий Самуилович, - при выпуске книги в Вашем или моем издании, мы избавляемся от необходимости каждый раз уступать «Петрополису» 50% гонорара. Примите во внимание, что другие 50% придется дробить на несколько частей (я, Вы, мой соработник по редактированию, «Прибой»)…».164
Но очевидная путаница вконец смутила бедного Зиновия Самуиловича. Он недоумевает, как можно совместить сохранение исключительного права издательства и перевода с фактическим нарушением всякого права? Постепенно письма с его стороны явно приобретают характер маниакального бреда. Опасаясь, что в обход его прав зарубежные издательства пиратски осуществят выпуск «дневника» на иностранных языках и, естественно, уже не поделятся с ним прибылью, он предлагает программу издания, которая по грандиозности и полету фантазии не уступает планам поворота течения всех сибирских рек в обратную сторону. А именно: предлагается продать право перевода сразу нескольким зарубежным издательствам и затем, заранее условившись, осуществить издание дневников на всех распространеннейших языках мира одновременно, чтобы уже никто не мог опередить с переводом на какой-либо язык в обход Зиновия Самуиловича со компанией. Естественно, с каждого издательства Зиновий Самуилович получает причитающуюся ему долю и впредь рассчитывает на то же при каждом переиздании!
Нет слов… Просто грандиозно! Что-то близкое по духу идее победы мировой революции по всему земному шару одновременно.
Чтобы читатель не подумал, что вся эта история - плод неуемной фантазии составителя, приведем одно из наиболее ярких и откровенных писем полностью:
«Многоуважаемый Абрам Григорьевич.
На последнее письмо Ваше от 10 с. м. я Вам уже ответил, и Вы, надеюсь, это письмо получили.
Разработка материалов уже закончена, все приведено в строгий порядок, и должен сказать, что, если книга, по вполне понятным причинам, представляет большой интерес для русского читателя, то вряд ли меньший интерес (вследствие целого ряда обстоятельств) представляет она для читателя немецкого. Вообще же, как я Вам уже писал, эта книга имеет универсальный интерес.
Я хочу обратить Ваше внимание вот на какой, представляющийсяя мне возможным, модус охраны авторских прав. Разным издательствам (немецкому, французскому, американскому и пр.) можно продать [подчеркнуто автором письма] перевод (с издания «Прибоя») на немецкий язык, французский и т.д. Дабы избежать возможности появления впоследствии конкурирующих переводов в той или иной стране, каждое издательство выпускает книгу сразу в значительном количестве экземпляров. Договор с каждым издательством предусматривает и переиздания. Само собой разумеется, что гонорар, уплачиваемый тем или иным издательством, во много раз превышает норму оплаты за перевод как таковой, ибо здесь, конечно, дело не в переводе.
Каждое из издательств, которые приобретут у нас право издания (в форме приобретения перевода, который будет сделан с рукописи), выпустит свою книгу одновременно с изданием «Прибоя», что предупредит, таким образом, всякие возможные попытки со стороны других издательств.
Кроме того, прошу Вас ознакомить меня с намечающимися гонорарными возможностями, а также и с тем, как Вы предполагаете оформить наши отношения.
С товарищеским приветом 3. Давыдов».165
Однако Абрам Григорьевич вместе с «Петрополисом» более трезво смотрели на вещи и настаивали на своем варианте как единственно возможном и устраивающем обе стороны. «Петрополис» вновь требовал прислать рукопись. И как ни не хотелось Зиновию Самуиловичу передавать «рукопись» в руки «дяде», подозревая «Петрополис» в своекорыстных интересах, все же один экземпляр отредактированного текста благополучно достиг германских пределов. Наконец-то после долгих колебаний и переговоров условия, выдвинутые «Петрополисом», были приняты.
А тем временем издательство «Прибой» спешно готовило издание «дневника» в Ленинграде, которое вскорости и произошло, хотя и в несколько ином, но, безусловно, родственном издательстве. Лжедневник был напечатан в N 1 иллюстрированного исторического альманаха «Минувшие дни» под редакцией М.А. Сергеева и П.И. Чагина издательством «Красная газета» (издание Ленинградского Совета рабочих и крестьянских депутатов). Такое значительное и яркое литературно-государственное событие в жизни молодой советской республики не могло быть не отмеченным на страницах советской печати, и та же «Красная газета» в номере от 21 декабря 1927 года так прокомментировала его, при этом совершенно неожиданно попав своей восторженной статьей не в бровь, а прямо-таки в глаз:
«Несколько лет тому назад за границей появились воспоминания А.А. Вырубовой, написанные в эмиграции. Более лживой книги трудно себе представить! Вырубова пыталась доказать, что Распутин никакой роли при Дворе не играл, что все слухи о «распутинстве» - ложь и клевета…».
Вот, оказывается, что их более всего пугало, - то, что вскроется ложь о Григории Распутине, на которой зиждилась вся система доказательств виновности русского Самодержавия, лично Николая II и его Семьи. И в доказательстве этой «виновности» они пытались найти оправдание совершенному над Царской Семьей и всем русским народом чудовищному злодеянию под названием «победа пролетарской революции в результате свержения царского самодержавия».
Но продолжим цитату:
«Теперь перед нами интимный дневник А.А. Вырубовой, найденный в СССР, откуда Вырубова, при своем бегстве из России в декабре 1920 г., не успела его вывезти… В противоположность воспоминаниям А.А. Вырубовой, написанных за границей с единственной целью оправдать себя и свою роль при Дворе, дневник ее, печатаемый в N1 нового исторического альманаха «Минувшие дни», выпускаемого издательством «Красной газеты», представляет совершенно исключительный интерес. Без всякого преувеличения можно сказать, что по своему значению он занимает в ряду мемуаров, опубликованных у нас и за границей о последнем царствовании, первое место. Он дает такую яркую, бытовую картину царизма накануне его свержения, что мимо его не пройдет ни один исследователь. И в то же время он полон такого необычного интереса, что мимо него не пройдет и ни один грамотный читатель [может быть, именно это обстоятельство подстегнуло деятелей советской культуры форсировать программу всеобщей грамотности населения? - сост.]. Эта книга в полном смысле слова историческая».
Пытаясь заинтриговать читателя и пробудить в нем нездоровый интерес к литературно-историческому шедевру, авторы статьи и не пытаются удержаться от грязных намеков и оскорблений как в адрес самой Анны Александровны, так и в адрес Государя и Государыни. Повторять эту грязь мы не будем. Заканчивается статья в соответствии с ленинским духом пламенной революционной агитации следующими словами:
«И как ни много написано у нас на эту тему, но то, что сообщает об этом Вырубова, до такой степени сенсационно, что читается с захватывающим интересом, как и весь, впрочем, дневник».166
Одним словом, лозунг в массы: все - на прочтение дневника!
Выход первого номера альманаха «Минувшие дни», как мы видели, должен был предварить издание «дневника» в Германии в соответствии с планом «Петрополиса». Однако, судя по всему, грандиозным планам всемирового обмана не суждено было сбыться. Препятствия возникли совершенно неожиданно со стороны литературных критиков и серьезных ученых-историков в самой Советской России. Пришла беда, откуда не ждали. Поскольку операция по подделке дневника носила секретный характер, истинный смысл всего происходящего, как выполнения ответственного задания партии по борьбе на идеологическом фронте с остатками недобитого царизма, был доступен ограниченному кругу лиц. Поэтому излишне ревностные деятели советской литературы и исторической науки, руководствуясь самыми честными и принципиальными соображениями, но проявив при этом недальновидность, узость исторического мышления и неразумную заботу о нравственной чистоте советского читателя, неожиданно для издателей «дневника» усмотрели в нем то, что, по их мнению, было несовместимо с моральным обликом советского человека. К тому же дотошные исследователи выявили грубые искажения реальной исторической канвы описываемых в «дневнике» событий. Все это вместе послужило достаточным основанием для однозначного вывода о подложности «дневника». Разразился скандал. И где? Не на Западе, а в самой Советской России! И кто поднял его? Не Анна Вырубова, а не в меру ретивые ленинградские борзописцы и представители новой советской исторической науки! Но предоставим слово самим критикам.
Прежде всего, чтобы наглядно представить всю обоснованность выдвинутых возражений, приведем запрос-опровержение, посланный в редакцию «Красной газеты» одним из сотрудников Архива В. Арсентевым, который, скорее всего, являлся членом комиссии по проверке подлинности опубликованного «дневника». Только предварительно поясним, что «Соловушка», как это трактуется в исторических комментариях «дневника», была придворная кличка генерала А.А. Орлова, который являлся для негодяев объектом грязных сплетен, порочащих Государыню. Этот выбор был неслучаен, поскольку Александр Афиногенович Орлов (Орлов-Балтийский), генерал-майор свиты Его Величества и командир уланского Ее Величества полка, обладая благородным нравом и замечательными качествами характера, человек высоко образованный, был, безусловно, одним из лучших представителей офицерского корпуса и, самое главное, - личным другом Государя, глубоко преданным ему и всей Царской Семье. Анна Александровна Танеева пишет об этом человеке как о своем «искреннем друге». Его отношения с членами Царской Семьи служили образцом чистоты, благородства и верности, какие только можно ожидать от верноподданного, удостоенного высокой монаршей милости быть личным другом Императора и Императрицы. Всякие грязные намеки в адрес этих отношений являются оскорблением как святых Царственных Мучеников, так и его самого, а потому заслуживают самого сурового отношения. Безродные властители поверженной России не могли простить генералу А.А. Орлову, что он отличился при подавлении революционного движения в Прибалтийском крае в 1905 году.
И вот исследователь-архивист В. Арсентев приводит следующую выдержку из «дневника» касательно этого доблестного офицера: «Смерть Соловушки… Мама была на его похоронах. Это был первый случай. Из-за этого было много толков…». Пытаясь добросовестно исполнить свой научный долг, Арсентев указывает редакции «Красной газеты» на явное противоречие описанных событий реально имевшим место фактам, хорошо известным исторической науке и подтверждаемым архивными документами. Он пишет: «Непонятны эти слова в устах Вырубовой, которая вместе с Двором находилась в Ливадии во время смерти Орлова. Двор переехал из Крыма в Детское [Царское] Село через 45 дней после похорон Орлова. Прошу редакцию «Красной газеты» убедиться - в записях камер-фурьерского журнала и надписях о дне похорон Орлова на памятнике. В. Арсентев».167
В номере газеты «Правда» от 11 марта 1928 (N 61) была помещена статья П. Горина «Об одной вылазке бульварщины». Там было написано следующее:
«Издатели настоящего исторического альманаха по-своему решили «удовлетворить» наблюдаемый в наши дни огромный интерес к изучению прошлого. Два рецензируемых мною выпуска уже достаточно и определенно выявили лицо этого нового «исторического» журнала. Многим, вероятно, еще памятны исторические романы и рассказы, издаваемые Каспари, в которых «захватывающе» описывались дворцовые тайны и любовные похождения «исторических» личностей. Потребность в таких книгах в наши дни, конечно, весьма сомнительна. А между тем у «Минувших дней» с изданиями Каспари большая преемственность, что, конечно, не говорит в пользу нового исторического журнала. Дневник Вырубовой, история любовных похождений Некрасова, заговор ген. Мале, рассуждения беллетриста Тихонова-Лугового - все нашло место во вновь выпущенном журнале. Основным недостатком альманаха следует считать его приспосабливаемость к вредному, нездоровому обывательскому интересу к прошлому, вернее к спальням «исторических» личностей. Это красной нитью проходит во всем журнале. Под этим соусом преподнесен также и «гвоздь « - дневник Вырубовой.
Мы не будем подробно заниматься дневником Вырубовой, обеспечившим широкое распространение журнала. Отметим только, что дневник Вырубовой, несмотря на всяческие уверения редакции в его достоверности и необычайной исторической ценности, все же не является подлинным историческим документом (выделено жирным шрифтом в газете - сост.). Об этом определенно высказываются М.Н. Покровский и такие крупные архивные работники, как В.В. Максаков и Н.Ф. Куделли. Мы не будем приводить всех наших оснований для доказательств подложности этого «первоклассного источника-ключа к уразумению многих сторон отошедшей эпохи». Подробный разбор дневника, как и всего журнала, читатель сможет найти в выходящем на днях N 7 журнала «Историк-Марксист «. Отметим только, что огромный интерес дневника, отчасти объясняемый моментами описываемых событий, прекрасная
