– That’s what the guy is telling us here. That his stuff is gone[12].
– What do you mean?[13] – недоуменно переспрашивает Демир. Во взгляде туриста тоже читается недоумение, выдающее его незнание английского языка.
– Как ваша фамилия? – спрашиваю я его, уже догадываясь, что произошло.
– Бобко. – Он сглатывает. – Сергей Иванович, – добавляет он через паузу.
Демир выстукивает на клавиатуре фамилию и объявляет, что турист приехал в отель вчера, остановился с женой в номере двести двенадцатом, и его счет за телефонный разговор равен двадцати лирам.
– Вы ошиблись номером. Вам надо пройти дальше, и все будет.
– Что будет? – испуганно и тихо спрашивает он.
– Ваши вещи. Вы не дошли до своего номера, понимаете? – Я выжидающе гляжу на мужчину. – Рано свернули.
К нам подходит Ильхам, складывая телефон глухим шлепком. Уяснив суть происходящего гораздо быстрее нетрезвого туриста, он просит белл-боя отвести мужчину в двести двенадцатый номер и отдать карточку-ключ горничной, убирающей двести одиннадцатый.
Белл-бой возвращается спустя несколько минут, покрасневший от сдерживаемого смеха. Увидев, что на ресепшене нет ни одного туриста, он разражается хохотом и рассказывает, как перепугалась горничная, простая селянка, когда в номер, уборку в котором она уже заканчивала, влетел мужик и принялся трясти ее за плечи, выкрикивая постоянно какое-то слово на букву «б».
Отсмеявшись, я интересуюсь у Демира, много ли в отеле свободных номеров.
– Да они свободными и часа не будут, – от вечает он. – Сейчас приедут гости из Анкары, а потом немцы. Три комнаты – это все.
Инфококтейль, на который вопреки нашим ожиданиям приходит гораздо больше половины прибывших сегодня туристов, мы проводим все вместе и заканчиваем продавать билеты на экскурсии только в половине восьмого. После этого мы перемещаемся в лобби-бар и спешно составляем списки на завтрашние экскурсии, подгоняемые звонками из офиса. Наконец Ильхам просит белл-боя отправить бумаги в офис и, откидываясь на спинку кресла, шумно выдыхает:
– Да-а-а, денек…
Бебек снимает галстук, с облегчением расстегивает пуговицу на воротнике рубашки:
– А чего Айдын вот так стоял и смотрел, как баба эта выдирает чемодан у водителя?
– А что, ты думал, он подойдет и скажет: «Здравствуйте, я хозяин „Арейона“, это я поменял вам отель»? – угрюмо отвечаю я, перетягивая резинкой свои билетные книжки.
– А вот было бы классно, если бы ты показала на него туристам, когда они начальника требовали.
– Ага. В таком случае я бы вам сейчас из Шереметьево звонила: «Мальчики, долетела нормально. Хорошего вам сезона, спасибо за все!»
– Добрый вечер, ребята!
Мы поворачиваемся на голос и неохотно здороваемся с туристом.
– Мы вот сегодня приехали и… забыли где-то пакет с алкоголем. Как-нибудь найти можно?
– А что было в вашем пакете? – спрашиваю я, не дав Бебеку произнести слова, для которых он уже открыл рот.
– Ну, там виски, шоколадки были. Еще «Бейлис» и «Мартини».
– Сейчас мы посмотрим на ресепшене, – говорит Ильхам и выходит из лобби-бара.
Мужчина остается стоять рядом с нами.
– Да вот, не знаю, как так получилось, – разводит он руками. – Я обычно ничего не за бываю, не теряю.
Ильхам вскоре возвращается, держа в руках пакет с надписью «Moscow Duty Free».
– Возьмите, – говорит он. – Постарайтесь не забывать свои вещи, мы не всегда можем найти их вот так просто.
– Ну, ребята, спасибо вам!
Мужчина расплывается в улыбке и поспеш но уходит, прижав пакет к груди.
– Мог бы дать хотя бы шоколадку, – бурчит Бебек. – На фиг ты ему сказала, Тамара?
– Мог бы – значит, дал бы. А чужое брать – плохо, – произносит Ильхам.
Иногда, примерно раз в месяц, на него нападает мусульманская праведность.
– Ой, Ильхам, не проповедуй! – морщусь я. – Чужое, видите ли, брать плохо. Может, давай тогда будем честно отдавать деньги за экскурсию каждому туристу, который отказывается? Сто процентов? Или сдавать их в офис?
– Тамара, ты…
Нашу едва начавшуюся дискуссию прерывает очередной турист. Это уже знакомый нам Быстров.
Он пожимает руку Бебеку, потом Ильхаму, и кивает мне:
– Здравствуйте. Присесть к вам можно?
– Конечно, садитесь! – Ильхам отвечает так жизнерадостно, как будто наш стол уставлен яствами и мы отмечаем здесь какой-нибудь юбилей.
Быстров садится, морщась и прижимая ладонь к покрасневшему плечу, и ставит на стол пакет с надписью «Moscow Duty Free». Мы переглядываемся, пряча улыбки.
– Я вот решил вас отблагодарить. Сделали нам номер отличный, море даже видно.
– Ну что вы, это наша работа, – отвечает Бебек, с гордостью поглядывая на нас.
– Дайвинг тоже очень понравился. Инструктор толковый парень такой.
– А кто у вас был? – спрашивает Ильхам, упирая локти в стол.
– Андрей.
– А, да, Андрей молодец. Мы тоже с ним погружались.
– А вы часто погружаетесь? – поворачивается к нему Быстров.
– Нет, всего пару раз ездили, с Тамарой. Она боялась.
– Да ладно тебе. Чего это я боялась? – возмущенно отвечаю я.
– Ну, когда мы вытаскивали под водой эти… Загубники, да?
Быстров оживляется:
– Это, правда, такой непростой момент. Вроде и понимаешь, что ничего страшного не произойдет, на суше же мы легко можем задержать дыхание на какое-то время, но под водой все по-другому.
– А вы, кажется, еще на рафтинг записывались, да? – спрашиваю я Быстрова.
– Да, завтра. А вы не проводите экскурсии, ребята? В отеле только работаете и встречаете туристов?
– Нет, почему, некоторые проводим, – говорит Ильхам. – Может, и завтрашний рафтинг кто-то из нас будет делать. Вы только не забудьте крем от загара взять, а то я смотрю, вы уже обгорели…
– Да вот, сам не заметил, как обгорел. Ну ладно, спасибо вам! Пойду. Поужинаем с женой.
– Вам тоже спасибо! – отвечаем мы хо ром.
Мы разражаемся смехом, едва Быстров скрывается из виду.
– Слушайте, я подумала, что он отобрал пакет у того мужика!
– Я тоже так сразу подумал, – восклицает Бебек. – Такой, знаешь, Робин Гуд – пришел, все разрулил, справедливость восстановил. Эх, бывают все-таки хорошие туристы на свете. Ну что, пьем сегодня? Чего там нам принесли?
Он тянет руку к пакету, в котором проглядывается квадратная бутылка. Скорее всего, виски.
– Мы пьем, Алеша… – Я указываю пальцем на Ильхама и касаюсь ладонью своей груди. – А к тебе девушка приехала.
– О-о-о, не напоминай! – со стоном отвечает он и роняет голову в сложенные пригоршней ладони. – И почему ей отель не поменяли?
Ильхам поворачивается к нему:
– Подожди, а ты же зацепил какую-то вчера…
– Ну, в том-то и дело! Теперь мне шапка-невидимка нужна, чтобы по отелю передвигаться.
– Нет уж. Скорее, костюм супермена. Не меньше, – усмехаюсь я. – Мы с Ильхамом принесем тебе ужин в ложман, чтобы ты не светился.
– А зачем она тебе вообще нужна, если ты ничего не хочешь? – интересуется Ильхам. – Скажи, что… полюбил другую?
– Ну-у-у… Мало ли. Она же в Москве живет.
Мы с Ильхамом дружно фыркаем, убеждаясь в очередной раз, что наш самарский напарник необычайно расчетлив.
В этот момент бармен, возвращающийся из офиса с подносом, уставленным грязными чашками и пепельницами, кладет передо мной на стол нашу завтрашнюю программу. Я опускаю глаза и сразу замечаю свою фамилию на верхнем листе.
– Вечеринка отменятся, – вздыхаю я. – У меня завтра рафтинг. А утренний трансфер достается… Ильхаму!
Ильхам берет у меня листок:
– Ну, до утра еще знаешь, сколько раз выпить можно?
– Нет, я пас, – отзываюсь я. – С похмелья болтаться целый день в лодке!
03.07, ЧЕТВЕРГ
Я просыпаюсь в пять утра, еще до звонка будильника. Ложман дремлет – его обитатели пребывают пока в другом мире, отдыхая от одного жаркого дня и готовясь к следующему. Но, прислушавшись, я все же улавливаю в его глубине шорохи и приглушенные голоса. Скорее всего, официанты из первой смены собираются в отель.
Моя же смена начнется только в 6:45, но, зная, что заснуть мне уже не удастся, я опускаю ноги на прохладный плиточный пол. В комнате темно, на кровати напротив бугрится сваленная в кучу одежда, в углу чернеет чемодан. Напрягая сонные мышцы, я наклоняюсь к чемодану и вытягиваю из его глубин пропахший сыростью купальник. Натянув его и шорты, выскальзываю из комнаты, киваю охраннику, едва оторвавшему сонную голову от стола, и выхожу в уже подернувшуюся рассветом темноту.
На дороге, ведущей к пляжу, мне попадается лениво застывшая в пыли толстая змея. Может, она мертвая? Я конечно же и не пытаюсь это выяснить: испуганно шарахнувшись, припускаю вдоль забора из сетки-рабицы, окружающего апельсиновый сад, и бегу, бегу до самого моря, минуя покрытый ряской ручей, поворот дороги в сосновый лес, служебную проходную «Голден Бич». Лишь когда моя нога подворачивается, соскользнув с большого валуна у берега, я останавливаюсь и перевожу дыхание. Слева от меня – ухоженный пляж отеля, огороженный с двух сторон ящиками с пышными красными цветами. Где-то вдалеке попискивает рация охранника, но самого охранника я не вижу. Скинув шорты и кроссовки, я подхожу к морю – оно тут же подкатывается к моим ногам и жадно лижет их. Я опускаюсь на колени и кладу ладонь на волнующееся зеркало моря – это моя первая встреча с ним в этом сезоне.
